Игры с огнем. Книга 1 - Нина Сергеевна Цуканова

из дыры выплескивается чуждая энергия, в "нашем мире" обращающаяся в сгустки и находящая физическое выражение в тушках нежити. Разлом – явление в первую очередь энергетическое, однако, там, где пострадала энергетика пространства, часто страдает и материя, порождая вполне физические нарушения в виде провалов, трещин и котловин, доходящих порой до разломов в земной коре…

Нетрудно догадаться, что именно отсюда растут ноги у легенд про подземное Темное Немирье, откуда и происходят демоны, и про родство их с мифическими Сцеррой. И почему, собственно, зовутся они именно так.

Покрутив в руках кинжал, я все же вернула его в ножны и рубанула демонову тушку мечом.

– Твою ж… – вдруг сдавленно вскрикнул было Паллус, но тотчас прикусил язык. И, замахнувшись мечом, кинулся к туше. Кою уже беспардонно жрало круглоголовое страшное на морду существо.

Я отшвырнула трофейную голову и кинулась наперерез. Замахнулась, обогнав Паллуса на шаг. Моя рука оказалась быстрее.

– Не трожь его, это падальщик! – крикнула я, перегородив молодому человеку дорогу и довольно жестко отводя его руку.

– Это тварь! – попытавшись вырваться, возмущенно заявил он.

– Да, но не враг человеку!

Падальщик к этому времени уже благоразумно убрался. Паллус досадливо цокнул языком.

– Какая разница? – поумерив пыл, проговорил он. – Все одно староста бы заплатил за него!..

– Заплатил бы только будь он дурак! – ответила я, потом продолжила, подняв брови. – Нет, я, в принципе, не исключаю такой возможности. Но как охотник я категорически против! Падальщики конкуренты нежити, поедая мертвечину, лишают тварей гнездовий. "Враг моего врага…", слышали о таком?

– И что же он тогда раньше это не сожрал? Поганцев не прогонял?

– Не мог прийти, пока недоростки были здесь, – ответила я. – Падальщики не очень сильны и плохо приспособлены к дракам. Четыре недельных недоростка для него серьезное препятствие.

Паллус вздохнул и убрал меч в ножны.

Падальщиков действительно иногда добывали вместе с тварями, но поощрялось такое только по незнанию. Все-таки не самое благоразумное действие сокращать численность естественных врагов нежити.

Собрав трофеи и оставив тушу притаившемуся в кустарнике поблизости падальщику, мы двинулись к лагерю.

Оставленные тела недоростков угрозы не представляли – мало того, что в любом случае не воскреснут, так их плоть полностью, в пепел уничтожит солнечный день. Даже если свет непрямой, рассеянный, проходящий сквозь листву.

Добыча, говоря откровенно, была довольно жалкая, таким только барышень на ярмарках пугать. Однако, то, что мы наконец-то нашли хоть что-то, бесспорно радовало и давало надежду, что мы на правильном пути.

***

После этого дела у нас пошли лучше.

Около двух недель мы путешествовали по лесам, охотясь. Добытые головы тварей мы сдавали в ближайшем городе и сразу делили деньги по договоренности. Там же пополняли запасы пищи и докупали что-то по необходимости.

К концу этого двухнедельного срока мы уже откочевали в восточную часть области, приграничную. В этой части области влияние Заагре на культуру и обычаи чувствовалось явственней. Даже названия городов слегка отдавали загорянским произношением.

К тому же и рельеф здесь был более гористый, в противовес плоским низинам западной и центральной частей области.

И чем ближе мы подбирались к приграничью, а следовательно, к Сурайе, тем веселей и воодушевленней становилась Ремм.

На протяжении путешествия она была непривычно молчалива и флегматична. Она ни разу ни на что не пожаловалась, старательно делала возложенную на нее работу и четко выполняла приказы. Хоть и чувствовалось, как тяжело ей дается столь суровый походный образ жизни.

Но при приближении к долгожданной Сурайе, она взбодрилась и повеселела. И даже временами вспоминала, что умеет трещать без умолку. Пока, правда, очень робко и несмело.

Вскоре мы добрались, собственно, до Сурайи, несколько дней поохотившись в окрестностях.

Город стоял практически на самой границе, от его стен уже просматривались пограничные укрепления. Мы бы даже не стали заезжать в его окрестности, если бы Ремм не нужен был архив.

Добыча была скудная: пара голов мелкой ерунды. Здесь, в гористой приграничной части тварей было заметно меньше, а гонять их по щелям – гораздо менее эффективно. Пока мы сдавали тварьи головы, Ремм разузнавала об архиве.

Сам архив находился на окраине, но в городской черте, и представлял из себя темно-серое здание, добротное, но почти без украшений, с малым количеством окон, окруженное забором по всем сторонам кроме фасада.

Ремм постучалась в тяжелую дверь. Сначала крайне долго молчали. Ну, как молчали. Я уловила отдаленные невнятные разговоры, по отдельным словам понятно, что посвященные загорянам и незванным гостям. Шторы в окнах шевелись, выдавая наблюдателей.

– Кто вы и что вам нужно? – наконец отъехала на половину затворка наблюдательного окошка.

– Доброго вечера! – как можно более дружелюбно проговорила Ремм. – Могу ли я попасть в архив?

Снова послышались шорохи и шепотки.

– Мы вас не пустим, – проговорил он, задвигая задвижку перед нашим носом.

– Вообще-то книжные архивы не имеют права отказывать мистикам в доступе к книгам! – напомнила я.

– В иное время – всегда пожалуйста, – недоброжелательно пробурчали из-за двери. Но сейчас время… неподходящее.

– А когда будет подходящее? – не унималась Ремм.

– Позовите сюда вашего главного! – потребовала в свою очередь я.

– Нет на месте, – после некоторого молчания (а скорей, тихого еле слышного обсуждения) ответили из-за двери.

– А завтра он будет?

– Не знаю! – недоброжелательно отозвалась дверь. – Может, будет, может, не будет…

– Ну ладно, – проговорила Ремм, отступая.

Это было несколько странно – обычно книжные архивы не отказывали желающим в информации. А уж тем более мистикам, коим одна только лицензия заменяет добрую стопку пропускных бумаг.

Мы еще какое-то время поошивались вокруг архива, потом ушли ни с чем.

– Может, все из-за того, что мы пришли вечером? Давайте попробуем прийти завтра днем.

– Можно, – согласилась я.

На следующий день мы закупились в дорогу, после чего вновь отправились в архив, чтобы пожертвовать ему вторую половину дня и ближайшим утром пуститься в обратный путь.

Нас не только не пустили, но даже не отзывались.

– Проклятье! Они не могут нам просто так не открывать! – раздраженно проговорила Ремм, настойчиво стучась в окно. – Пойду поищу какую-нибудь заднюю дверь…

Мы пару раз обошли здание, но нигде никто не пожелал отзываться. Люди внутри явно были, но, видимо, общаться с нами не желали.

– Проклятье! Ну хорошо. Давайте представим, что у них просто выходной. Ну вдруг, – недовольно фыркнула девушка. – Вернемся сюда завтра утром. Два дня подряд они не могут быть просто так закрыты…

Парни нахмурились.

– Мы завтра утром уже в обратный путь тронуться должны, – проговорил Гард.

– Мы и так много потеряли и денег, и времени на эту Сурайю, – добавил Паллус. – Охотиться