Армия монголов периода завоевания Древней Руси - Роман Петрович Храпачевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Самуха-батур, монгол из обока салджиут. Впервые стал известен как командир отряда, отправленного на помощь китайско-киданьскому корпусу Шимо Минганя, осаждавшему Яньцзин (совр. Пекин) в 1214–1215 гг. Взятие Яньцзина было его первым отличием. Однако самым выдающимся его военным достижением было взятие крепости Тунгуань при одноименном перевале. Крепость Тунгуань была ключевым пунктом, прикрывая стык трех провинций — Шэньси, Шаньси и Хэнань. Из-за ее уникального стратегического положения битвы за нее чжурчжэней и сунцев были частым делом. Природные условия делали Тунгуань труднодостижимой целью. Недаром даже Чингисхан, умирая осенью 1227 г., оставляя наставление о дальнейшей войне с Цзинь, напомнил о важности Тунгуани. В 1230 г. ее неудачно пытался штурмовать Субэдэй, и это тогда, когда силы Цзинь были уже на исходе, а монголы контролировали почти весь Северный Китай. Тем более удивительно достижение Самухи-батура, захватившего Тунгуань в 1216 г. в ходе смелого рейда: «Осенью салджиутский Самуха-батур вывел войска из Си Ся и быстро достиг Гуаньчжуна, затем прошел и взял заставу Тунгуань, поймал Нипангу Болуху, цзиньского наместника воеводства Сианьцзюнь, овладел округами Жучжоу и прочими, дошел до Бяньцзина и вернулся»[595]. Согласно цзиньским источникам, эта атака была столь неожиданной и решительной, что когда войска Самухи «взяли Тунгуань, все солдаты гарнизона бежали в беспорядке (вариант — панике)»[596].
Саритай-хорчи (? — 1232 г.). О нем мало что известно, при том, что он повлиял на всю будущую историю Кореи. Саритай-хорчи со своим корпусом в 1231 г. вторгся в Корею и сумел быстро ее подчинить. Этим успехом он положил начало череде восстаний против монголов, длившейся очень долго и стоившей огромное количество жертв[597]. В сентябре 1231 г. «последовало повеление Саритаю повести войска и покарать ее [Корею]»[598]. Приказ Саритай-хорчи выполнил образцово: «Было взято свыше 40 городов, корейский ван Коджон прислал своего младшего брата Хвеан-гона просить принять капитуляцию. Саритай, действуя по полномочиям от государя, поставил чиновников и распределил гарнизоны на этих землях, после чего вернулся назад»[599]. Правда, спокойствие длилось недолго, в мае следующего года в Корее вспыхнуло восстание, назначенные монголами чиновники были перебиты, а правительство вана Кореи сбежало на остров Канхвадо. Назначенный опять для похода в Корею Саритай на этот раз ничего не успел сделать: «В восьмой луне (18 августа — 15 сентября 1232 г.) Саритай снова ходил походом в Корею и погиб от случайной стрелы»[600].
2.2. Китайские, тангутские и чжурчжэньские полководцы на службе монголов
Уже в ранних китайских официальных династийных историях в разделе «Жизнеописания», в самом его конце, некоторое количество кратких биографий выделено в отдельную группу, озаглавленную «Предатели». Это, надо признать, мудрая мысль китайских историографов древности, которая стала традицией. Такой подраздел стал повторяться во всех последующих династийных хрониках. Думается, что не грех последовать ей и здесь.
По мере побед над Си Ся и Цзинь к монголам стали переходить многие представители военных и землевладельческих кругов этих государств. Причины перехода были разные — это были недовольные или просто желавшие поживиться в начавшейся смуте. С самого начала большинство из них было или на военной службе в своих государствах (в регулярной армии или пограничных войсках), или имело собственные частные армии (как владельцы крупных земельных владений). Количество их огромно, поэтому дадим краткие очерки жизни и деятельности или самых типичных, или самых неординарных.
Лю Бо-линь (1149–1221 гг.) перешел к монголам в 1211 г., когда монголы осадили город Вэйнин, в котором он был тысячником и руководил обороной. Воевал на стороне монголов вместе со своим сыном Лю Хэй-ма[601], Ши Тянь-ином и Шимо Есянем, начальниками так называемой Черной армии, сформированной из китайцев, киданей и чжурчжэней. Он был одним из первых цзиньских военных высокого ранга, кто решительно перешел на сторону Чингисхана и преданно ему служил. За ним, а также такими цзиньскими перебежчиками, как Ши Тянь-ни и Сяо Боде, начали переходить к монголам и многие другие китайцы, кидани и даже чжурчжэни. Чжурчжэнь Сюэ Талахай, возглавивший монгольскую камнеметную артиллерию, решил перейти именно в это время[602]. В качестве командира крупного корпуса китайских войск Лю Бо-линь участвовал во взятии Яньцзина и разорении всех округов провинции Шаньдун. Заболел и умер в 1221 г.[603]
Шимо Мингань (1164–1216 гг.) был подчиненным и доверенным лицом чжурчжэньского главнокомандующего Ваньянь Цзюцзиня. Если его первый переход к монголам обычно датируется временем сражения при Сюаньдэфу (сентябрь 1211 г.)[604], то по другим данным он окончательно перебежал к монголам в 1213 г.[605] Его переход был чистым предательством: Шимо Мингань помог сведениями монголам[606], и в последовавшем затем сражении в Сюаньдэфуской долине они нанесли сокрушительное поражение чжурчжэням. Оно было главным полевым сражением кампании 1211 г., во многом решив ее исход. Тем не менее Мингань вернулся к цзиньцам, чтобы окончательно перейти на сторону монголов в 1213 г. Вместе с монгольским отрядом Самухи-батура[607] соединенные китайские и киданьские войска Шимо Минганя принимали активное участие в осаде и взятии Яньцзина в 1214–1215 гг. Назначенный после этого главнокомандующим всеми войсками (монгольскими и китайскими) столичной области, Шимо Мингань вскоре заболел и умер в 1216 г.
Янь Ши (1182–1240 гг.), темник «ханьских войск». Его жизнеописание содержит цзюань 148 «Юань ши». Янь Ши начинал сотником на службе у чжурчжэней и дослужился в 1214 г. до должности коменданта крепости, но позже был обвинен в связях с сунцами. Опасаясь репрессий, перешел на сторону Сун. Янь Ши стал заместителем правителя Цзинани. В августе 1220 г. он
