Правдивые байки воинов ПВО - Сергей Дроздов

«Ладно, а по такому адресу ходил?!»

Так продолжается два часа.

У дверей парткомиссии стоят друзья Казановы, переживают за него.

Тут он выходит, наконец-то.

Друзья к нему:

«Ну как, что дали??»

«Строгий выговор… И два новых адреса!!!»

В общаге 10-й площадки, на полигоне «Капьяр», довелось познакомиться с замечательными ребятами. «Белой костью» у холостяков там считались ребята, служившие оперативными дежурными и ходившими на службу «сутки через трое».

Наряду со своими проблемами (да и где их нет?!), у такой должности было неоспоримым достоинством то обстоятельство, что они имели довольно много свободного времени и у них не было, в прямом подчинении, солдатиков, так называемого «любимого личного состава».

Одним из таких оперативных был старший лейтенант Толя Шевкоплясов. Игорь Игнатьев, служивший замполитом радиолокационной роты в дикой степи, ему страшно завидовал. Он сочинил такой стишок:

«Кому живется весело, вольготно на Руси?!

Глызину, Аббасову и Тольке Шевкоплясову!!!».

Упомянутые Глызин с Аббасовым: были два солдата-разгильдяя, «сотрясавшие устои» дисциплины в роте Игоря.

Дисциплина всегда была сложным вопросом в нашей армии. О ней и поговорим.

Дисциплина – мать победы

А при нарушении – палочки!

Понеже ничто так людей

ко злу не приводит,

как слабая команда!

Вот уж чего никогда не было в Красной Армии – это связи и порядка. Так мы посмеивались, обсуждая в свободные минуты различные армейские ЧП и «подвиги» наших бойцов на дисциплинарном фронте. Насчет связи – была ещё хохмочка: «Нету связи никакой, кроме связи половой!».

Даже в те, относительно благополучные для армии времена, дисциплина в ней хромала на все 4 ноги. Самоволки, пьянки, мордобои случались нередко даже в хороших частях с крепкими командирами.

Помню, как однажды в большой ракетной базе хранения командование жаловалось на двух бойцов с «говорящими» фамилиями Баранаускас и Верблюдяускас, которые ставили часть «на уши», а с ними не могли ничего поделать.

В «разваленных» подразделениях, со слюнтяями на командных должностях, и тогда процветало казарменное хулиганство, которое позже какой-то дурак додумался стыдливо назвать «неуставными отношениями».

Сколько было издано приказов и директив по укреплению воинской дисциплины!!! Проведены миллионы совещаний, заседаний, активов и других мероприятий с эффектом «абсолютного нуля».

Вспоминаю одно из таких мероприятий. Году в 1986-м у нас в 6-й ОА ПВО проходил партийный актив по укреплению дисциплины. Пригласили всех командиров частей и подразделений с их заместителями, из Москвы приехало множество высокопоставленных «гостей» – генералов. Целый день нам «толкали» речи и доклады. Командующий армией и ЧВС наперебой вещали с трибуны: «Просим передать руководству страны, что мы глубоко понимаем их озабоченность состоянием воинской дисциплины! Мы заверяем, что приложим все силы для коренного улучшения положения дел!!!».

Я посмотрел на зал после очередного такого заклинания и увидел забавную картину. В 10-м ряду, в кресле, мирно спал майор Олег Горяинов. Китель его был расстегнут, нога на ногу были выставлены в проход, на ковровую дорожку. Голова Олега запрокинулась, рот открылся, и он довольно громко похрапывал. Было видно, что ему глубоко «до лампочки» эта вся мура и мифическая озабоченность командования. Мы с Папаном тогда от души посмеялись над такой реакцией Олега на громкие речи наших полководцев.

Командирами и начальниками различных уровней было написано и направлено в войска бессчетное количество шифровок и приказаний с требованиями «улучшить», «усилить», «не допустить», «обеспечить» и т. п. с тем же нулевым результатом. Такими убогими способами ничего с дисциплиной изменить не удавалось, и не удастся. Жаль, что это плохо доходит до наших военных руководителей.

