Рождение новой России - Владимир Мавродин

Все свои чины Петр «заслужил», как любой из его военачальников.

Петр был настойчив, не терялся при первых неудачах, трезво оценивал положение и силы врага. Вера в себя, неизменное присутствие духа, неутомимая воля к обновлению во всем — от мундира до пушки, от порядка набора войск до приемов стратегии — все эти черты отличают Петра как великого полководца-преобразователя. Совершенствуя русское военное искусство, Петр исходил из воинского опыта народа и особенно высоко ценил ратное искусство Ивана Грозного. Петр поставил русское военное искусство на значительную высоту, внеся в него много такого, что спустя более чем полвека было новинкой в Западной Европе, и создал русскую военную школу, которую блестяще продолжил и развил «архирусский (по выражению Энгельса) генерал» Александр Васильевич Суворов.

Стратегические и тактические принципы Петра можно свести к следующим положениям, вошедшим в «Устав воинский». Бой — средство войны. Цель его — уничтожение противника. Успех боя зависит от согласованных действий всех видов оружия. В основе его лежит маневр.

Петр не придерживался классической линейной тактики, полагая, что линейное построение войск в бою отнюдь не обязывает ни к равномерному распределению сил, ни к прямолинейному движению на противника. Петр требовал такого построения для боя, которое было бы наиболее целесообразно в данных условиях. От артиллерии требовалось, чтобы она маневрировала совместно с пехотой и конницей, что для того времени было нововведением.

Петр готовился к бою, как к «зело опасному делу», и подготовка к нему отличалась исключительной тщательностью. Деятельное использование одержанной победы завершало успехи на поле боя.

В каждой военной кампании у Петра был подробно разработанный стратегический план, который он неуклонно выполнял до полного разгрома или капитуляции врага.

Противник кордонной системы, Петр стремился к сосредоточению сил в одном месте для нанесения решающего удара. В наступлении Петр достигал исключительной маневренности, в обороне всегда был активен и стремился как можно скорей нанести противнику ответный удар. Для него оборона была способом подготовки наступления.

Венцом стратегии и тактики Петра является Полтавская битва. В кампанию 1708–1709 гг. Петр завлек Карла на необъятные русские равнины, «оголодил» шведов, измотал «малой войной», избегая «генеральной баталии», и, накопив силу, в благоприятный час искусно подготовленным ударом уничтожил непрошенных пришельцев.

По идее, Полтавское сражение близко подходит к знаменитому сражению при Каннах (216 г. до н. э.). Петр, так же как и Ганнибал, имел дело с противником, превосходящим его в стройности маневрирования на поле сражения, оба они ставили себе задачу ослабить этот неблагоприятный для себя фактор, и если Ганнибал достиг этого, сдавив боевой порядок римлян клещами, устроил из своей армии мешок, в котором они не имели возможности использовать выгоды манипулярного легиона, то Петр достигает того же, заставляя шведов расстроиться на атаке передовых укреплений, а затем уже наносит главный удар. Прекрасная инженерно-фортификационная подготовка поля боя уменьшила долю случайности и, несмотря на то, что битва произошла ранее, чем предполагал Петр, и наступление велось шведами, все эти неблагоприятные обстоятельства были сведены к нулю. Полтавское сражение является классическим образцом мирового военного искусства. Известный французский военный писатель Роканкур писал о Полтавском бое: «Сделанные им (Петром) распоряжения не были ли предупреждением и уроком для других наций? Следует отметить в этом сражении новую тактическую и фортификационную комбинацию, которая была реальным прогрессом и для той и для другой. Петр, отстранив рутину, которая с давних времен принуждала армии оставаться неподвижными за ретраншементами в длинных линиях, прикрыл фронт своей пехоты редутами, отделенными значительными интервалами… Этим способом, до тех пор не употреблявшимся, хотя одинаково удобным для наступления и обороны, должна была быть уничтожена вся армия авантюриста Карла XII».

Сам отличавшийся неизменной находчивостью и смелостью мысли, Петр требовал и от офицеров «рассуждения», т. е. уменья применять устав, а не держаться его, «яко слепой стены, ибо там порядки написаны, а времен и случаев нет» (так гласили дополнительные статьи 1722 г. к «Уставу воинскому» 1716 г.).

Командир должен был быть «доброго жития и смелого сердца», «знать солдатское дело с фундамента», «рассудок между солдат иметь добрый».

