Будет ли революция в России? - Алексей Кунгуров

Но, даже добравшись до конечного пункта маршрута, расслабляться рано. На каждом перекрестке дежурит бдительный наряд ППС, одержимый манией проверки документов. Чтобы избежать этого сомнительного счастья, лучше не иметь вызывающей внешности (сочетание длинного хайра, футболки с Че и рюкзака за плечами — верная путевка в отделение), не ходить группами, и вообще косить под местного. Никто не остановит вас, если будете передвигаться по городу в оранжевом жилете дорожного рабочего или нести в руках метлу и ведро с цементом. Никто никогда не проверяет без особой нужды сантехников, дворников, ремонтников и прочих сотрудников жилкомхоза.

Все вышесказанное — азы подпольной работы, которые необходимо учитывать даже в том случае, если зудит организовать какой-нибудь банальный антиправительственный митинг. Чтобы подготовить и провести публичную акцию масштаба Российского социального форума или организовать партию, надлежит уже очень серьезно прорабатывать вопросы безопасности, так как в деле замешаны сотни людей, среди которых немало тех, кто, сохраняя инкогнито, находится при исполнении служебных обязанностей. Вопрос можно поставить даже несколько иначе: важно не то, сможете ли вы организовать партию, а позволят ли вам это сделать. Если же охота попытаться сделать что-то без спроса Большого брата, первым делом надо решить, насколько реальна угроза делу и вашей личной безопасности, и каков должен быть адекватный уровень конспирации. Под правоохранительный пресс может угодить любой, причем я затрудняюсь сказать, что конкретно для этого надо натворить, или что должны от вас ожидать. Как невесело живется «под колпаком» карательных органов, можете поинтересоваться у маленькой и безобидной девочки Оли «Франчески» Ивановой[58] из Краснодара — она порасскажет кучу жутких историй про шмоны, вызовы к следователю, слежки, прослушку и нападения под видом грабежа.

К вопросу о том, когда следует хорошо конспирироваться. Если вы громко кричите о своем намерении свергнуть ненавистный путинский режим, с каковой целью объявляете сбор своих сторонников где-нибудь в столице для размахивания флагом и пения революционных песен, то органы, конечно, данным процессом заинтересуются, но не особо. Меры примут, но вялые и формальные, вроде операции «Заслон» в период саммита G8 под Питером. Бороться против режима «вообще» у нас можно, по крайней мере, до тех пор, пока режиму вы ничем не угрожаете.

Но при попытке создать реальные проблемы реакционному и коррумпированному мэру какого-нибудь Мухосранска, или потугах организовать рабочее движение в нефтяной компании или на крупном меткомбинате (да уж, это вам не на семинарах в пользу рабочего класса балаболить!) могу гарантировать вам офигительно большие проблемы. Вы познакомитесь со слежкой, несанкционированными обысками (как гласными, так и негласными), хакерскими атаками, прослушкой, психологическим давлением, физическим насилием и камерой в ИВС, где присутствует весь цвет местного деклассированного бомонда. Вы обязательно пообщаетесь с судами, прокуратурой и родной ФСБ. Только с вами уже будут не воспитательные беседы проводить, а шить дело. Тогда вы поймете, в чем разница между задержанием и арестом, между статьей КОАП и УК с одинаковым названием. И тогда вы будете очень сожалеть, что не соблюдали меры элементарной конспирации. Я так просто локти себе кусал, попадая в очередной раз в передел, но благодаря этому мне удалось значительно поумнеть. Чего и вам желаю.

Провокаторство как искусство

Главная опасность для подпольщика таится вовсе не в прослушке, наружке, GPS-датчиках и орбитальных спутниках-шпионах. Во все времена самым надежным способом получения оперативной информации было внедрение в антиправительственную организацию агентов или вербовка информаторов внутри нее. Как бы ни деградировал профессиональный уровень оперативников ФСБ и прочих силовых структур в постсоветское время, кое-что они еще могут, потому не следует думать, что вы всех хитрей. Эффективного способа борьбы со стукачами человечество пока не придумало, так что особо не пытайтесь тратить много сил на их разоблачение, ибо свято место пусто все равно не будет. Выявив их, не стоит корчить из себя штирлицев, увлекаясь хитрыми оперативными играми по дезинформации. Уяснив, кто из вашего окружения сливает информацию куда следует, лучше не подавать об этом вида, а просто иметь в виду.

Не забывайте о том, что спецслужбы РФ вовсе не заинтересованы в том, чтобы искоренить подполье. При желании и некотором умении это можно сделать довольно быстро. Например, в фашистской Италии или нацистской Германии и левая, и правая, да вообще любая организованная оппозиция отсутствовала. В Италии коммунистов во второй половине 30-х годов досрочно освобождали из тюрем не потому что пролетариат оказывал давление на власть, требуя освободить своих вожаков, а потому что режим не видел в них ни малейшей угрозы — настолько тщательно была зачищена в обществе всяческая крамола. Даже бессмертная мафия во время правления Муссолини если и не была уничтожена, то находилась в глубочайшем анабиозе, что по сию пору вспоминается, как характерный штрих той эпохи. А ведь чисто технически задавить организованную преступность в стократ сложнее, нежели политическое движение, учитывая непубличный характер деятельности мафии и сформированную веками культуру конспирации в криминальной среде.

Более того, спецслужбы зачастую настолько заинтересованы в существовании террористов, политических экстремистов и всякого рода антиправительственного андеграунда, что сами занимаются созданием подрывных организаций. Слишком очевидны выгоды. Во-первых, контролируемые революционные организации можно использовать для дискредитации или даже физического устранения противников в драчке за власть или собственность. Во-вторых, чем в большей степени политический андеграунд контролируется, тем менее он дееспособен. В-третьих, как это ни банально, но если для государства существует действительная или мифическая внутренняя угроза, то на борьбу с ней можно получить много денег, сделать хорошую карьеру, да и вообще, занять не последнее место во властной иерархии вследствие своей незаменимости.

Официальная пропаганда ныне убеждает нас в том, что СССР был тоталитарным государством, где КГБ контролировал все и вся. А какова, хочется спросить, была численность сотрудников этого ведомства? Невооруженным взглядом видно, что в «демократической» РФ количество дармоедов в гэбистских погонах возросло в разы, а степень их неформального вмешательства в политику или экономику вообще невозможно выразить численно и с чем-то сравнить. Разве можно себе представить, чтобы начальник областного управления КГБ СССР «крышевал» какой-нибудь гастроном или рынок? Сегодня же силовики в значительной степени контролируют ту часть экономики, которая работает на экспорт, а соответственно приносит столь любимую ими валюту. Это ныне составляет цель существования эфэсбэшников и прочей правоохранительной шушеры, но нужен же еще и повод, чтобы неуклонно наращивать штатную численность, обжирать бюджет и расширять свои полномочия. Поэтому спецслужбы и создают, не покладая рук, угрозу обществу — то Дудаева вооружат вплоть до танков и боевой авиации (кстати, первая партия оружия была получена дудаевцами в 1991 г именно из рук кагэбэшников), то жилые дома взорвут (в Смоленске не удалось, так они объявили это учениями), то с исламским экстремизмом немного поборются, то с грузинской мафией.

Широкомасштабная и сверхприбыльная борьба с терроризмом идет, хоть уже и не столь интенсивно; антимусульманская кампания, пусть вяло, но продолжается; с оборотнями в погонах успешно поборолись под рукоплескание общественности; Лимонова образцово-показательно развели, «впарив» ему пару автоматов; разборки с грузинской мафией блестяще завершены. Скоро придется создавать новые поводы для привлечения общественного внимания. Телезритель скучает, если в новостях ему покажут только заседание с Путиным и репортаж о визите в провинцию Медведева. Поле политического экстремизма до сих пор остается почти непаханым, поэтому неминуемо спецслужбы предпримут некоторые усилия по имитации соответствующей угрозы стабильности и процветанию. Зря они, что ли, наращивают законодательную базу, расширяя понятие экстремизма до потери всякого чувства меры? Не думаю, что именно левые станут следующим объектом атаки, предпочтительнее на сегодня выглядят шансы праворадикальных групп националистического и фашистского толка. Численность бритоголовых в стране официально определяется в 15–20 тысяч. Конечно, цифры завышены раз в десять, но надо понимать смысл этой манипуляции со статистикой — фактически власть приглашает пополнить ряды скинхедов, создавая иллюзию их массовости. Организация этнического погрома в одном отдельно взятом городе с человеческими жертвами — элементарное дело, а дальше все развивается по накатанной схеме: зачистка, гневные заявления по ТВ, показательное наказание непричастных и торжественное награждение виноватых.