Властелин Ада (ЛП) - Хартнеди Шарлин

Я закатываю глаза.

— Это была видеозапись того, как Роджер вёл машину за несколько мгновений до того, как проехать на красный свет. Ты спала на пассажирском сиденье рядом с ним. Есть ещё подтверждающие видео-доказательства, доказывающие, что… — она продолжает говорить, но я почти ничего не слышу из того, что она говорит.

Мой взгляд устремляется на Найта. Я втягиваю воздух.

— Это всего лишь вопрос нескольких дней, прежде чем Роджера арестуют. Разве ты не понимаешь… — моя мама сейчас очень оживлена. — Это всё меняет. Ты можешь вернуть свою жизнь. Нам нужно получить… — она гораздо больше говорит о снятии обвинений, о снятии с меня судимости и фамилии Ньютон.

Не забудь драгоценную фамилию Ньютон.

Она говорит о том, что я возвращаюсь к ним.

Что?

Серьёзно?

Почти ни слова за год, и теперь они хотят, чтобы я вернулась? Дочь, от которой они практически отказались. Это не совсем правда. Я решила уйти. Они решили позволить мне. Потратить деньги на решение проблемы и не быть частью моей жизни.

— Мама… — я пытаюсь остановить её или, по крайней мере, притормозить. — Мама! — я пытаюсь снова, на этот раз более настойчиво.

— Когда ты вернёшься домой, Шен… хм? — спрашивает она. — Твой отец здесь, и он тоже хочет знать.

Черта с два.

Сомневаюсь, что он вообще слушает разговор.

— Я не вернусь домой, — отвечаю я. Она даже не спросила меня, как у меня дела. Где я была. Просто предполагается, что я продолжу с того места, на котором остановилась.

Она усмехается:

— Это абсурд! Конечно, ты возвращаешься домой. Там…

— Я не вернусь! — я чуть повышаю голос. — Спасибо за звонок, мам. Мне нужно идти, — я вешаю трубку. Она всё ещё говорит. Мне всё равно. — Ты послал видеозапись.

Мой телефон снова начинает звонить, но я его выключаю.

— Я этого не делал, — Найт улыбается, но в его глазах появляется этот блеск.

— Даже не пытайся

— Что? — он поднимает руки, выглядя таким невинным… Нет!! Затем он вздыхает. — Я не мог просто так это оставить. Этого, чёрт возьми, никогда бы не случилось, Шеннон. Я остался в стороне и нанял частного детектива, чтобы тот собрал компромат на этого грёбаного труса.

— Я рада, что ты остался в стороне.

Его глаза сужаются, и он ощетинивается:

— Я бы убил того ублюдка.

— Знаю.

Это неправильно, но, услышав это от него, я чувствую себя такой тёплой и пушистой. Этот мужчина убил бы ради меня, и это не потому, что у нас такой классный секс. Это ещё не всё. Надеюсь, он поймёт это, пока не стало слишком поздно. Я не хочу, чтобы он сожалел. Я бы хотела услышать, как он скажет мне, что чувствует ко мне. Что он чувствует на самом деле. Это первое место в моём списке желаний. Забудь Париж. Забудь этот ресторан… «Флёр», кажется, он сказал. Забудь всё это. Эти вещи для меня ничего не значат. Больше нет.

— Тебе не следовало этого делать, не поговорив сначала со мной, — я делаю глубокий вдох и улыбаюсь. — Но я рада, что ты это сделал. Я не знаю, как тебя благодарить.

— Благодарность не требуется.

— Нет, правда. Ты был так добр ко мне. Я так благодарна, что ты есть в моей жизни… даже если это ненадолго. Я…

— Ничего подобного. — Его глаза затуманиваются, а горло сжимается. — Если подумать, — Найт одаривает меня кривой усмешкой, — я мог бы придумать, как ты можешь отплатить мне, — его взгляд переместился на мой рот.

— О, сейчас серьёзно?

— Да, абсолютно, — затем он притягивает меня к себе, и мы снова теряемся друг в друге.

23

Найт

Две недели спустя…

Я наблюдаю, как Шеннон протягивает руку. Она двигается медленно.

— Осторожно, — шепчу я.

По языку тела овчарки я вижу, что она не против. В её глазах нежность. Она даже начинает медленно вилять хвостом. Она делала это последние несколько дней. Впрочем, только ради Шеннон.