От офицеров требовались положительные знания и постоянное их совершенствование. Такие офицеры «от других, которые в таковых науках неискусны, отменяются и скорее чин получат».

Старшие офицеры должны были проверять младших «на поле», в действии, в боевой обстановке и не останавливаться перед тем, чтоб «верхнего сводить на низ, а нижнего на верх».

Офицер должен был действовать по собственному разумению («как бог вразумит»), а не уповать исключительно на старших начальников, быть сообразительным, деятельным, стойким! и «себя при знамени дать на части разрубить, нежели знамя оставить».

Военачальник должен был воспитывать армию в духе «подвигов воинских», «привлекать к себе все сердца всея армии как офицеров, так и рядовых», быть одновременно и строгим к подчиненным, и заботливым к ним, воодушевлять, поощрять и поддерживать их, «добрые дела их похвалять, за худые же накрепко и со усердием наказывать».

Примеры применения на деле этих положений устава мы находим в действиях самого Петра. Так, за халатность им был строго наказан после «конфузии» под Головчином Репнин, но когда «запечалился» после неудачного сражения у Мур-мызы Шереметев, на котором «вины» не было, Петр его утешал: «Не извольте печальны быть… понеже всегдашняя удача многих людей ввела в пагубу» и просил его прежде всего «людей ободрять».

Петр требовал от офицеров «недреманного попечения» о солдатах, приказывал не перегружать их церемониями и караулами, заботиться о «целости солдат», так как «все воинское дело в том состоит».

Для великого преобразователя солдат был душой армии. «Солдат есть имя частное: от последнего рядового до первого генерала всякий есть солдат».

Высоко ценя личные заслуги и способности, Петр заботливо следил за тем, чтобы «которые солдаты ис простых людей и долго служа свою ваканцию получили прямою службою» продвигались и в дальнейшем «по достоинству».

Личные обращения Петра к солдатам, награды и поощрения, на которые он не скупился, создавали ему популярность среди солдат, делали его героем солдатских песен, сказок и поговорок.

Борясь с бегством солдат из полков, от тягот военной службы, Петр воспитывал в солдатах чувство воинской чести, верность присяге и добился больших успехов.

Петр считал, что «надлежит непрестанно тому обучать, как в бою поступать». Он воспитывал, а не муштровал солдат, развивая в них чувство долга, товарищества, любви к отечеству, находчивость, предприимчивость, выносливость, смелость. «Устав воинский», составленный им, требовал от солдата, чтобы он «знал свою должность и обязан был своим званием и неведением не отговариваться».

Как это напоминает знаменитое суворовское правило: «Каждый воин должен понимать свой маневр!». Петр говорил: «Больше побеждает разум и искусство, нежели множество!». Не отсюда ли позаимствовал Суворов свое выражение: «Воевать не числом, а уменьем»?

Введя рекрутскую повинность, Петр определил и состав русской армии: отныне она состояла из народа. Тем самым Петр вдохнул в армию все те нравственные качества, которые отличают русский народ: мужество, стойкость, любовь к Родине и народную смекалку. Регулярная армия, созданная Петром, в дальнейшем породила героев Кунерсдорфа и Берлина, Измаила и Фокшан, Рымника и Италийского похода.

Национальная регулярная армия Петра превратила Россию в грозную силу. «Мощью собственного гения, почти без сторонней помощи, он достиг успехов, превосходящих всякие ожидания, и вскоре, конечно, возведет свое государство на степень могущества, грозного для соседей», — писал еще в марте 1705 г. английский резидент Чарльз Витворт статс-секретарю Гарлею.

Сравнивая военное искусство Петра с современным ему западноевропейским, поражаешься величию его гения. Созданное им русское военное искусство опередило Европу на целое столетие. Петр по праву занимает почетное место в ряду величайших полководцев мировой истории.

Но Петр прославил свое имя «викториями» не только на суше. С самого детства не только «марсовы дела», но и «нептуновы потехи» занимали Петра. Став у руля правления государством, он уделял очень много внимания молодому русскому флоту.

Созданный «кумпанствами» многочисленный и сильный линейный флот (35 кораблей от 45 до 80 пушек), предназначенный для Азовского и Черного морей, после неудачного Прутского похода сгнил в тихих водах Дона, но зато Балтийский флот сделал Россию могучей морской державой, и именно на Балтике, в тяжелой борьбе со шведским флотом развернулся блестящий флотоводческий талант Петра.