Неприкаянный 3 - Константин Георгиевич Калбанов

— Планы меняются?

— Павлов попросил накрутить хвоста иностранным судовладельцам, — теперь уже пришла очередь мне пожимать плечами.

— Не слишком рискованно? Мы намотали на винты уже более четырёх тысяч миль, и всё без нормального технического обслуживания. А тут отправимся на океанский простор. Да ещё и в феврале.

— Ну, соваться в открытый океан я не собираюсь, действовать будем близ берега.

— Плен?

— Вы что, решили потопить «Ската»? — наигранно возмутился я…

В море вышли на рассвете и на этот раз ни за кем не гнались, как впрочем и нас никто не преследовал. На удивление в Шанхае не оказалось ни одного японского судна. Это конечно не значит, что суда нейтральных стран не стоят под погрузкой для Японии, но это уже другое.

К слову, иметь дело с нейтралами не больно-то и хотелось, уж больно с ними всё непросто. Если в начале войны они не стеснялись, то теперь появились нюансы, которые следовало бы учитывать. Иначе есть все шансы вновь попасть под раздачу.

Я согласен с Павловым, подорвать экономику Японии не помешает. Не в расчёте выиграть войну. Как уже говорил, мне в это не верится. Самураи закусились и для них победа уже в прямом смысле вопрос выживания. Многие ли сегодня считаются с Китаем? Вот и со страной восходящего солнца может получиться так же. Но если есть возможность ослабить её на многие годы, то отчего бы и не воспользоваться случаем.

С другой стороны и Налимов прав. «Скату» сейчас нужен не очередной длительный поход, а вдумчивое техническое обслуживание и ремонт. Но я решил всё же рискнуть. В крайнем случае высадимся на японском берегу, и если не сумеем сделать ноги, то сдадимся. Шансы на то, что нас не растерзают, а будут обращаться достойно, достаточно высоки. Самураи сейчас всерьёз озабочены своим международным имиджем…

Экономичным восьмиузловым ходом к вечеру третьего дня мы были уже на траверзе залива Кагосима. За это время успели досмотреть два парохода. Один под французским флагом имел груз муки, и направлялся в Японию. Но так как получателем являлась французская же компания, я вынужден был отпустить его. Второй под японским торговым флагом, направлявшийся в Европу с грузом риса. И он точно так же мирно продолжил свой путь. Вот такие выверты правил ведения крейсерских операций, утверждённых Николаем Вторым.

Ещё через двое суток мы были уже на траверзе Токийского залива. Однако, на протяжении всего пути нам удалось лишь поторговать лицом. Из-за волнения мы не имели возможности добраться на надувной лодке до встреченных судов. Да даже имей полноценный катер, я не стал бы этого делать. Потому как скорее разбил бы его о борт судна, чем сумел бы высадить досмотровую команду. Но я делал всё для того, чтобы нас видели, как и развивающийся Андреевский флаг.

Качало нас от души. Так, что и бывалых морских волков начинало подташнивать. Чтобы передохнуть мы погружались на глубину, где качка отсутствовала. Но разрядив аккумуляторы в половину, вновь всплывали и боролись с океанской волной.

Успокоилась стихия только на шестые сутки после нашего выхода из Шанхая. Не сказать, что волнение полностью отсутствовало, но уже и не представляло собой серьёзную проблему. Поэтому завидев на горизонте очередные дымы, мы двинулись на сближение уже не просто продемонстрировать флаг, а в расчёте на полноценный досмотр.

— Американец, — опуская бинокль, произнёс Налимов.

— Вижу. Ложкин, холостой выстрел, — скомандовал я артиллерийскому кондуктору.

— Есть, холостой выстрел, — отозвался тот.

Секунда и орудие гулко грохнуло, выметнув из ствола сноп пламени. На торговце отреагировали ожидаемо. То есть, тут же застопорили машины, и легли в дрейф. Не хочу показаться нескромным, но сдаётся мне, что шкипер оказался таким покладистым моими стараниями. Начинал я вдалбливать в нейтралов науку ещё будучи на палубе катера, продолжил уже на подводной лодке. И то, что «Скат» пока не потопил ни одного нейтрала ни о чём не говорит. Просто у русского флага уже сложилась определённая репутация.

— Казарцев, сигнал по международному коду. Приготовиться принять на борт досмотровую команду.

— Есть, сигнал по международному коду. Приготовиться принять на борт досмотровую команду, — отрепетовал тот.

— Андрей Степанович, готовьте лодку и досмотровую команду, — приказал я.

После чего поспешил спуститься вниз в выгороженный занавесками закуток, который вроде как является моей каютой. Быстро облачился в прорезиненный костюм состоящий из штанов до груди и куртки в капюшоном, с резиновыми манжетами. По сути, комплект химической защиты, разве только сапоги обычные яловые, и перчатки подбиты мехом, чтобы сберечь от холода. Как раз из расчёта на зимнее море и делались.

А вот лица защитить увы нечем и им изрядно досталось пока мы преодолевали на шлюпке несчастные пол кабельтова. Правда, учитывая то, что остальное ничуть не промокло замёрзнуть нам не грозило. Ну раскраснелись, не без того, но сегодня хотя и малый, однако плюс, а потому обойдёмся без обморожения.

— Сэр, прошу предоставить судовые документы, — попросил я, когда с взаимными представлениями было покончено.

Пока беседовал со шкипером, парни из моей старой команды привычно разошлись по судну, беря его под контроль, а заодно проверяя его на предмет контрабанды. Которой, если судить по документам, на борту не было. Ну или была, вот только этот момент спорный.

Дело в том, что основной объём трюмов был заполнен пшеницей, закупленной в Америке и предназначенной итальянской компании, занимающейся её переработкой и реализацией готовой продукции. Имелись на борту и телеграфные провода с изоляторами, полевой телефонные аппараты и кабель, а так же колючая проволока и ещё кое-что по мелочам. И получатели у них были японцы. Вот только одна незадача. Общая стоимость их была ниже чем зерна. Согласно утверждённых правил ведения войны, в этом случае груз не считался контрабандой. И ничего-то с этим не поделать.

— Разрешите доложить, ваше благородие, — вытянулся передо мной Иванов, бывший машинист «Варяга», а ныне моторист «Ската».

— Докладывай, Михаил.

— Так что, в трюме обнаружены запасные части от паровой машины. Вот список, — протянул он мне свой блокнот.

— Что скажете, сэр? — пробежавшись взглядом по записям, и взбодрившись спросил я.

— Это какой-то абсурд. Эти части предназначены для текущего ремонта моего судна.

— Может и так, ваше благородие. Только они все в пушечном сале, — уточнил Иванов, когда я задал ему соответствующий вопрос.

— А разве это преступление иметь на борту новые запасные части, — после моего перевода, возмутился шкипер.

— Не преступление. Но только не тогда, когда вы направляетесь в порт воюющей страны, — покачав головой, не согласился я.

— Но они же не значатся в