Моя девочка…

Да, я стал думать о Шеннон как о своей. Камень оседает у меня в груди при мысли о том, что она уйдёт. Я отбрасываю эту мысль в сторону. Шеннон нежно касается морды собаки, позволяя своей руке скользнуть вниз по шее овчарки. Она выгибается навстречу руке Шеннон. У моей девочки волшебное прикосновение. Я могу это подтвердить.

Я сижу внутри клетки, но в самом дальнем конце. На этом фронте тоже достигнут прогресс, но только-только. Овчарка рычит, если я пытаюсь подойти ближе. Она смотрит только на Шеннон.

Бедная собака. Я знаю, что она чувствует. Я тоже это чувствую. Шеннон смотрит в мою сторону. Её глаза широко раскрыты и полны удивления. Её улыбка сияет. Она самое красивое существо, которое я когда-либо видел. У меня чертовски болит грудь. Где-то в районе сердца.

Овчарка смотрит на неё почти так же, как и я. Обожание. Любовь.

Блять!

Я не хотел признавать этого, но я влюбляюсь в эту женщину. Я влюбляюсь сильно и быстро. Я не знаю, как это остановить. Это действительно приятно, как и говорила Шеннон, но в то же время чертовски больно. Я буду сломлен, когда она уйдёт. Я подозреваю, что овчарка почувствует то же самое.

— Она будет потеряна, когда ты уйдёшь, — у меня перехватывает горло, поэтому я прочищаю его.

Я наблюдаю, как работает её горло. Шеннон продолжает гладить собаку, которая придвинулась ближе. Пройдёт день или два, и она окажется на коленях у Шеннон.

— Ты будешь у неё, — говорит моя девушка. — Вы будете друг у друга.

— Она определённо смотрит на меня не так, как на тебя, — отвечаю я.

— Дай этому время, — Шеннон улыбается, но я вижу, что ей больно. — Она придёт в себя. Не так давно ты и близко не мог подойти к клетке, чтобы она не зарычала. Посмотри на себя сейчас. Я думаю, ей понравится быть рядом с тобой… бегать по твоему большому двору… спать на твоей кровати.

Я хихикаю. Это звучит натянуто, потому что так оно и есть.

— Не дави на неё, — предупреждаю я. — Единственная причина, по которой она подпускает меня к себе, это потому, что ты здесь, — признаю я. Это правда. — Она влюбляется в тебя. Мне просто нужно посмотреть ей в глаза, чтобы увидеть это.

Шеннон смотрит на меня. Я уверен, что она увидела то же самое, отражённое в моих глазах. Некоторые вещи невозможно скрыть.

— Черт… Шеннон… — я качаю головой и задыхаюсь. Я взрослый мужчина. У меня суперсила. Я могу принимать форму дракона. Я могущественен… и всё же меня низводят до этого. Эмоциональный тупик. — Я не могу позволить ему забрать тебя.

Она хмурится:

— Мы это обсуждали. Так и должно быть. Моё время вышло.

— Я не могу потерять тебя. Эта собака твоя. Она никогда не будет принадлежать никому другому. Так же, как я твой. Мы оба будем сломлены, если ты уйдёшь.

Шеннон отходит от овчарки, её глаза смотрят на меня. Они наполняются слезами. Как только она оказывается рядом со мной, я обнимаю её, заглядывая глубоко в её глаза.

— Я люблю тебя, — говорю я. — Я уже давно люблю тебя, просто не мог в этом признаться. Ты должна знать.

Слёзы текут по её щекам.

— Не плачь, — я вытираю их большими пальцами.

— Я плачу, потому что счастлива. Я тоже тебя люблю… очень сильно. Всего тебя, Найт, — она касается моей татуировки в виде черепа.

У меня щиплет глаза. Я, блядь, хочу заплакать, услышав, как она это говорит. Я не буду. Я смиряюсь.

— Что мы собираемся с этим делать?

Она пожимает плечами:

— Наслаждаться каждой секундой, которая у нас осталась. Затем ты удочеришь эту великолепную девочку, — большим пальцем Шеннон указывает себе за спину. — У вас двоих все будет хорошо.

— Нет, не будет. Она определённо не будет, — я качаю головой. Я кое в чём поиграл. Мысль. Это мысль, которую я ненавижу, но мысль о потере моей девушки — моей любви — гораздо более пугающая. Это связано с Аидом. — Я увижусь со своим отцом, чтобы узнать, смогу ли я что-то изменить.