Снегурочка для олигарха (СИ) - Бессмертная Майя

— Мне некогда, Настя! Кажется, мы нашли Лилию.

— Погоди! Меня отпустили из больницы. Я стою у ворот особняка и хочу забрать детей к себе. Мне нужно твоё согласие.

— Детей?

— Ну да, Василиса боится оставаться одна. Я заберу обоих. Вечером приедешь. Захочешь забрать дочь — заберёшь. Я тебе чинить препятствия не буду, не волнуйся.

— Ладно, передай телефон охраннику.

Я, улыбаясь, отдаю трубку мужчине у решётки, и тот, выслушав вердикт босса, почтительно открывает передо мной калитку.

— Прошу прощения. Проходите, пожалуйста.

Забираю телефон, и сажусь на заднее сидение автомобиля Илларионова, рядом с напуганной Василисой. Марат садится на переднее — чтобы им с Максимом Максимовичем легче было всё обсудить.

Адвокат заводит мотор, и мы отправляемся на другой конец города.

……………………

— Вам нужна моя помощь?

Илларионов выгружает детские вещи из багажника, и вопросительно смотрит на меня.

— Нет-нет, спасибо. Вам удалось пообщаться с Маратом?

— Да, я выяснил главное — к бабушке он возвращаться не хочет, желает жить с вами. Так что завтра я подам необходимые документы. Думаю, судьи быстро во всём разберутся и встанут на вашу сторону.

— Отлично, держите меня в курсе.

Разворачиваюсь на каблуках, и подталкиваю детей к подъезду. Даже если Максим Максимович хотел ещё что-то сказать, я не дала ему такой возможности — не нужно давать мужчине надежду, он меня совершенно не интересует. И, мне сейчас не до романов — слишком много изменилось в моей жизни за одну Новогоднюю ночь…

— Вы здесь живёте?

Василиса изумлённо осматривает мою небольшую квартиру. И я понимаю, что девочке будет непросто здесь жить — она привыкла к совершенно иным условиям обитания.

— Лучше жить здесь, чем в особняке с сумасшедшей мачехой!

Марат подбадривающее гладит девочку по голове. Я с изумлением наблюдаю за сынишкой — он ведёт себя, как настоящий старший брат. Интересно, сын чувствует родственные узы с девочкой, или он просто очень чуткий?

— Я пойду на кухню, нужно приготовить обед. А вы пока поиграйте, хорошо?

Удаляюсь из гостиной на кухню, оставив детей наедине. Так им проще будет освоиться. Тем более, что девочка набрала с собой кучу игрушек — с ними ей будет полегче.

Раскрываю холодильник. Так, что тут у меня есть, и что можно быстро приготовить из имеющихся продуктов?

Принявшись за готовку, я раздумываю над словами Александрова. Интересно, что мужчина имел ввиду, когда сказал, «кажется, мы нашли Лилию». Что ему удалось узнать, и в каком состоянии находится женщина?

Скорее всего, её снова поместят в клинику, чтобы вывести из запоя. А если она на игле? Как поступают с наркоманами? Поняв, что я — счастливый человек, никогда не сталкивалась ни с алкоголиками, ни с наркоманами, я ставлю кастрюлю на плиту, и начинаю чистить картошку. Сейчас по-быстрому сварю куриный суп.

Раздаётся телефонный звонок — Юлечка.

Блин, совсем забыла предупредить, что я лежу в больнице. Наверное, девушка меня потеряла. И она ещё так плохо ориентируется в библиотеке — может всё перепутать.

Хватаю мобильный телефон, и выслушиваю сбивчивую речь своей помощницы:

— Анастасия Игоревна, тут много детей пришло. Каникулы закончились, им понадобился Гоголь. А у нас его не много, всего десять книг. Что мне сказать? Вы приедете сегодня на работу?

— Нет, Юлечка, я лежу в больнице.

— Ой.

— Ничего страшного, левосторонняя пневмония. Но несколько дней тебе придётся поработать без меня. Ты справишься, не переживай. Иди в хранилище, там есть ящик с новыми книгами Николая Васильевича. Выдай их на руки, только тщательно заполни формуляры, хорошо?

Ошарашенная помощница поохала, и отключилась. Я откидываю прядь волос со лба — ничего страшного, приходится когда-то взрослеть. Тем более, что Юлечка собирается выйти вскоре замуж. А это работа посложнее будет. А в работе библиотекаря нет ничего сложного. Юле придётся привыкнуть.

