Белый треугольник - Валентин Григорьевич Манкин

Так закончилась моя вторая Олимпиада. И снова поздравления и интервью, парад и награждения. На пьедестале стоим рядом с Виталием. Мы победили вместе. И к черту все разногласия! Сегодня мы на пьедестале.

На “Финне” золотую медаль получил Серж Моури. Самый молодой чемпион XX Олимпийских игр по парусному спорту. А самый молодой рулевой нашей команды Виктор Потапов был награжден бронзовой.

Все-таки счастливый для нас класс — “Финн”. Так рассуждали в Киле мы, бывшие “финнисты” и настоящие. Саша Чучелов в Риме выиграл серебро. Я в Акапулько золото. И вот теперь в Киле Витя Потапов — бронзу.

Леонтьев на “Летучем голландце” занял шестое место. Пинегин на “Солинге” — седьмое. Будников на “Звезднике” — девятое. И Хабаров на “Драконе” — четырнадцатое.

У нас на “Темнеете” результаты первой шестерки были такими: 1. СССР, В. Манкин, В. Дырдыра — 28,1 очка. 2. Великобритания, А. Уоррен, Д. Хант — 34,4. 3, США, Г. Фостер, П. Диан — 47,7. 4. Швеция, Д. Альбрехтсон, И. Ханссон — 57,4. 5. Голландия, Б. Стартиес, К. Куппершейк — 58,7. 6. Норвегия, П. Лунде, А. Гресвиг — 70,0. Хуберт Раудашл занял десятое место. Не расквитался со мной за Акапулько, но парус его оказался хорошим. Пригодился мне в гонках. А вот другому бывшему “финнисту”, Вилли Кувайде, смена класса не помешала выступить удачно. Он получил на “Звезднике” бронзовую медаль, лишь четыре десятых очка проиграв серебряному призеру шведу Пелле Петтерсону. Четвертым на “Звезднике” был бразилец Брудер. Но он не навсегда простился с “Финном”. Он еще вернется на свою любимую одиночку. Вернется и погибнет летом 1973 года. Самолет, в котором он будет лететь на “Золотой кубок”, разобьется под Парижем. И вся регата пройдет с приспущенными флагами. Так “финнисты” почтят память одного из лучших гонщиков, покинувшего их семью. Теперь уж навсегда.

А тогда, в Киле, Брудер снова фантазировал, какие мачты войдут в моду в будущем сезоне. Конструктор брал верх тотчас же, как только яхта подымалась из воды.

Все это было. И, такова уж участь яхтсмена, было очень много работы. Сразу же после торжественной церемонии награждения яхту подняли, обмыли пресной водой, приготовили к дальней дороге домой. И на следующий день простились с Килем.

Три года назад именно в Киле я впервые стартовал на “Темнеете” в международной регате. И вот в Киле пришла победа, о которой мечтает каждый спортсмен. Вспомнились недоуменные вопросы: “Зачем уходить с “Финна”?”, “Зачем тебе нужен “Темнеет”?”, “Сколько лет уйдет на его освоение?”...

И мысленно снова отвечал на эти вопросы.

Ушел с “Финна”, потому что хотелось попробовать силы в новом классе. Да и возраст “поджимал” — как-никак “Финн” скорее молодежный класс.

Выбрал “Темнеет”, потому что привлек своей новизной и неизвестностью.

А осваивать его нужно еще долго, долго. Звание олимпийского чемпиона совсем не означает, что судно освоено до конца. Я лучше знал “Финн”, еще не будучи чемпионом. А значит, снова работа. Снова тренировки, усовершенствования. И так всегда. Спорт не стоит на месте. И в нем прогресс вызывает к жизни новое.

Вот и снова конгресс Международной федерации парусного спорта по предложению комиссии политики классов исключил из олимпийской семьи “Звездник” и. “Дракон”. Такие привычные, такие, если хотите, родные яхты, без которых даже трудно представить рейд. Вместо них гонщики начинают осваивать другие классы. Борис Будников ушел на “Темнеет”. Юрий Анисимов — на “Солинг”.

Вместо “старичков” вошли в олимпийскую семью “470” и катамаран “Торнадо”.

“470” — легкий швертбот-двойка, рассчитанный явно на молодых. На него ушел с “Финна” Виктор Потапов.

А быстроходный “Торнадо” прельстил бывшего “звездариста” Владимира Васильева...

Закончился для меня еще один олимпийский сезон. И вместе с окончанием принес снова массу проблем. Виталий Дырдыра возвратился на “Финн”. А я снова занялся поисками шкотового. На этот раз, кажется, нашел такого, которого искал. Рост — под два метра. Возраст — девятнадцать лет. Студент института физкультуры. Киевлянин. Вадик Акименко. Влюбленный в парус так, наверно, как был влюблен в него я в своя девятнадцать лет. Готовый отказаться от всего в жизни, лишь бы был парус. Как и я в девятнадцать лет. Да и в тридцать пять тоже.

Мы выиграем с Вадиком первые для нас международные соревнования — традиционную Кильскую регату. А потом будем тренироваться, выступать, снова тренироваться. И мне придется беспокоиться о том, чтобы Вадик успешно сдал сессию. И следить за тем, чтобы он побольше ел в завтрак, и в обед, и в ужин. Одного роста мало. ...И сдерживать себя во время утренней зарядки — мальчишка еще не привык к таким нагрузкам. И я вдруг почувствую себя тренером. Пока одного единственного яхтсмена. И почувствую ответственность за то, что взял к себе в экипаж паренька, который появился на свет, когда я уже занимался парусным спортом.

ЧТО БЫЛО ПОСЛЕ ТОГО, КАК БЫЛА ОКОНЧЕНА КНИГА

(Валентина Пожилова)

Была победа, о которой Манкин мечтал все годы, с того самого первого дня, когда начал заниматься парусным спортом. Он стал сильнейшим в мире. Звание это пришло к нему на следующий год после второй победы в Олимпийских играх.

Вот как сам Валентин рассказал об этом вскоре после чемпионата мира в украинской “Спортивной газете”:

“Позади было две победы в Олимпиадах. Но еще ни разу не удавалось стать победителем первенства континента и мира. В те времена, когда выступал на “Финне”, лучшими были вторые места. На “Темнеете” — “бронза” Европы и... десятое место в мире. Итак, есть к чему стремиться.

Сезон начали с новым напарником. Разрабатывая планы на сезон, определили главным заданием подготовку к стартам в Неаполе. Там должно было состояться объединенное первенство Европы и мира. Этому и подчинили все. Правда, была еще Кильская регата, которую тоже не удавалось выиграть ни одному экипажу нашей страны.

Киль был в июне; Основным соперником там стал “Темпест” Баара из ФРГ. Четырежды финишировал он первым. И все же после последней гонки победа была присуждена нам. Но мы хорошо запомнили, какой это опасный конкурент, особенно в слабый ветер. Казалось, ему ничего