Мир Трех Лун - Гай Юлий Орловский

Правда, такие же зеленые камни блестят в ушах, и от этой зелени и глаза кажутся зелеными, и сама еще больше похожа на злобную ящерицу в роскошном платье.

Они почти прошли мимо, я уж думал, что Мяффнер не решится привлечь к нам внимания, да он и сам явно мечтал, чтобы грозная королева прошла мимо, но она остановилась и, не обращая на него внимание, смерила меня тем взглядом, которым змея окидывает замершую в ужасе лягушку.

— Снова он?

Мяффнер вздрогнул, заговорил быстро-быстро, едва не захлебываясь словами:

— Да, ваше величество! Если вы изволили подумать об Улучшателе…

Она снова не повела в его сторону даже бровью, произнесла холодным и твердым, как пролежавший на морозе всю зиму железный меч, голосом:

— Ты улучшил зеркала моей фрейлины…

— Я только переставил, — сказал я.

На меня зашикал не только Мяффнер, но и вельможи, а Мяффнер испуганно вскрикнул:

— Не смей раскрывать рот, когда изволит мудро вещать ее величество!

Королева вперила в меня злой взгляд и сказала, чуть повысив голос:

— Мне говорили, это магия и такое можно только там, но я не поверила и велела переставить точно так же у себя. Что скажешь?

Я поклонился и проговорил смиренно, не смея поднять на нее взгляд:

— Вы абсолютно правы, ваше величество… как наверняка правы всегда, это же вы, королева, сурьезный человек, а не какая-нить вертихвостка!.. У вас как бы и не может быть иначе и даже иначее. Это не магия. Я с магией незнаком.

Мяффнер больно ткнул меня кулаком в бок.

— Отвечать только на вопросы! С кем ты знаком, ее величество, наверное, совсем не интересует!

Я смолчал, только склонился еще ниже. Королева произнесла величаво:

— Подобные улучшения… в некотором роде важнее магии.

Мяффнер дернулся, воззрился на нее в изумлении.

— Ваше величество?

— Все могут проделать это же, — пояснила она высокомерно, — у себя. Не затрачивая магию.

Я поклонился:

— В самом деле мудро, ваше величество. Вы в самом деле умная, а я не верил… Все говорят: дура, дура… правда, красивая, а вы, кто бы подумал, еще и умная.

Она поморщилась, на меня снова зашикали, хотя я на этот раз не перебивал, а дождался конца фразы.

Королева все же скривилась, будто хлебнула уксуса, чуть-чуть повернула голову в сторону Мяффнера.

— Глерд, каждого нужно заставлять работать в полную силу.

Он сказал торопливо:

— Ваше королевское величество умеет это делать со всеми! Потому королевство и процветает.

Она не кивнула, слишком жирно для простого лорд-канцлера, всего лишь чуть опустила длинные и такие густые ресницы, что смотреть трепетно и жутковато.

— Потому и этот пусть попробует что-то поважнее.

Мяффнер склонился и растопырил ручки в стороны, как танцующий индюк.

— Ваше величество…

— Ты уже понял, — бросила она уже через плечо. — К Рундельштотту.

Мяффнер проводил ее застывшим взглядом, потом на лице проступило буйное ликование, словно час висел в пыточной на всаженном в ребра крюке, а потом оказалось, что это всего лишь сон.

— Сделано, — прошептал он так тихо, будто страшился спугнуть счастье, — как это она делает? Будто мысли читает… Теперь ты работаешь у Рундельштотта.

Я ответил так же тихо:

— А он ваш человек?

Он прошипел зло:

— Не болтай! Рундельштотт сам по себе, зато верен королеве. И она ему доверяет. У него есть влияние, он своих людей даже Виллису в обиду не даст.

— Это бы мне пригодилось, — согласился я.

Он помахал рукой, но Руперт Картер, уже заметив нас, резко свернул и заспешил в нашу сторону.

Мяффнер не дал ему и рта раскрыть, велел с ходу:

— Это вот доставишь к Рундельштотту!.. Королева велела, чтобы трудился у чародея.

Начальник охраны взглянул на меня оценивающе.

— Не повезло парню. Хорошо, идем!

Мяффнер тут же повернулся и ушел наверх, а мы с Рупертом бодро спускались по ступенькам с этажа на этаж, пока не вышли в холл, а затем из здания во двор.

Он указал на высокую башню на северном краю дворцового ансамбля.

— Он там… Не знаю, как поднимается на самый верх, но нам придется, а это двести сорок ступенек!

— Ого, — сказал я. — Такие мелкие? Значит, будем прыгать через две.

Он смерил меня удивленным взглядом.

— А долго пропрыгаешь?.. Ладно, пойдем.

— А почему не повезло? — спросил я.

Он поморщился:

— Рундельштотт просто зверь. Сам не отдыхает и другим не дает. Всегда что-то грандиозное творит, да все без толку.

— А что королева?

Он вздохнул:

— Говорит, королевство еще не бедствует. Можем оплачивать и неудачи. Но когда-то терпение и у нее кончится. Кстати, Рундельштотт очень обижается, если его называют колдуном, но не против, если кто-то скажет, что он чародей, хотя, конечно, он простой волшебник, хотя и маг.

Я сказал, чуточку прибалдев:

— Учту. Значит, простой волшебник…

— Но именовать должен чародеем, — прервал он. — Про все остальные ипостаси забудь.

Я сказал с благодарностью:

— Благородный глерд, вы меня просто спасаете!.. Я бы точно его колдуном обозначил. Теперь да, только чародей, даже великий чародей!.. Не обидится?

— Они все считают себя великими, — заверил он, — так что да, можно.

В каменную стену башни врезана высокая массивная дверь из темного дерева благородных оттенков. Я забежал вперед, двери должен распахивать слуга перед благородными глердами, набрал в грудь воздуха, да не увидят моей робости, приготовился открывать с таким усилием, словно крепостные ворота, однако, едва опустил ладонь на витую рукоять, дверь подалась с такой легкостью, словно садовая калитка.

Сразу на той стороне узкие каменные ступени повели, закручиваясь штопором, наверх. Стены с обеих сторон покрыты роскошным зеленым мхом, выше коричневый, а примерно с пятого этажа пошел багровый, красный, багряный, с длинным ворсом, что шевелится и старается дотянуться, но я пугливо держался строго посредине ступенек, да и по шагам идущего сзади глерда чувствую, тоже не стремится пощупать и погладить этот бесконечный ковер…

Что-то непонятное в том, что едва я только начал подумывать, как бы мне перескочить от мага Строуда к магу Рундельштотту, как это и было проделано, словно некто подслушивает мои мысли.

Да при чем тут мысли, напомнил я себе трезво, сам же трепал языком достаточно активно. Анне, служанке Кареллы Задумчивой, вообще жаловался, что трачу свой талант живой легенды на мелочи, а мог бы вообще ого-го озолотить мир.

Кто-то жаждет такую легенду отправить в мир легенд, кто-то активно защищает. Пока что удается, но я знаю, нападать проще, и Виллис не остановится, а Рундельштотт все равно не спасет…