Ведь теперь, после возвращение ко мне Марата, я смогу, наконец, подумать о карьере врача.

Оставив суп вариться на плите, я выхожу из кухни — странно, что в квартире тихо. Дети даже не стали включать телевизор. Интересно, чем они занимаются?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вхожу в гостиную — тишина. И только за дверью маленькой комнаты слышны какие-то звуки. Дети решили поиграть в спальне? Толкаю дверь внутрь, и охаю. Весь пол покрыт ровным слоем пыли и разнообразных кусочков бумаги. Марат и Василиса — довольные и счастливые, со шпателями в руках, азартно срывают старые обои со стен.

— Вы что тут делаете?

— Ну, ты же сама говорила, прежде чем клеить новые обои — надо содрать старые. Вот мы с Васькой и срываем их.

Морщусь. Ну, сейчас девочка возмутится — никто не смеет называть её Васька, как кота. Но капризная девчушка даже ухом не повела. Наоборот, с весёлым гиканьем, ещё азартнее принялась срывать мои старые обои «в цветочек» со стены.

Ну и перемены!

Мало того, что Василиса не злится на почти незнакомого мальчика за такую фамильярность, так ещё и с радостью занимается трудотерапией! Чудеса, да и только! Если Пашка сегодня не заберёт дочь, то завтра я начну учить её готовить. А потом он свою избалованную девочку просто не узнает.

Выключаю суп, и зову детей кушать, выставляя тарелки на стол. Довольные, счастливые дети мигом собираются на кухне — они все покрыты ровным слоем мелкой пыли, и довольно обсуждают, что за сегодняшний день им удастся полностью содрать все обои со стены.

— Может, на сегодня, хватит? Поиграли бы в игрушки.

— Да ну, эти игрушки, надоели! Хочу обрывать обои, это так классно!

Я с удивлением смотрю на девочку. Как она преобразилась! В особняке это была совершенно другая Василиса — избалованная, в пышных платьях, в окружении прислуги и дорогих игрушек. Да она даже капризничала, и отказывалась выйти из комнаты без диадемы на голове! Но, несмотря на все блага, которые Павел Иванович дал девочке, она оставалась несчастной.

Зато сейчас, в моей маленькой двушке на окраине города, девочка полностью изменилась. Она чумазая, в обычной одежде, ловко орудует шпателем, отдирая обои и при этом — абсолютно счастлива!

Съев всё подчистую, дети снова убегают, продолжать крушить мою спальню, а из прихожей доносится весёлая трель дверного звонка.

Вытерев руки о полотенце, я бесстрашно распахиваю входную дверь. Ох, пора бы научиться смотреть в «глазок», ведь в мире совершается ежедневно столько преступлений! Тем более, я сейчас не одна дома — со мной находятся маленькие дети.

Но, это не маньяк, а всего лишь Пашка.

— Проходи, мой руки и иди на кухню, у меня суп сварился.

Я смотрю на грустное лицо мужчины, и понимаю, что у него неважное настроение. Нашёл ли он супругу — непонятно. Ну ладно, не буду приставать, захочет — сам расскажет.

Олигарх с недоумением проходит на кухню, и оглядывается:

— А где дети?

— О, они делают ремонт!

— Чтооо?

Мужчина вскакивает со стула, и быстрой походкой направляется к спальне. Видимо, он решил, что я эксплуатирую детский труд? Ну-ну, посмотрим, что он скажет, увидев довольную дочку.

Александров стоит на пороге моей разгромленной спальни и удивлённо обозревает пыльное помещение. Я всовываю голову между косяком двери и мужчиной, и констатирую факт:

— Смотри сам. Они делают ремонт и абсолютно счастливы.

— Василиса, ты чего? А как же грязь? Ты же всегда так боялась запачкаться. А волосы! Они все в пыли!

Девочка подлетает к отцу и ласково прижимается к нему, не выпуская шпатель из рук:

— Ой, папочка, это так здорово! Ну, помоюсь, подумаешь? Нам бы только шкаф отодвинуть — за ним ещё необорванные обои остались! И кровать нужно убрать!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Улыбаюсь. А девочка не промах — сейчас и отца припашет к общественно-полезному труду.

— Эмм, хорошо, дорогая, я тебя понял.

— Ты нам поможешь?

Василиса заглядывает в глаза отца и молитвенно складывает ладошки. Мужчина расплывается в улыбке, и ласково проводит по волосам малышки: