Стеклянный дом - Кристина Ульсон

Подарит. Как букет цветов.

Казалось, эти слова пришли из другого века. Однако она согласилась, сказав, что никакого другого мужчину она так не хотела бы видеть отцом своего ребенка. Словно у нее было несколько кандидатур на выбор.

Очередь подошла, и Спенсер очнулся от своих мыслей. Ведь он срочно назначил встречу с адвокатом, разъяснил ему свое видение ситуации.

– Как, черт подери, тебя угораздило вляпаться во все это дерьмо? – побледнев, произнес Уно.

«Понятия не имею», – только и мог бы он ответить. А друг ничего не сумел посоветовать. Спенсеру придется выждать: если его всерьез подозревают в убийстве, то вызовут на допрос. Возможно, задержат, если сочтут опасным. Скорее всего, именно так они и поступят, учитывая тяжесть преступлений.

Энергии у него только прибавилось. После встречи с адвокатом Спенсер пошел прямиком домой и достал паспорт. Ему все это надоело, – если петля на шее затянется слишком туго, он покинет страну. Временно. Ради душевного покоя.

Но оказалось, что срок действия паспорта истекает через несколько месяцев, а это существенно ограничивало количество стран, в которые он мог уехать. Окончательно запутавшийся во всей этой истории, он решительно направился в полицию и заказал себе новый паспорт.

Как последний выход, если это понадобится.

Вернувшись в управление, Алекс и Петер разошлись по кабинетам. Петер включил компьютер, стал просматривать почту. К нему зашла Фредрика – неподвижное лицо, печальные глаза. Петер почувствовал, что не имеет права спрашивать, что произошло, – пока сам готовится допрашивать ее сожителя.

– Хелена Юрт, – сказала Фредрика.

– Так это она купила золотые часы? – Петер ощутил новый прилив энергии.

Фредрика кивнула:

– Мне удалось вычислить ее с помощью председателя жилищного совета и даже получить ее нынешний адрес. Она живет возле парка Витабергспаркен на Сёдере.

– Ты звонила ей? – Петер оживился, подался вперед, желая узнать больше.

– Я собираюсь туда. – Она помолчала, потом добавила: – Может, поедешь со мной?

За те два года, что они проработали вместе, она ни разу не делала ему таких предложений.

– Само собой, – ответил он. – С удовольствием.

Закончив то, чем занимался, он заглянул к Алексу сказать, куда они направляются.

– Хотя у нас с тобой было еще одно дело, – напомнил Алекс.

Спенсер Лагергрен.

– Может быть, займемся им попозже?

Алекс не стал возражать. Как и Петеру, ему совершенно не хотелось подходить к вопросу, какова роль Спенсера в деле.

– О чем шла речь? – спросила Фредрика, когда они шли к машине.

Петер ненавидел чувствовать себя Иудой, слова застревали в горле, когда он пытался выговорить явную ложь.

– Да так, ничего особенного.

Пожалуй, Фредрика могла бы подрабатывать ясновидящей, если бы ей пришло в голову уйти из полиции. Петер чувствовал, что ее взгляд буравит ему спину, понимал, что она не поверила.

Надо срочно как-то загладить ситуацию. Он обернулся к ней:

– Правда ничего особенного.

– Я поняла.

В машине повисла напряженная тишина. Дома вдоль дороги, совершенно чистое голубое небо и солнце, куда более яркое, чем можно себе представить в это время года.

Машина выехала на мост Вестербрун, пересекая район Сёдермальм.

– Не хочу ехать через шлюз, там сейчас наверняка пробки, – пробормотал Петер.

Фредрика не ответила. Ее менее всего интересовало, какой он выбрал путь.

Исподтишка наблюдая за ней, он пытался прочесть ее мысли. Хотелось попросить прощения, но он толком не знал, как и за что. Вот и дом, где, по их данным, проживала Хелена Юрт. В реестре учета населения значилось, что она одинока и не имеет детей. Когда-то была замужем, но только до 1980 года, а насчет мужа было указано, что он эмигрировал год спустя.

Эмигрировал. И Петер, и Фредрика обратили внимание на это странное слово, будто ждали увидеть: «был убит и зарыт в землю». Если он действительно считался покинувшим страну и не имел никаких связей в Швеции, то становилось понятно, почему никто его не разыскивал.

– Нам нужны имена друзей и знакомых, – сказала Фредрика, пока они поднимались по лестнице. – Его можно как-то выследить!

– Ты не думаешь, что мы нашли именно его?

– Я думаю, что мы нашли его часы. Если, конечно, Хелена купила часы ему, начнем с этого. Но мне все же странно, что человек, которого считают эмигрантом, может уже тридцать лет как быть покойником и никто не спохватится.

