Sing For Me, Cry For Me - famlia

- Ты так прекрасен, когда плачешь, - прошептал Люциус, притискивая юношу к своему телу.

- Я помню, ты уже говорил мне об этом раньше. Ты именно поэтому всегда заставляешь меня плакать?

- Возможно. Мне нравится заставлять тебя плакать. Я хочу быть причиной каждой твоей слезинки. Я люблю касаться этих мокрых дорожек, а потом осушать твои нежные щёчки поцелуями.

Гарри посмотрел на него снизу вверх.

- Ты настоящий садист и ублюдок.

- Думаю, ты совершенно прав, котёнок. Но ты никак не сможешь этого изменить.

- А я бы хотел, - прошептал Гарри, зарываясь лицом Люциусу в плечо.

Люциус прижал Гарри теснее и стиснул в железных объятиях.

* * *

Они не знали, сколько прошло времени, но раздавшиеся поблизости голоса вернули их к реальности.

- Поттер, чёрт возьми, ты где? Я так и знал, что это плохая идея - позволить тебе разгуливать здесь в одиночестве.

Люциус отпустил Гарри и снял заклинание. Гарри тут же отстранился от него.

- Здравствуй, Драко.

Сердце Драко оборвалось и ухнуло куда-то в сторону пола. Вслед за ним отправилась и отпавшая челюсть Рона, когда его глазам предстала вся картина целиком. Гарри и Люциус появились словно бы из ниоткуда. У Гарри было заплаканное лицо и распухшие истерзанные губы. Рон не мог поверить своим глазам. Одно дело слушать рассказы Гарри о том, что с ним происходит, но совсем другое увидеть всё самому. Но не было ни малейших сомнений, что именно сейчас здесь произошло и зачем именно Люциусу понадобилось накладывать подобное заклинание. В голове Драко бродили примерно те же мысли, только его размышления включали в себя также и тот факт, что на лице его отца застыло поистине убийственное выражение, и что тот совершенно определённо знает, что Драко сознательно утаивал от него кое-какие весьма важные сведения. Младший Малфой судорожно сглотнул и побледнел.

- Отец. - Он не осмеливался спросить, что здесь делает его отец. Это было бы уже слишком.

- Думаю, нам с тобой нужно поговорить.

- Да, отец, - согласился Драко, машинально склоняя голову.

- Пошли, Рон, - позвал друга Гарри.

Люциус перевёл взгляд на Гарри.

- Уже уходите, мистер Поттер?

- Да, мистер Малфой. Я считаю, что отца и сына лучше оставить наедине, чтобы они могли спокойно, без свидетелей обсудить все свои семейные проблемы. Я не думаю, что нам стоит и дальше оставаться здесь и вмешиваться не в наше дело.

- Как пожелаете, Гарри. Было приятно с вами повидаться, впрочем, как и всегда, - сказал Люциус, демонстративно облизывая свои губы.

Гарри посмотрел на него, с трудом сдерживая снова наворачивающиеся на глаза слёзы.

- До свидания, мистер Малфой.

Они вышли из магазина.

* * *

Рон не знал, что сказать или сделать, поэтому просто следовал за Гарри, который уже почти бежал по направлению к Хогвартсу. Гостиная была всё ещё пуста, а огонь заманчиво потрескивал в большом камине, но Гарри, ни на миг не задержавшись, поспешил прямо в спальню и с размаху бросился на свою кровать лицом вниз.

Рон присел рядом с ним.

- Гарри? - не было никакой необходимости спрашивать о том, что именно произошло, всё было и так слишком очевидно. Но Рон чувствовал, что Гарри просто жизненно необходимо выговориться.

- Гарри, пожалуйста, поговори со мной.

Гарри сел и посмотрел на Рона огромными пустыми глазами.

- Рон, я больше так не выдержу. Он делает всё, что только захочет. Он приходит, выворачивает все мои внутренности наизнанку, забирает себе мои сердце и душу, а потом просто уходит. И всё что остаётся - лишь жалкие осколки того, что раньше было Гарри Поттером. И он - единственный, кто в состоянии воссоздать меня заново. Но затем он вновь разбивает меня на части, и мне остаётся лишь покорно ждать его возвращения. Разве это справедливо? А он всегда такой спокойный, такой сдержанный, такой жестокий, но при этом и такой любящий и нежный. Я просто не могу ему сопротивляться. И он об этом прекрасно знает. И знает почему. А я не знаю ничего. Он только играет со мной. Знаешь, это больно. Это ужасно больно.

Он посмотрел на своё запястье, покрытое синяками, оставленными стальными пальцами Люциуса.

- Это больно, - прошептал Гарри и почувствовал, как Рон притянул его в свои гостеприимные объятия. Рон, который отчаянно пытался спрятать от друга текущие по лицу слезы.

Глава 17. Идеальные песни

Укачивая Гарри в своих объятиях, Рон сгорал от желания, по меньшей мере, убить Люциуса за то, что он посмел так сильно ранить его лучшего друга. И он удивлялся, почему не сделал этого в тот же момент, как только увидел его в книжном магазине. Но всё же он осознавал, что убийство Люциуса было не лучшей идеей, поскольку это заставило бы Гарри снова плакать. Ведь если верить его словам, то Люциус был единственным, кто мог сделать Гарри счастливым, хотя пока что причинял лишь одни беды и страдания. Так что смерть Люциуса - это не выход. Возможно, стоило бы напрямую поговорить с мужчиной обо всем происходящем. Рон тяжело вздохнул. Эта идея определённо была не лучше предыдущей. Кто будет настолько безрассуден, чтобы посметь указывать Люциусу Малфою, что и как ему делать? Кто может быть для этого достаточно глуп? Естественно, гриффиндорец; естественно, лучший друг. Но прежде, чем Рон приступил к подробному планированию своего предстоящего разговора с Люциусом, Гарри заглянул ему в глаза с совершенно ребячливой улыбкой на лице. С этими своими огромными зелёными глазами, с заплаканным лицом и задорной улыбкой он выглядел таким невероятно юным, гораздо моложе своих лет, и Рон невольно задался вопросом: как после всего, что ему довелось пережить, у Гарри получается так легко справляться со всеми проблемами, что сыплются на него, как из рога изобилия, и при этом сохранять способность сиять каждый день, словно летнее солнышко.

- Знаешь, Рон, кажется, я нашел для себя идеальную песню. Ты сможешь это выдержать?

- Ради тебя, Гарри, я готов пойти и на большие жертвы.

- Хорошо. Я только подготовлюсь. Подожди секунду.

Гарри задёрнул полог над своей постелью, наложил заглушающее заклинание, поудобнее устроился в обнимавших его руках Рона (тот уже более или менее привык ощущать Гарри рядом с собой, и знал, что другу просто необходимо чувствовать тепло и физический контакт, которые Рон вполне мог ему обеспечить) и запел тихим, нежным, словно бы ангельским голосом:

Deep in Denialville

Tryin' a' fight the way I feel

I go jello when you smile

I start blushin'-my head rushin'

If you stand too close to me

I might melt down from the heat

If ya' look my way one more time

I'm gonna go out of my mind

Whatever you do...

Don't even think about it!

Don't go and get me started!

Don't you dare drive me crazy!

Don't do that to me baby!

You stop me in my tracks

My heart pumpin' to the max

I'm such a sucker for your eyes