Дневник А.С. Суворина - Алексей Суворин

«Если все эти философские системы, пропагандируемые у нас ныне на просторе, ошибочны или злонамеренны, если руководящие идеи их авторов логичны, но не нравственны, если они стремятся подкопаться под слово божие, а доказать это не трудно, то какую цену они могут иметь в глазах не предубежденного человека или публициста?»

«Вообще, главный софизм приведенных выше модных у нас философских учений заключается в мнении, что всякому образованному человеку предстоит отказаться от употребления собственного разума, если он хочет называться мыслящим человеком. Иными словами: — лозунг современных наших моралистов: «Гоните Христа и его учение!»

«Поэтому, не пора ли нашим здравомыслящими ученным писателям приняться за улучшение у нас репутации философских систем и снятия с них «mauvais odeur» — этот мрак безбожия и что-то искусственное и напускное, которое окружает эту отрасль знания, имеющую громадное влияние на умственное, моральное и экономическое развитие русской народности, цивилизации, и государственного имущества».

«Будда-бог и Шопенгауер, Шопенгауер и Будда-бог, не пора ли уж им убраться из нашей компании? Нельзя ли допустить, что они уже достаточно исполнили свою миссию и что теперь могли бы удалиться?

«В самом деле, человеческая душа есть бесконечно ценное в себе перед чем бледнеет значение всех других вещей. Христос сказал. «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» А наши моралисты и публицисты вредят именно душе русского человека».

«Иначе смотрят на свои задачи публицисты «Нового Времени» так, например, относительно метафизика-безбожника Шопенгауера эта газета, между прочим, настойчиво утверждает, что «для многих теория Шопенгауера стала своего рода Евангелием» (№5553). Как образчик восторженных похвал и реклам, расточаемых богословско-философским сочинениям Л. Н. Толстого, может служить в «Новом Времени», от 16 марта 1891 года. следующая тирада: «Крейцерова Соната», именно вследствие ее правдивой и глубоконравственной основной мысли, должна сделаться настольной книгою во всех семьях и распространяться без всяких опасений, преимущественно в среде юношей и молодых девушек». Далее — «Нов. Вр.» ставит Крейцерову Сонату «на высоту сурового поучения духовной проповеди в художественной форме» В «Нов. Вр.» от 17 августа 1891 г. Буренин хлестнул по своему всех тех, кто имел благородное мужество высказаться против проведенной рекламы и мнимой возвышенности основной идеи приведенного сочинения Л. Н. Толстого, и кто заявлял о вреде, приносимом молодому поколению этим рассказом; да кстати уже зараз клеветнически разнес и всеми уважаемого иерарха покойного архиепископа Никанора».

«В заключение упомянем, что на днях доставлено в редакцию нашей газеты для отзыва только что вышедшее издание Суворина — «Мир как воля и представление», соч. Шопенгауера. В предисловии этой книге мы читаем, что в Италии Шопенгауер «научился презирать женщин», и что упомянутое его произведение, «выпушенное в свет в 1818 году, прошло незамеченным и добилось признания лишь к концу его жизни, лет через сорок». Оно ныне будто бы «пользуется широким распространением, но, к сожалению, только в среде образованной публики. «Из этой среды образованных людей автор предисловия исключает кого-же? — ученых. Он докладывает своим читателям, что «люди науки, по свойственной всем специалистам нетерпимости или философскому невежеству (это люди-то науки!), доселе пренебрегают Шопенгауером».

«Московский Сборник» свидетельствует, что пресса, будто бы, «есть одно из самых лживых учреждений нашего времени!» Автор, очевидно, вывел это заключение, читая одну только газету «Новое Время» и не имея досуга читать все русские газеты, иначе он не пришел бы к следующему выводу.

«Тенденция газеты, ее политическая и философская мысль, подбор известий и слухов и их освещение, потворство низменным инстинктам толпы, страсть к скандалам и пряностям всякого рода, самая беседа так называемых вопросах общественных и политических, являющаяся большею частью в форме пересуда и отрывочной фразы, пересыпаемой сплетней, анекдотом, — «вот почва, необыкновенно богатая и благодарная для литературного промышленника; и на ней-то родятся, подобно ядовитым грибам, органы общественной сплетни, нахально выдающие себя за органы общественного мнения»… «Не говорим уже о массе слухов и известий, сочиняемых невежественными репортерами, не говорим уже о гнусном промысле шантажа, орудием коего нередко становится подобная газета. И она может процветать, может считаться органом общественного мнения и доставлять своему издателю громадную прибыль. И никакое издание, основанное на твердых нравственных началах и рассчитанное на здравые инстинкты массы, не в силах будет состязаться с нею».

«Такая характеристика газеты «Новое Время» и ее подражателе была бы как нельзя более удачна, но ничего подобного нельзя сказать про нашу прессу вообще, так как лучшие органы ее ничего общи с «Новым Временем» не имеют и иметь не могут».

«Если общественное мнение Франции, как видно из нынешних телеграмм, пришло в убеждению, что некоторые французские публицисты дискредитируют в конец французскую литературу, которая оказывает пагубное влияние и компрометирует репутацию Франции в глазах всех мира, то не пора ли и нашей читающей публике дать решительны; отпор деспотизму издателя «Нового Времени», который, пользуясь искусственно созданным верховенством в среде столичной периодической печати насильственно ввел в нашу прессу совершенно чуждые ей и зловредные элементы парижской бульварной и каскадной печати, претендующей на роль выразительницы общественного мнения?»

23 апреля.

«Смута» гр. Голенищева-Кутузова на благотворительном спектакле в зале приюта принца Ольденбургского. Любители из высшего общества. К графу постоянно подходили его знакомые и говорили ему «какая прелесть!» «Это бесподобно!» А все скучали, и было от чего. Намерений драматических много, но драматических сцен мало. Я сказал ему это. Играли так себе, как любители.

26 апреля.

Из записки мин. финансов (Госуд. Двор. Зем. Банк) 7 апр. 1897 г, № 12630:

Долги землевладельцев составляли:

В среднем выводе ссуды Дворянского банка составляют на 1 десятину заложенной земли заем 33,86 руб., тогда как та же цифра для акционерных земельных банков равняется лишь 23,52 руб. Объясняется это не тем только, что в залоге Дворянского банка состоят наиболее ценные земельные имущества, но также и тем, что Дворянский банк, в видах облегчения владельцам возможности перевода своих имений залогом из других банков, увеличивал свои ссуды до размера, необходимого для погашения уже обеспеченных на тех имениях долгов.