Семейка (СИ) - Ульяна Каршева

class="p1">«У-у… Бросил меня тут! Не хочу!» — обозлилась девушка и кинулась следом за ним. Вовремя успела заметить, как его голова быстро исчезает вниз на лестнице. «На первый этаж побежал?» — удивилась Алька, хватаясь за перила и тем самым помогая себе на бегу удержаться на лестничных ступенях и не свалиться. Но уже на второй лестнице затормозила, таращась и не веря глазам: входная дверь в корпус распахнулась, и в бешеном облаке взметнувшегося пара и сильного снежного ветра в прихожей начали появляться заснеженные же фигуры, укутанные так, что не разберёшь, кто там мужчина, а кто — женщина.

С последних ступеней к ним бросился Игорь, мгновенно пропав в той заварухе из снега и пара. Потом раздались мычащие звуки — Алька не сразу разобрала, что вошедшие говорят из-под накутанных на них вещей. И наконец вся суматоха закончилась после решительного хлопка дверью.

Снег принялся быстро и деловито опадать на пол, превращаясь в лужи неприятного вида, пар исчез, и Алька наконец разглядела Игоря. А увидев, чем он занимается, поспешила ему на помощь: он разматывал на неожиданных гостях шарфы, шали и прочее, что помогало идти в буране, и стряхивал с одежды снег и воду. Он оказался внимательным и более сообразительным, чем Алька. Завидя девушку, которая пыталась размотать заледеневшую огромную шаль, кажется, на Нонне Михайловне, крикнул:

— Алика, поставьте чай! Здесь мы сами справимся!

Она сочла его пожелание справедливым, размотав-таки мокрые и оттого тугие концы шали на женщине, и побежала к лестнице на второй этаж.

Пока суетилась на кухне, готовя чаепитие, первой в гостиную поднялась именно Нонна Михайловна. Встала в гостиной, растерянно оглядываясь. Дверь в кухню была открыта, так что Алька сразу позвала её:

— Нонна Михайловна! Идите сюда — обсушиться!

И сама пошла ей навстречу, вынося стопку полотенец.

Женщина поблагодарила её кивком и села на диван, где ночью спала Лизонька. Дышала Нонна Михайловна сипло и даже похрипывала, так что Алька смотреть не стала, управится ли она с полотенцами без неё, и бросилась назад, на кухню.

Когда в гостиную поднялись остальные, на столе уже стоял поднос с чашками, два заварника и на металлической подставке был водружён горячий, только вскипевший чайник. Кинув взгляд на часы, Алька кивнула себе: до обеда час с лишним. Значит, чай и впрямь не повредит — особенно людям, преодолевшим пусть небольшое расстояние, но в та-аких условиях! Да ей самой холодно стало, когда она время от времени скашивалась на пришедших, наливая чай по чашкам и исподтишка разглядывая покрасневшие от мороза носы и щёки, подрагивающие ладони, из-за которых стало страшно за чашки с чаем: руки дрогнут — чашки полетят на пол, а они ведь уже с горячей жидкостью! Не дай бог, обожгутся! А уж когда то ли гости, то ли новые постояльцы второго корпуса принялись за чаепитие… Опять Алька пожалела не то их, не то чашки — так колотили зубы замёрзших и края посуды!

Первым отогрелся Адриан Николаевич.

— Маменька спит? — вполголоса осведомился он, глядя на Игоря, который тоже взял себе чашку с чаем.

— Спит, — покивал Игорь, слегка обескураженный вторжением непрошеных гостей. — Адриан Николаевич, мы же договаривались, что вы перейдёте тогда, когда я к вам приду.

— Да ну! — раздражённо махнул рукой мужчина. — Эти клуши как начали визжать!.. (Нонна Михайловна хмуро покосилась, но промолчала.) Одной надо дочь увидеть и убедиться, что живая. Другой показалось что-то недалеко от коридора-переходника — такую истерику устроила, что легче было согласиться на поход в этот корпус.

Игорь тихо вздохнул и с тоской посмотрел себе под ноги и чуть дальше. Надо полагать — на тот самый коридор под ногами.

— Продукты, как я понимаю, вы с собой не прихватили, — констатировал он.

— Ты же ходишь по коридору — вот и принесёшь! — агрессивно огрызнулась Нонна Михайловна, и Алька, старавшаяся быть незаметной, враждебно подумала: «Ты больше всех орала о дочери, значит, а теперь — что? Даже не спросила, как она и где! Ещё и на Игоря вопишь!»

И постаралась забыть о том, что Нонна Михайловна пьёт уже третью чашку горячего чая, но руки у неё всё равно с трудом подчиняются ей и не трясутся.

За Аделаидой Степановной тоже любопытно было наблюдать: она хоть и сняла с себя все шарфы и шали, в гостиной оставалась в меховой шапке, а потому, хоть и посматривала кругом с каким-то нездоровым интересом, но сама выглядела жалко.

Первой отогрелась Нонна Михайловна.

— Когда и где будем располагаться? — строго глядя на домоправителя, спросила она.

— Обед через час, — сказал Игорь. — До него успеем определиться с помещениями.

А чего определяться, если на втором этаже оставались две свободные комнаты. Увы — не апартаменты, хотя Аделаида Степановна и пискнула что-то протестующее. Её муж, Владиславушка, тут же цыкнул на неё, и они вместе пошли заглянуть в одну из двух комнат, на которые указал домоправитель.

Нонна Михайловна осталась сидеть за столом, пока муж последовал за младшим братом и его женой. Алька принялась убирать лишнее со стола, подумывая про себя, что неплохо бы поставить чайник ещё раз: а вдруг кто-то не до конца согрелся?

Нонна Михайловна машинально следила за её руками, а потом, будто спохватившись, спросила:

— Мыть пойдёшь?

— Да, — с некоторым недоумением ответила Алька.

— Я с тобой, — безапелляционно сказала дама и встала из-за стола. — Хоть руки согрею, пока споласкиваю.

— А я думала… — растерянно проговорила девушка. — Вы разве не хотите заглянуть к Лизоньке?

— Чего к ней заглядывать, — проворчала Нонна Михайловна. — Дрыхнет небось. А было бы что опасное — наверное, нам бы сразу сказали. Так, где тут у вас кран?

Пришлось уступить дородной даме место у раковины. Причём уступить не только быстро, но и шустро, иначе бы габаритная Нонна Михайловна прижала Альку в уголок между раковиной и шкафом, откуда Алька бы вряд ли сумела потом выбраться.

Когда девушка пошла в гостиную за следующей порцией посуды со стола, она с удивлением размышляла о кратком эпизоде: «А ведь очень похоже на то! Она могла бы и специально это сделать! И выглядела так, будто очень хотела меня впихнуть в этот уголок и не выпускать. Почему?»

…Если бы Алька была прорицателем, который видит без карт, или человеком, который вообще умеет видеть сквозь предметы, она заметила бы, что Нонна Михайловна не позаботилась о продуктах, зато принесла с собой старинный фотоальбом.

Глава 16

Постороннему взгляду Нонна Михайловна представала солидной, но добродушной дамой. Она умела плавно двигаться и всегда спокойно