Потому что ты мой - Риа Фрай

не изнуряет себя диетами, не одержима внешностью и не стремится перекроить себя в угоду определенному образцу. Ей и так уютно в своей коже, и это одно из ее главных достоинств. Грейс живет в согласии с собой.

Ноа ожидает ответа, надеясь, что выдал не слишком много. С ней можно не притворяться, но он всегда боится перегнуть палку и отпугнуть. Грейс так яростно защищает свою независимость, ей не нужен мужчина для полноты жизни.

– Я чувствую то же самое.

Обняв Ноа за шею, она целует его снова. Ее пальцы щекочут кожу под волосами, зажигая огонь в его теле.

– Поехали домой, – шепчет Ноа. Он не знает, чей дом это будет, но жаждет заняться с ней любовью.

Грейс отстраняется, ее глаза полны желания.

– К тебе или ко мне?

– Куда хочешь.

Ноа снова находит ее губы и забывает о том, что вокруг люди. Он сжимает материю алого платья в кулак. Музыка теряется вдалеке. В крови вспыхивает пожар, все мысли только о том, как уединиться с Грейс.

43

Грейс

Входная дверь со скрипом отворяется. Грейс машет: «Привет!» Так странно, что дверь дома Ли теперь открывает перед ней Ноа и что они разбирают и упаковывают вещи лучшей подруги: какие-то увезут с собой, остальное продадут или раздарят.

– На улице у нас просто картинка. – Грейс машет себе за спину.

Передняя лужайка только что покошена, сорняки прополоты, живая изгородь подстрижена. Срок аренды закончится в конце месяца, но дом еще предстоит привести в порядок.

Грейс переступает порог. Последняя неделя – размытое пятно в памяти. Всего несколько дней назад она в своем лучшем костюме стояла перед судьей, подавая документы об опекунстве. Вся группа поддержки осталась за кулисами. Процесс оказался пугающе прост: едва удостоив Грейс взглядом, судья пробежался по списку дел к слушанию и, стукнув молотком, вызвал следующих. Желая убедиться, что правильно все поняла, она покосилась на своего адвоката, и Ким просто кивнула, убирая бумаги в папку.

– Вот и все. Мальчик твой.

Когда Грейс выбежала из стандартного зала суда в коридор, Мейсон, словно заведенный, кидал в стену мяч, а Кэрол, Элис и Ноа терпеливо ждали. Потом они отправились в парк Шелби-Боттомс и, попив кофе с маффинами под любимым деревом Ли, развеяли немного праха. Передав урну Мейсону, Грейс впервые за все время подумала, что тот и впрямь сможет перешагнуть через горе и жить дальше.

И вот она входит в кухню Ли и затворяет за собой дверь. Здесь еще пахнет подругой: ее средствами для волос и кофе. Грейс и Ноа уже упаковали сколько смогли, мебель продана, отдана или выброшена. Сегодня они займутся еще не тронутой парикмахерской, нужно уложить все в коробки.

– Как настроение, красавица? – Ноа целует Грейс, притягивая к себе. – Я по тебе скучал.

– Я тоже по тебе скучала.

В памяти всплывает ночь, которую они провели после бара. Безудержный, страстный секс. Ее требования. Физическое удовольствие. В промежутке между новостью о беременности и смертью Ли такие моменты были слишком редки.

– Выпьешь что-нибудь? – Ноа выпускает Грейс и отворяет шкаф.

– Конечно, обычной воды.

Он наливает ей стакан.

– Как дела у Мейсона?

– Спит. Элис пришла за ним присмотреть.

– Хорошо. Надеюсь, сегодня он поспит.

– Я тоже.

Кошмары мальчика последнее время не дают Грейс спать по ночам. Помнится, Ли рассказывала о них, но она никогда не понимала, насколько это серьезно. И вот теперь Грейс подыскивает лекарство. Она надеется, что со временем сон Мейсона, как и все остальное, придет в норму.

Грейс берет холодный стакан, и ледяная вода обжигает губы. Ноа разрезает на доске лимон и выдавливает ей в напиток несколько капель.

– Вот так сервис! – шутит она.

– По-моему, мы прилично продвинулись.

Грейс и Ноа ходят по комнатам. Большая часть имущества Ли разобрана, выброшена или упакована по коробкам.

– Займемся парикмахерской?

– Ага. – Ноа заходит на кухню и наливает Грейс еще воды. – Я тут подумываю, может, когда закончим с домом, перетащить все коробки в парикмахерскую, раз уж в ней осталась гаражная дверь.

– Отличная мысль. – Грейс представляет, как грузит коробки в машину и куда-нибудь увозит. А потом больше не возвращается в этот дом. Больше не ездит по этой улице. «Все, конец», – приходит горькое осознание.

В парикмахерской они составляют коробки у стены. Грейс толкает их по бетонному полу, а в голову лезут воспоминания.

– Даже не верится, что мы этим занимаемся.

Поставив коробки одна на другую, Ноа вытирает руки о джинсы.

– Понимаю. Мне тоже.

– Знаешь, ты ей очень нравился. – Со смерти подруги Грейс старательно избегала разговоров о ней, не желала признавать, что Ли и впрямь больше нет, а она сама на ее месте, в ее доме и вот-вот станет матерью ее ребенку.

Ноа выпрямляется.

– Мне Ли тоже очень нравилась. – Он со стоном поднимает еще несколько коробок, поставленных одна на другую, и переносит их к стене. – Просто не так, как ей хотелось.

Грейс нравится его честность.

– Да уж. Странно, что вы оба выросли в Нашвилле, но не встречались до того, как я вас познакомила.

«Странно, что ты никогда не пытался закадрить Ли» – вот что на самом деле имеет в виду Грейс.

– Ты знал кого-нибудь из ее друзей или окружения? – продолжает Грейс.

– Насколько я знаю, нет. – Он пожимает плечами. – Мы вращались в разных кругах.

Грейс пытается представить Ли и Ноа где-нибудь за чашечкой кофе или на свидании, но не может. Пытаясь отвлечься, она укладывает средства для волос в их собственные упаковки и помечает ящики, чтобы потом раздать местным парикмахерским. Заклеив одну коробку липкой лентой, Грейс переносит ее к стене.

Следующий час оба работают молча, и Грейс жалеет, что колонки уже сняты. Наконец она заходит с телефона в интернет, выбирает музыку и включает громкость на полную.

– М-да, звук не очень, – говорит она жизнерадостно.

– Вот колонка по-быстрому. – Ноа берет со стола Ли пластиковый стаканчик и ставит мобильник в него.

Музыка сразу становится громче.

– Спасибо. – Грейс обводит взглядом комнату. – Может, устроим себе небольшой перерыв? – Она по-турецки усаживается на ковер. – Знаешь, я покупала этот ковер вместе с Ли. Еще шутила, что он похож на гигантскую овечью шкуру. – Грейс запускает пальцы в ворс. – Ли не хотела ковер из-за кучи волос, которую постоянно надо было убирать, но я убедила, что, если чистить пылесосом, особых проблем не будет. А зимой от голого цемента у нее ноги застынут. Ведь Ли нравилось работать босиком. – Грейс, всхлипнув, качает головой. – Прости.

Ноа садится рядом.

– Знаю, тебе до сих пор не верится в ее смерть. Думаю, со всеми так. –