Для того чтобы хоть как-то смягчить реальную картину с хромающей дисциплиной, и улучшить её показатели, генштабовские мудрецы выдумали разные категории для правонарушений. Часть «подвигов» была отнесена к «грубым нарушениям воинской дисциплины». Среди них числились пресловутые неуставные взаимоотношения, самовольные отлучки, грубость и пререкания, употребления спиртных напитков (пьянки, иначе говоря) и что-то ещё. «Грубые» нарушения дисциплины считались серьёзным нарушением, и за них было принято «драть» командиров и замполитов подразделений.

Зачастую сами нарушители отделывались «лёгким испугом», а вот их командирам запросто могли повесить серьёзное взыскание за проступок подчинённого. Реакцией на такую практику было стремление командиров подразделений всячески «замылить» случавшиеся нарушения дисциплины, перевести их из раздела «грубых» в категорию обычных, за которые командиров особенно не ругали и не наказывали. Существовала у офицеров, работавших с «любимым личным составом», такая шутка: «Если солдат „нажрался“, но не грубил – это не грубое нарушение воинской дисциплины».

Ну, если и раньше дисциплинка в армии «не радовала», то в последние годы «маразм крепчал» уже откровенно.

«Наши начальники там наверху – фантазёры… Они всё фантазируют из-за отсутствия конкретной работы», – так примерно говорил незабвенный Мюллер в книжке про Штирлица. Очень точное наблюдение за стилем работы наших начальников сделал Ю. Семёнов.

Сначала додумались отменить последнее законное средство воздействия на раздолбаев в погонах – гауптвахты. Недемократично их иметь, что в Европах скажут…

В результате, – командирам осталось либо пытаться «воспитывать» нарушителей кулаком, либо смириться и жить по принципу «день прошел – и хрен с ним», что многие и делают. Потом, когда дошло до всех нынешних полководцев, что дело кончится полным развалом армии, решили гауптвахты возродить…

Только «ломать – не строить». Старые гауптвахты – позакрывали и порушили, новые – ещё построить надо по «европейским образцам». Да и саму процедуру ареста оговорили такими идиотскими условиями, что делают арест наказанием скорее для командира, чем для нарушителя.

Другая новомодная «фишка» – контрактная армия. Нынешним, не служившим ни одного дня полководцам, видимо представляются плакатные розовощекие энтузиасты-«профессионалы», которые чудесным образом решат все армейские проблемы. Откуда возьмутся сотни тысяч чудо-воинов, сколько будет стоить их содержание, где будут жить их семьи – никто не задумывается в принципе. Думаю, что до тех пор, пока бюджет мотострелкового полка у нас в стране будет сопоставим с месячной зарплатой футболиста второй лиги, или воспитанника какого-нибудь африканского клуба, даже заикаться о «профессионалах-контрактниках» в армии не стоит.

Если бы наши «главковерхи» нашли время пообщаться с теми, «кто командовал ротами», то узнали бы много интересного для себя. Например то, что наиболее проблемной категорией в плане дисциплины всегда были не солдаты, а прапорщики. Именно они обычно «давали» самые тяжелые происшествия и преступления, а уж про тягу к воровству изрядной доли прапорщицкого сословия, и говорить не приходится. «Пока ноги – ходят, руки – носят, буду служить!», – говорил прапорщик генералу в старом анекдоте.

Другая известная в армии поговорка гласила: «Всё, что создано народом, должно быть надёжно защищено… от прапорщиков!».

Но в те времена прапорщиков всё-таки готовили. Были специальные школы для них, существовал отбор кандидатов и контроль за их деятельностью, откровенных подлецов, судимых и алкоголиков в прапорщики не брали.

Сейчас же многократно ухудшенный «клон» тех прапорщиков под названием «контрактники» выдаётся за панацею для решения всех армейских бед… Когда такое провозглашает какая-нибудь профессиональная «солдатская мать», её еще можно понять, «ибо не ведает, что творит», но когда эту же ахинею несут большие начальники…

Впрочем, достаточно о грустном.

Есть много способов наведения и поддержания порядка в армии. Самый простой и эффективный – немецкий (не зря же германская армия всегда славилась дисциплиной и боеспособностью).

Наш командир бригады как-то рассказал, что в годы его учебы в академии к ним приехали немцы, «гэдээровцы».