Петер стиснул зубы, подавляя желание взлететь вверх по лестнице бегом.

Хелена Юрт – очень старая женщина, ей к восьмидесяти. Велик риск, что она не сможет оказать им той помощи, на которую они рассчитывают.

«Одинокая, – подумал Петер, когда они позвонили в дверь. – Она должна быть чертовски одинока».

Дверь медленно открылась, на пороге возникла дама – богемное существо без возраста. Одежда на ней была таких ярких цветов, что делалось больно глазам.

Петер предоставил Фредрике вести разговор: представиться и изложить суть дела.

– Нас интересует, видели ли вы раньше вот это.

При виде золотых часов на ладони у Фредрики Хелена невольно попятилась:

– Где вы их нашли?

– Может быть, мы сначала войдем?

Квартира выглядела потрясающе: потолки высотой метра четыре с барельефами, белые стены, роскошный паркетный пол. Несколько скромных произведений искусства на стенах, пара личных фотографий. Дизайнерские шторы и настоящие персидские ковры на полу заставили бы мать Петера позеленеть от зависти.

Хелена Юрт провела их в гостиную, предложила сесть на большой диван, развернутый к окнам, а сама опустилась в кресло напротив.

Фредрика протянула ей часы и внимательно наблюдала за Хеленой, пока та их разглядывала.

– Мы обнаружили это в земле в Мидсоммаркрансене.

– В земле? – Хелена приподняла брови.

– Вы наверняка слышали об этом в новостях, – сказал Петер. – Поначалу, на прошлой неделе, там было обнаружено тело молодой женщины. Ее звали Ребекка Тролле.

– А еще вы обнаружили тело мужчины. – Хелена откинулась на спинку кресла.

– Да, и его личность нам не удалось установить, – тихо и деловито продолжал Петер. – Но неподалеку от него были найдены эти часы, и мы предполагаем, что они попали в землю одновременно с ним.

– И вы думаете, что часы могли принадлежать мужчине?

– Да, – ответила Фредрика.

Хелена Юрт взвесила часы на руке – кажется, унеслась в мыслях куда-то далеко. Очевидно было, что эта вещь пробудила в ней воспоминания, и Петер уже не сомневался, что часы приобрела она.

– Я купила их в тысяча девятьсот семьдесят девятом году, – сказала она. – Моему тогдашнему мужу, Элиасу Юрту. Это был подарок ему на пятидесятилетие. По случаю юбилея мы устроили тогда большой прием, пришло множество народу.

Хелена поднялась, достала с полки фотоальбом. Наблюдая за ней, Петер отметил, что она движется куда грациознее других восьмидесятилетних дам, которых ему доводилось встречать.

Она положила перед Петером и Фредрикой раскрытый альбом, показывая снимок Элиаса Юрта, сделанный в день его пятидесятилетия. Это был высокий статный мужчина с суровым лицом. Часы были у него на руке.

– Все те годы, что мы прожили вместе, Элиас отличался мрачным настроением. Возможно, его мучила наша бездетность, но я подозреваю также, что он страдал депрессией. В те времена психиатрия находилась не на том уровне развития, как сейчас. Люди не обращались за помощью только потому, что у них плохое настроение, а стискивали зубы и шли дальше.

Петер разглядывал фотографию Элиаса Юрта – лицо казалось знакомым.

– Чем он занимался?

– Он был адвокатом.

Похоже, она хотела добавить что-то еще, но предпочла промолчать.

– Где он сейчас? – спросил Петер.

Хелена посмотрела на часы, которые по-прежнему держала в руке:

– Он уехал в Швейцарию через год после развода, в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. – Она подняла глаза и посмотрела на Петера. – Однако вы думаете, что именно его нашли в земле Мидсоммаркрансена?

– Мы это предполагаем, но не уверены. Теперь, когда вы сообщили нам имя владельца часов, мы надеемся подтвердить его личность при помощи зубоврачебной карточки.

Хелена отложила часы, вид у нее был задумчивый. «Не похоже, чтобы она сильно расстроилась», – подумал Петер.

– Вы с ним поддерживали связь после того, как он уехал в Швейцарию? – спросила Фредрика, словно прочтя его мысли.

– Нет, мы совсем не общались.

– Когда вы видели его в последний раз?

– В феврале восемьдесят первого. Он пришел ко мне на нашу старую квартиру и сказал, что собирается за границу.

– Вы удивились?

– Да. Раньше он никогда не говорил о подобных планах.

– Он не объяснил, почему собирается уезжать?

Улыбка промелькнула на лице Хелены и исчезла так быстро, что задним числом Петер не взялся бы утверждать, что действительно ее видел.