Нэпман 1. Красный олигарх - Алим Онербекович Тыналин

Его интересовали прежде всего боевые качества металла. Крестовский начал называть цифры, но я уже мысленно готовился к своему выступлению. Теперь важно не просто показать преимущества нашей технологии, но и доказать ее оригинальность.

Когда Крестовский закончил, Рогов повернулся ко мне. В его тяжелом взгляде читалось: «Ну-с, молодой человек, что скажете в ответ?».

— Слово предоставляется товарищу Краснову, — его командирский баритон разнесся по залу.

Я поднялся, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. Елена чуть заметно кивнула, подбадривая. Соколов нервно протирал пенсне. Где-то в глубине зала тикали часы, отсчитывая минуты, которые могли решить судьбу завода.

— Товарищи члены комиссии, — начал я, намеренно сделав паузу, чтобы поймать взгляд Рогова. — Действительно, общие принципы легирования стали были известны и до войны. Как были известны принципы воздухоплавания во времена Леонардо да Винчи. Но между наброском в тетради и реальным самолетом есть огромная разница.

Я раздал членам комиссии наши графики испытаний. Заметил, как Рогов сразу впился взглядом в цифры прочности. Как военный инженер, он мгновенно выделил главное.

— В статьях, которые представил уважаемый Андрей Петрович, описаны только теоретические предположения. Мы же создали реальную технологию. Вот результаты испытаний, проведенных в присутствии военпреда…

Николаев склонился над бумагами, его брови удивленно поползли вверх. Даже Крестовский слегка подался вперед, пытаясь разглядеть цифры.

— При той же температуре плавки мы получаем прочность на тридцать процентов выше. Расход топлива при этом снижается на четверть. Но главное — посмотрите на структуру металла.

Я кивнул Соколову, и тот начал раздавать описание технических характеристик микрошлифов, сделанных на цейсовском микроскопе.

— Обратите внимание на характер кристаллической решетки. В немецких статьях четырнадцатого года даже теоретически не предполагалась возможность такой структуры. Профессор Величковский может подтвердить…

Величковский привстал:

— Как специалист по кристаллографии металлов заявляю: это абсолютно новый тип структуры. Мы получили его благодаря особому режиму термообработки, который…

Рогов внимательно рассматривал документы через пенсне. Он не скрывал искреннего интереса специалиста.

— А массовое производство? — спросил он, поднимая взгляд. — Одно дело — лабораторные образцы, а другое производство.

— Мы уже запустили опытную партию, — я достал следующую папку. — Вот акты испытаний. Каждый образец проверен на разрыв, на удар, на усталость металла. Можем хоть завтра начать серийное производство.

Краем глаза я заметил, как Крестовский нервно забарабанил пальцами по столу. Его козырь с немецкими журналами не сработал. Более того, только подчеркнул наше техническое превосходство.

— Разрешите вопрос, — Николаев подался вперед. — В статье «Stahl und Eisen» упоминается схожий метод легирования. Как вы можете доказать оригинальность вашей технологии?

Я ждал этого вопроса. Спокойно достал из папки еще один документ:

— Вот заключение профессора Дубровского. Он проанализировал все довоенные публикации по специальным сталям. Разрешите процитировать?

Рогов кивнул, его седые усы шевельнулись с интересом.

— «Метод, предложенный заводом Краснова, принципиально отличается от всех известных технологий. Впервые достигнуто сочетание высокой прочности с пластичностью при критических нагрузках…»

Николаев нахмурился, вновь просматривая немецкие журналы. Я продолжал:

— Более того, наша технология позволяет снизить себестоимость на сорок процентов по сравнению с существующими методами. Вот расчеты…

Котов раздал экономические выкладки. Даже Крестовский, славившийся своей коммерческой хваткой, удивленно поднял брови, увидев цифры.

— И последнее, — я выдержал паузу. — Мы готовы запустить производство немедленно. Все оборудование уже смонтировано, персонал обучен. Первую партию сможем выдать через две недели после получения заказа.

Рогов удовлетворенно кивнул. Для военного сроки имели решающее значение. Я видел, как члены комиссии переглядываются, явно впечатленные презентацией.

Елена едва заметно улыбнулась. Соколов перестал нервно протирать пенсне. Даже Величковский позволил себе довольно погладить бородку.

— Товарищи члены комиссии, — Рогов поднялся, одергивая китель. — Предлагаю сделать перерыв на полчаса. После обсудим все детали и примем решение.

В коридоре ВСНХ стоял густой дым, все курили, нервы у всех на пределе. Я стоял у окна, глядя на заснеженную Варварку, когда ко мне подошел Дубровский.

— Леонид Иванович, — профессор говорил вполголоса, — можно вас на минуту?

Мы отошли в нишу окна. Дубровский, оглянувшись, понизил голос еще больше:

— Только что говорил с Роговым. Неофициально, конечно… — он чуть улыбнулся. — Ваше выступление произвело сильнейшее впечатление. Даже Николаев, при всем его скепсисе, признал техническое превосходство вашей технологии.

Я почувствовал, как внутреннее напряжение начинает отпускать. Я хорошо знал это ощущение из будущего. Когда после блестящей презентации уже понимаешь, что контракт твой.

— Рогов прямо сказал, такой уровень проработки он давно не видел, — продолжал Дубровский. — И главное, готовность к немедленному запуску производства. Для военных это решающий аргумент.

Елена, стоявшая неподалеку, делала вид, что изучает какие-то бумаги, но я видел, как радостно блеснули ее глаза. Соколов с Величковским о чем-то оживленно беседовали в углу, старые инженеры уже почувствовали вкус победы.

— Можете считать, что заказ у вас в кармане, — Дубровский похлопал меня по плечу. — Формальности, конечно, еще остались, но результат, я думаю, очевиден.

В этот момент я заметил Крестовского. Конкурент стоял в другом конце коридора, о чем-то напряженно разговаривая с помощником. Обычная самоуверенность куда-то исчезла.

«Наконец-то», — подумал я. После всех интриг, после покушения, после попыток дискредитировать нашу технологию, справедливость наконец восторжествовала. Теперь можно много чего сделать.

Звонок возвестил об окончании перерыва. Члены комиссии потянулись обратно в зал. Николаев, проходя мимо, чуть заметно кивнул, еще один хороший знак.

Рогов вновь занял председательское место, привычным жестом расправив китель. В зале установилась та особая тишина, которая бывает перед важными решениями.

— Товарищи, — его командирский баритон звучал как-то особенно официально. — Комиссия детально рассмотрела все представленные материалы. Технические характеристики, производственные возможности, экономические показатели…

Я поймал одобрительный взгляд Дубровского, профессор едва заметно подмигнул. Елена рядом со мной чуть напряглась, ожидая вердикта.

— Должен отметить высочайший уровень подготовки документации завода товарища Краснова, — продолжал Рогов. — Особенно впечатляют результаты испытаний и готовность к немедленному запуску производства.

Крестовский, сидевший напротив, заметно побледнел. Его помощник что-то быстро записывал в блокнот, но рука заметно дрожала.

— Таким образом, изучив поступившие заявки… — Рогов сделал паузу, и я почувствовал, как что-то неуловимо изменилось в атмосфере зала. — И после тщательного обсуждения комиссия приняла следующее решение…

Николаев подал ему какую-то папку. В полной тишине было слышно только тиканье настенных часов да шелест бумаг.

— С учетом всех факторов, — Рогов говорил размеренно, чеканя каждое слово, — комиссия постановила: утвердить исполнителем оборонного заказа… завод «Металлообработка» товарища Крестовского.