Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед

с волами, тащившими срубленные бревна. Я уже собрался подняться, когда меня взяли за руку.

— Я думал, ты ушел, — прозвучал голос Лью. — Ты спал?

— Нет, — ответил я. — Но сон видел.

— Ну, пойдем. Солнце скоро сядет, вот-вот объявят победителя. Такое пропускать не стоит.

Мы поспешили по тропе к берегу озера. Там было полно народу. Все ждали окончания соревнования.

Бран Бресал взял на себя обязанности распорядителя.

— Итак, испытание на сегодня заявлено тройным: вспашка, рубка леса и вывоз бревен. Мы с вами наблюдали ход соревнования от восхода до заката… — Он замолчал, заметив нас, и шагнул навстречу Лью.

— Продолжай, продолжай, — дружелюбно кивнул ему Лью. — Ты прекрасно начал.

Но Бран сказал только:

— Господин, тебе решать, кто победил.

— Ну что же… — Лью влез на штабель бревен. — Солнце садится; работа окончена, — сказал он, и его голос легко перекрыл все другие звуки. — Вспаханы два поля. Количество борозд на каждом равное. Мое мнение: в пахоте счет равный.

— Так не пойдет! — крикнул Кинан. — У меня на поле оказалось полно камней! Пахать было труднее. Так что победа моя!

— Я начал позднее, но закончил первым, — возразил Алан Трингад. — И у меня поле было такое же, как у него. Счет должен быть в мою пользу.

Обе партии болельщиков заспорили. Но Лью заявил:

— Испытание подразумевало объем работы, а не ее сложность. Число борозд равное, значит, и победа поровну. Надо смотреть на другие результаты.

— Посчитайте бревна! — крикнул кто-то. Толпа тут же подхватила призыв: — Бревна! Бревна! — Но крики быстро стихли.

— Хорошо, — согласился Лью, — пусть бревна решают. Бран, пересчитай.

Сначала Бран подошел к штабелю Кинана и начал считать, касаясь каждого бревна рукой:

— Одно… два… три… четыре… пять… — Толпа ждала, затаив дыхание. — Девять… десять… одиннадцать… двенадцать! Кинан Маче срубил и сложил двенадцать бревен!

Сторонники Кинана разразились одобрительным ревом. Кинан что-то крикнул Алану, но слова затерялись среди шума. Лью, все еще стоя на штабеле, жестом призвал к тишине. Когда толпа снова замерла, он сказал:

— Итак, Кинан заготовил двенадцать бревен. Теперь посмотрим, что у Алана.

Бран перешёл ко второму штабелю и начал счет.

— Одно… два…. — но закончить не успел.

Его прервал ужасный рев трубы, долетевший с вершины хребта, как рев бешеного быка. Звук разнесся над озером и над всей долиной.

Глава 19. ВТОРЖЕНИЕ

Все взгляды немедленно обратились к хребту. Боевой рог прозвучал снова и пронесся над долиной, словно дрожь страха. Сразу же перед моим внутренним взором предстал образ огненного неба, красного и золотого с заходящим солнцем, и войска, выходящего из леса — кто пешком, кто верхом: сотня вооруженных людей. Я видел, как сверкают щиты в уходящем свете. Я видел и предводителя во главе своих воинов, и его конного телохранителя.

Лью приказал воинам взять оружие, а остальным бежать к кранногам. Там еще не было деревянных стен, но на островах людям были бы в большей безопасности, чем в домах на берегу. Вороны помчались вооружаться, а все остальные кинулись к озеру. Кинан приказал своим воинам привести лошадей, и весь лагерь пришел в смятение, поскольку воины носились туда и сюда, собирая копья и мечи и набрасывая на лошадей поводья. Мужчины спускали лодки на воду, а женщины суетились, прижимая к себе младенцев. Дети вопили, пока лодки отходили от берега.

— Встретим их на лугу! — крикнул Кинан, прыгая в седло.

— У ручья, — уточнил Лью. — Нужно дать людям время добраться до крепости.

Гаранау принес Лью меч и привесил на бедро под левую руку. Лью кивнул и отослал его.

— Двадцать против ста, — сказал Лью, когда я подошел к нему. — Что думаешь о наших шансах, Тегид?

— Я думаю, было бы разумнее подождать и посмотреть, что это за люди и зачем пришли сюда, — ответил я.

Он перестал затягивать подпругу.

— Ты что-то увидел?

— То же, что и ты: воины, направляющиеся в наше селение. Но они объявили о своем приходе трубой, — заметил я. — Не находишь это странным, если учесть, что внезапность нападения — это уже половина победы?

Лью дернул ремень здоровой рукой.

— Хотят нас напугать. Надеются, что мы сдадимся без боя.

— Возможно, но скорее хотят предупредить.

Вернулся Кинан.

— Это вызов, а не предупреждение, — заметил он. — Надо вступить в бой, пока нас не окружили. А там, говорить с ними или сражаться, вам решать.

Лью размышлял, взвешивая последствия решения. Кинан беспокойно поерзал.

— Надо сражаться, — настаивал он. — Их больше. Нельзя позволить им окружить нас.

— Ну и что ты решаешь? — спросил я.

— Кинан прав. В гости с обнаженными мечами не ходят. Надо их встретить.

— Точно! — Кинан дернул поводья. — Вперед! — Лошадь унесла его прочь.

Прибежал Род и привел чалого жеребца. Он передал поводья Лью, подставил руки и забросил его в седло; подал щит, который Лью прикрепил к своей увечной руке, а потом подал Лью копье с толстым древком.

Подъехал Бран Бресал на горячей желтой кобыле.

— Вы будете с нами, лорд Лью?

— Обязательно.

Боевой рог издал очередной рев. Лошади топтались, трясли головами и косились на берег.

— Поддержи нас, Тегид, — сказал Лью.

Я поднял посох.

— Да будет твой клинок быстрым и легким. Пусть твое копье летит в цель!

Бран развернул лошадь, пристроился рядом, и они поскакали прочь. Я пошел по берегу к причалу, где последние люди ждали возвращения лодок, перевозивших людей в безопасное место. Услышал быстрые шаги и обернулся. Подошел Род с копьем в руке и встал рядом.

— Я должен оставаться с тобой, — пробормотал он, и я понял, что он разочарован заданием присматривать за слепым бардом вместо того, чтобы участвовать в сражении.

— Не беспокойся, Род, — сказал я. — Отсюда мы будем видеть, что там происходит.

Он странно на меня посмотрел. Но мне не хотелось объяснять про мое внутреннее зрение. Лодки вернулись, забрали последних людей, но один из мужчин крикнул:

— Пусть уходят без нас. Мы остаемся.

Род передал мне его