Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев

году эти издания стали его первой постоянной трибуной, в которых он вёл почти все разделы под многочисленными псевдонимами. Но молодого писателя увольняют из правления рудников со словами: «Вы хороший человек, но ни к чёрту не годитесь». После этого, в январе Аверченко уезжает в Петербург.

В столице он поначалу становится сотрудником второстепенных изданий, в том числе в журнале «Стрекоза». В 1908 году группа молодых сотрудников «Стрекозы» решает издавать новый журнал «Сатирикон», секретарём, а вскоре и редактором которого становится Аверченко. Вместе с ним там работали такие знаменитости, как легендарная Тэффи, Саша Чёрный, Ремизов и др. Именно в этом издании и появились его самые блестящие юмористические рассказы.

У Аверченко была своя система, как заставить человека смеяться. Вот его рекомендации по написанию анекдотов:

1. Анекдот должен быть краток.

2. Блестящ по передаче.

3. В конце неожидан.

Так в анекдоте «Портрет», например, мы видим метод юмориста в действии. «Однажды Твен и его приятель совершали загородную прогулку на велосипедах. По близорукости Твен налетел на какой-то предательский камень и покатился под откос вместе с велосипедом. Его приятель, как завзятый спортсмен, первым долгом заинтересовался состоянием велосипеда. Он крикнул сверху:

– Цела ли рама, дружище?

– Рама-то цела, – отвечал Твен из оврага… – Но зато портрет, кажется, вдребезги!».

Пора славы

Вскоре «Сатирикон» стал необычайно популярен, по мотивам рассказов Аверченко ставились пьесы во многих театрах страны. Именно в этом журнале появился в России уникальный жанр лирической сатиры – тонкие наблюдения за сущностью человека, пропитанные самоиронией. Говорили, что журнал читал даже император Николай II и старательно собирал номера вместе, чтобы их подшивать. Именно благодаря публикациям в «Сатириконе» Аверченко и стали называть «королем смеха». Однако за острую политическую направленность некоторых материалов он не раз подвергался судебному преследованию.

Почти все, кто встречал Аверченко в Петербурге в пору его славы, вспоминают «крупного, дородного мужчину… в преувеличенно модном костюме, с брильянтом в сногсшибательном галстуке» (Корней Чуковский); «прекрасно выбритого, прекрасно одетого господина, немножко полного, красивого и ленивого» (Лев Гумилевский). Он заполнял своими произведениями чуть не половину каждого номера «Сатирикона» и издавал ежегодно два-три сборника рассказов. «Я пишу только в тех случаях, когда мне весело. Мне очень часто очень весело. Значит, я часто пишу», – признавался сам писатель.

Тэффи вспоминала: «В свите Аверченко были друзья, резавшие правду-матку и бравшие взаймы деньги, были шуты, как при средневековом дворе, были и просто идиоты. И вся эта компания, как стая обезьян, говорила его тоном, с его жестами и, не переставая, острила…»

Драма революции

Но тут грянула революция и всё резко изменилось. Голод, разруха, стало совсем не весело. В июле 1918 года большевики закрыли его журнал вместе с другими оппозиционными изданиями. Начала свирепствовать ЧК. Новую власть Аверченко сравнивал с “дьявольской интернационалистской кухней, которая чадит на весь мир”. В своем сатирическом памфлете писатель восклицал: “Да черт с ним, с этим социализмом, которого никто не хочет, от которого все отворачиваются, как ребята от ложки касторового масла”.

Чтобы вернуться к себе в родной Севастополь (в Крым, занятый белыми), Аверченко пришлось пройти через многочисленные передряги, пробираясь через Россию и оккупированную немцами территорию. Он бросил все, уехал с одним чемоданом, взял фрак, туфли, словно отправляясь на гастроли. В “Приятельском письме Ленину” он описывает это как бегство. “Вы приехали за мной, чтобы отвезти меня на Гороховую 2, а я уже сел в поезд и был таков”.

В Крыму писатель выступал с публичными вечерами юмора, как фельетонист печатался в газете «Таврический голос». Министр юстиции В.Д. Набоков (отец Владимира Набокова), опекавший газету, хорошо знал Аверченко и ему помогал. С июля 1919 года Аверченко работал в газете «Юг», агитируя за помощь белым. С 1920 он пишет в пользу Русской армии барона Врангеля. В Симферополе в типографии «Таврического голоса» в 1920 году был отпечатан первый тираж его книги «Дюжина ножей в спину революции». В этом же году вышла статья Ленина «Талантливая книжка», в которой Аверченко назван «озлобленным до умопомрачения белогвардейцем», но при этом вождь большевиков нашёл эту книгу «высокоталантливой».

Сотрудничество с белыми не сулило писателю в будущем СССР ничего хорошего. Перекоп пал и 15 ноября 1920 года Севастополь был взят красными. Аверченко в ходе трагической Крымской эвакуации на одном из последних пароходов уплыл в Константинополь, покинув Россию, и, как оказалось, навсегда.

Заграничные мытарства

Устроиться на Западе оказалось непросто, так как писатель не знал ни одного иностранного языка. В этот период творчество Аверченко резко меняется. Он начал уделять больше внимания острым социально-политическим темам. Писатель воспринимал революцию как обман рабочего человека, который должен в определённый момент спохватиться и вернуть всё на свои места в своей стране. При этом часто, как отмечали критики, доводил ситуацию до абсурда: из жизни людей исчезают книги, в рассказе «Урок в советской школе» дети по книжке изучают, какая была еда. А Троцкого и Ленина он изображает в образах беспутного мужа и сварливой жены («Короли у себя дома»).

В 1922 году Аверченко переезжает в Софию, затем в Белград. Ни в одном из этих городов Аверченко надолго не остался, а переехал в Прагу, где и обрел постоянное место жительства. Но своего жилья не имел, снимал номер в гостинице «Злата гуса» на Вацлавской площади.

В 1925 году после операции по удалению глаза Аркадий Аверченко серьёзно заболел. 28 января его в почти бессознательном состоянии положили в клинику при Пражской городской больнице с диагнозом «ослабление сердечной мышцы, расширение аорты и склероз почек». Спасти больного не смогли, и утром 12 марта 1925 года писатель умер всего на 45-м году жизни. Похоронен российский «король смеха» на Ольшанском кладбище в Праге. Пражский корреспондент газеты «Сегодня» так описывал день похорон писателя. «Ветер и снег, и мороз – такой, какого не было в декабре. Совсем русская зимняя погода… Так было в Праге в день похорон Арк. Аверченко. Как будто к нему, в день последнего его земного пути, пришёл север, на который он всегда стремился и теперь, во время заграничных скитаний…»

На родине русский «король смеха» на протяжении многих лет считался запрещенным автором. Активно публиковать его произведения начали у нас только в 1980-е годы.

Роковой англичанин Анны Ахматовой

Литературно-мемориальный музей, посвященной великой Анне Ахматовой, расположен в Петербурге доме № 34 на набережной Фонтанки, в так называемом Фонтанном доме, где великая поэтесса жила с 1918-го по 1952 г. Однако немногие знают, что в этом