Кайнокъ - Юрий Козлов

Козазаев и Пестова тоже ничего не нашли.

— Облизнулись! — кричала старуха. — Утерлись!.. Я так этого не оставлю. Попомните у меня…

Пирогов повел всех в сени. Он не терял присутствия духа. Сахариха ругалась, но он видел, что она и боится.

Он сам двигал бочки, столик, скамью, ящики: нет ли под ними потайной лазейки под пол. Ему уже встречались такие дома: подполье под жилыми комнатами, подполье под сенями, верандами. Здесь этого не было. Тогда он принялся осматривать потолок и сразу увидел люк на вышку. Пригласив девочку сопроводить его, он поднялся на чердак. Там оказалось тесно и душно. Гирлянда из веников висела под коньком крыши. Над сенями лежали остатки двух ломаных стульев. Чуть обособленно от них стояли две широкие багетовые рамы от картин. Самих холстов не было. Дальше вдоль ската виднелись клетки для ловли птиц, плетенная из тальника мордушка, на гвозде, вбитом в обрешетку, висела сеть. Слуховое окно было грязно, но все-таки пропускало свет. Привыкнув к нему, Корней Павлович глянул под ноги и сразу увидел на пыли свежие следы. Они вели в обход трубы. Пирогов двинулся по ним и оказался перед старинным сундучком, крест-накрест окованном узкими металлическими полосками. На серебристой от пыли крышке виднелись темные отпечатки. Кто-то недавно прикасался к сундуку, поднимал крышку.

Сильно забилось сердце. Как в предчувствии важного события.

Пирогов поманил девочку, указал место, где она должна стоять. А Сахарова продолжала кричать, и уже к ее голосу прибавлялись другие голоса, хоть и не очень сердитые, но сочувственно вопрошающие, что да по какому праву…

За кончик надорванной железной ленты Пирогов приподнял крышку сундука. Под ней лежало старое пропахшее мышами барахло, мятая пропарафиненная бумага.

Он узнал эту бумагу. Он видел такую много раз еще будучи в армии и уже потом, служа в органах. В нее на заводах заворачивали патроны, прежде чем уложить в оцинкованный ящик.

Двумя пальцами Пирогов потянул бумагу. В ней ничего не оказалось.

— Посмотрим, что глубже есть, — сказал он девочке, приглашая ее быть внимательной.

Он запустил руку в тряпье, отодвинул в сторону. Оно издало звук, будто под ним провернулся ролик. Пирогов просунул пальцы на дно и наткнулся на… винтовочный патрон.

— Смотри-ка сюда.

Вынул руку. Разжал кулак, поднес к глазам девочки.

— Пуля, — сказала она.

— Верно. Невыстреленный патрон. Держи-ка его.

Он снова опустил руку в сундук, снова повел по дну и снова нащупал патрон.

— А вон еще, — сказала девочка, указывая на землю перед собой. Пирогов глянул на указанное место и увидел третий, оброненный в спешке. Не оставалось сомнения, что еще утром в сундуке хранились патроны. Много патронов. Сто? Двести? Триста? Ясно, что не десять. И не двадцать. Три из двадцати — слишком большая потеря. А тут даже не хватились. Не удостоили внимания мелочь.

Пирогов пропустил вперед девочку, потом сам спустился.

— Вот! — Разжал кулак, показал патроны всем. На свету было хорошо видно, что гильзы у них латунно-сероватые, пули светлые, длинные. На торце четко проступала марка — «кайнокъ».

— Пестова, составляйте протокол.

Из бумаг Сахарова

Г-ну Скоробогатову.

Тулба. 13. 10. 21

Па Ваше письмо от 28. 0У сообщаю, что я согласен командировать к Вам сотню. По по получении теплой одежды для людей. А вообще теперь обстановка изменилась так, что для военных целей сотня у нас не нужна… Разъезд есаула Подтихова, что стоит у Шаргоби, поступает в Ваше распоряжение. С людьми этого разъезда разыщите центросоюзовский скот, отберите силой и пригоните в Тулбу.

Тов. Скоробогатов!

Ликвидация отрядов Бабича приходит к концу. Осталось закончить ваше дело. К вам выехали два эскадрона кавалерии. Смело можно ликвидировать сотню Новожилова, а затем и отр. Шелетова.

Генералу Шелетову.

Боевые части сосредоточились на Г.-II. Красные окружены Смоляниновым и будут вскоре ликвидированы. Скоробогатову поручено сообщить Вам об этой победе.

