Поединок. Выпуск 10 - Эдуард Хруцкий

— Спасибо, Виктор Сергеевич, — кивнула Лада. — Я так и сделаю.

Пулькин порозовел. Закашлялся. Вернулся к своему столу. Когда сел на стул, скрипнувший под ним, сухо и хрипло сказал:

— И еще один совет, Лада Борисовна. До тех пор, пока вы не выясните причину, по которой убили Ашотяна, вы будете плутать, как в глухом лесу. Возможно, братья Друзенко сверхпреступники. Но ни один даже сверхпреступник не убьет человека без причины. Поставьте вопрос: кому, где и чем мог мешать Ашотян.

— А если его убили из-за девушки?

— Из-за девушек сейчас не убивают, — усмехнулся и почему-то пожал плечами Пулькин.

— То есть как? — удивилась и, кажется, обиделась Лада.

— Нет необходимости.

— Ну, знаете… — Лада не нашла слов, сердито закрыла дело. И спрятала его в сейф.

Пулькин смотрел на нее довольный…

24

Последнюю неделю участковый инспектор Жбания ощущал какой-то особый прилив энергии. Над раскрытием преступления работал весь районный, отдел, но только он, участковый, был включен в группу следователя прокуратуры Ивановой, лично выполнял ее поручения. Конечно, сыграло роль его знание участка, людей.

На обслуживаемом им участке произошло убийство. Эксперты не оставили никаких сомнений в том, что сапожник Ашотян был убит. И только потом перевезен и брошен на пустынной дороге, ведущей к метеостанции.

Служба, еще недавно казавшаяся обыденной и однообразной, вдруг повернулась новой гранью, грозной, но интересной, требующей полной отдачи сил.

Сообщение Крюкова о том, что «Москвич», принадлежавший пенсионеру Веселому, исчез, разозлило участкового инспектора Жбания. Преступники «работают» нагло, здесь, рядом, а он даже не знает, с какой стороны к ним подступиться. Он, инспектор Жбания, мечтающий служить в уголовном розыске.

Беседы с местными жителями, инструктажи с дружинниками желаемых результатов не дали. Разыскиваемый «Москвич-400» провалился как сквозь землю.

…В то утро Жбания, как обычно, широким шагом шел на службу. У него была привычка смотреть себе под ноги. И он не замечал ярко-синих, похожих на цветы пятен в хмуром небе, листьев, блестевших гордо и строго, птиц, степенно парящих над горами.

Он видел глинистую вязкую дорогу, белые обмытые дождем камни. Тонкий, чуть толще нитки ручеек, виляющий между этими белыми камнями. И следы сапог, ботинок, туфель, протекторов…

Вдруг он замер, будто столкнувшись со стеной. В метре от него, левее ручейка, четко и явственно были видны следы полуботинок с резной подошвой «елочка». Жбания, может быть, и не замер бы и не вспотел бы от напряжения, если бы не знал, что владелец вот таких полуботинок, Прохор Иванович Сивцев, уже третий день отбывает пятнадцатисуточное наказание за мелкое хулиганство. Значит, это были следы второй пары полуботинок, той самой, которую сапожник Ашотян купил для неизвестного.

Осторожно ступая вдоль следов, Жбания вскоре убедился, что они ведут к дому сестры Артема Григорьевича Сорокалета. Инспектор однажды покупал туфли в обувном магазине вместе с супругом Надежды Петровны Сорокалет — Гольцевым. У Гольцева оказался тот же самый размер обуви, что и у Жбания — тридцать восьмой. Между тем следы на дороге были оставлены ботинками сорок третьего размера.

25

— Может, вам следовало пригласить Релани и Крылова к себе в прокуратуру? — сказал Крюков, не поворачиваясь к Ладе, смотря на дорогу, вдоль которой по центру красиво шла свежая белая полоса.

— Нет, — возразила Лада. — Им пришлось бы отпрашиваться с работы. Об этом стало бы известно всему леспромхозу. И, если в леспромхозе есть какие-то концы, ведущие к преступлению, то это бы только насторожило преступников. И никакой пользы нам не принесло. Воспользуемся фактором внезапности.

— С одной стороны, вы правы… Но с другой… Официальный вызов, он обязывает. Здесь и чувство ответственности, и недопустимость ложных показаний. Тем более что имеется официальное заявление Веселого о пропаже автомобиля.

— Заявление Веселого и будет предлогом для нашего разговора. Мы побеседуем со всеми четырьмя. С Друзенко, Релани, Скворцовым, Крыловым… Разумеется, отдельно…

Сегодня утром, час назад, пришел ответ на запрос из Владивостока. Управление внутренних дел сообщило, что Молов Иннокентий Константинович в настоящее время находится в плаванье на рыбацком сейнере. Из радиоразговора с ним стало известно, что в Ростове-на-Дону кличку Кардинал носил Друзенко Геннадий Павлович, осужденный вместе с Моловым в 1966 году за попытку ограбления сберкассы. О сегодняшнем месте пребывания Друзенко Молов не знает.

Друзенко… Братья Друзенко. Младший и старший. Старший преступник. Во всяком случае, был преступником. Между тем стоит вспомнить: чуть больше года назад в городе ограбили ювелирный магазин. В четыре часа дня. Вошли двое в плащах, в масках. Угрожая оружием, забрали с витрин и прилавка золотые вещи. Дело зависло… Тогда шел дождь. И когда преступники вышли из магазина, их больше никто не видел…

Красный уголок леспромхоза представлял собой квадратную комнату с одним низко посаженным окном, на широком подоконнике которого стояли горшки с геранью. От окна к двери протянулся стол, покрытый белой скатертью, как в ресторане.

Лада сидела в конце стола. Крюков у дверей, на диване.

Первым вошел Скворцов. Черноволосый, цыганистый. Когда Крюков видел его в первый раз, на Скворцове была кожаная куртка с молниями. Сейчас грудь его обтягивала желтая футболка с портретом Аллы Пугачевой.

Лада предложила ему сесть, представилась. Скворцов в ответ улыбнулся, но улыбка вышла напряженной, настороженной.

Направляясь сюда, Лада перечитала сведения, которые представил ей инспектор Жбания. Вспомнила:

«1959 год рождения. Уроженец города Архангельска. Образование незаконченное среднее. Должность — рабочий. В леспромхозе с 1980 года».

— Степан Юрьевич, почему же вы изменили Северу, своему родному Архангельску?

— Я служил в Северо-Кавказском военном округе. После демобилизации решил остаться здесь, на юге.

— Работой довольны?

Скворцов неопределенно пожал плечами. Хитро сощурился. Сказал:

— Какая это работа? Побольше возьми, подальше отнеси. Так, перебиться.

— Вы знаете, с какой целью я приехала сюда?

— Нет.

— Хозяин вашего дома Виктор Федорович Веселый подал заявление о пропаже машины. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Ничего.

— Совсем ничего?