Справка

С апреля м-ца по декабрь 1921 года батальон Вишерского стрелкового полка занимал линию у монгольской границы от (неразборчиво — три слова)… Укоп включительно. Житель села Укоп Скоробогатов оказывал полное содействие подразделениям батальона в борьбе с бандитизмом. В частности с бандами Смолянином, Лыкова и другими, ставил меня в известность о их передвижениях. Около половины разведданных батальона я получал от Скоробогатова. Когда ж Тарарыка вышел из-за границы, чтобы поднять «восстание в волости», Скоробогатов, спросив оружие, лично поехал с отрядом для борьбы с бандитизмом.

Глава тридцать шестая

Лукьяненко сам позвонил. Пирогов глянул на часы. Было 19 часов 23 минуты.

— К тебе вышел автозак. С ним направлено письменное постановление об эксгумации, образцы процессуальных документов: постановление об извлечении трупа, протокол извлечения трупа, протокол осмотра, памятка по эксгумации. Там же постановление о привлечении к этой работе вашего райврача Бобкова и оплате ему этой работы из бухгалтерии ХОЗО управления. Какие вопросы?

— Судмедэксперта не нашли в области?

— Это ты напрасно. Мы давно сотрудничаем с Бобковым. Он грамотен и опытен.

— Бобков чувствует себя неловко в этом деле. Он допустил оплошность. Как бы не стал нервничать.

— Кто должен наши оплошности исправлять?

— Нс знаю. Кто следователь?

— Расследование поручено тебе.

— Товарищ подполковник! От меня сегодня Сахаров ушел. Личные вещички прихватил и — тягу. Правда, оставил нам три «кайнока». У меня выше головы…

— Постановление в пути, какие тут разговоры могут быть…

О «кайноке». В альбоме его не оказалось. В литературе — тоже. По воспоминаниям старых спецов, патроны марки «кайнокъ» выпускала совместная русско-американская фирма (где-то в Прибалтике), название от американского пороха — койнок, время выпуска — семнадцатый год. Таков запев… Вместе с постановлениями выслали тебе одиннадцать фотографий. Для опознания. Все проходят по Всесоюзному розыску. Народ опасный. Большинство — бывшие офицеры. Обрати внимание, почти все искали доблести в наших краях или поблизости. Терять им нечего.

— Этих-то на кой?

— Для образования. На утреннем рапорте доложишь о прибытии автозака.

В школе командиров у них была шутка: не подходи к телефону, иначе получишь приказ и побежишь выполнять его. Нынешние события развертывались как в той шутке. Пирогов высказал неудовлетворение первоначальным расследованием и ему поручили самому развеять свои сомнения. Ну что ж, это по крайней мере не так накладно для управления в целом.

После разговора с Лукьяненко Корней Павлович позвонил в больницу. Дежурная медсестра сказала, что Бобков недавно пошел домой. Пирогов поручил Ирине Петровне перехватить его, хоть на пороге дома, просить немедленно зайти в отдел. Ирина Петровна сухо выслушала его, убрала со стола бумаги.

— Мне возвращаться?

— Часам… к десяти.

Кажется, она поняла. Но ничего не спросила больше. Только побледнела. Характерец…

То неопределенное время, — полчаса, час — которое предстояло Пирогову ожидать Бобкова, было нестерпимо именно своей неопределенностью. Не хотелось заниматься каким-то необязательным делом, а все дела вдруг стали второстепенными и необязательными. Не хотелось листать газеты, хотя в последнее время Корней Павлович делал это что называется бегом, просматривая не дальше официальных сводок Совинформбюро.

Он обошел отдел, в ленкомнате оглядел стенд, плакаты. Вздохнул — надо бы побелить стены, освежить некоторые материалы, да где время и силы взять. Потом он направился к Якитову. Тот поднялся при его появлении. Пирогов заметил это. Подумал, что Федор пережил самое трудное время, освоился со своим новым положением и готов к ответственности без суеты, паники, с сознанием своей вины.

— Садитесь, Якитов.

— Поди, насижусь, лейтенант? Сколько мне положено?

— Суд решит.

— Но все-таки? Там ведь от и до…

— И то и другое — много… Утром я отправлю вас в область. Вы по-прежнему не хотите увидеть жену, детей?

— Хочу. Но не таким. Не в таком виде… Не такой я на самом деле!.. Скажи, могут меня снова на фронт…

— Почему бы и нет. Со штрафниками.

— Да по мне — хоть с чертями. Я до войны неплохо стрелял.

— Скажите об этом на суде. Не молчите. Оступился, надо выкарабкиваться. Толково, с умом. По-мужски.

Федор сквозь прищур внимательно глядел на Пирогова.