Инвестор. Железо войны (СИ) - Соболев Николай Д. Н. Замполит

Большая часть писем и телеграмм ушла туда же — куча бессмысленных просьб и приглашений. Например, зачем мне нужен некий граф Оранский, который прямо из кожи лез, чтобы увидеться в Барселоне?

А вот сообщение из Нью-Джерси заставило дрогнуть сердце — отец и мать решили навестить меня и посмотреть, как живет их блудный сын. Удачно, что они так долго собирались — теперь у меня есть, где их принять и что показать. Серхио все организует, тут беспокоиться не о чем.

Дела на оружейных заводах в Овьедо и Трубиа требовали постоянной переписки с правительством и потому официальный конверт от Асаньи никаких эмоций у меня не вызвал.

Но вот содержимое…

Окрыленное моими успехами, отзывами рабочих и, что более важно, некоторыми вложениями, правительство решило, что я никак не обойдусь без управления патронным заводом в Толедо.

Так-то получался неплохой комплекс, но Овьедо и Трубиа рядом, а Толедо под Мадридом! А еще Барселона, мне что теперь, разорваться?

Глава 18

Ходоки у Грандера

По опустевшему цеху фабрики Трубиа пробежался холодный ветерок. Солнце сквозь пролом в стене ослепило так, что я не смог толком рассмотреть рабочих, двигавших по деревянным полозьям новые станки.

Как всегда, благие идеи реконструкции и модернизации производства натолкнулись на существующие условия — новое оборудование тупо не влезало в старые проходы. Инженеры и техники ломали головы и готовились разбирать станки до винтиков, но один из бухгалтеров посчитал, что пробить, а потом заново сложить простенок выйдет дешевле.

Приставив ладонь козырьком ко лбу, убедился, что здесь все в порядке, и пошел дальше, на склад, но далеко уйти не успел.

— Эй, кто видел сеньора Грандера?

— Он пошел по цехам!

Ко мне спешил рассыльный из конторы фабрики:

— Сеньор Грандер, срочно к телефону!

Из конторы исчезли два замшелых персонажа, счетовод и директор, которые на любое предложение находили тысячи отговорок, а на их место пересели мои люди — пришлось слегка поделиться кадрами. С собой они принесли новые арифмометры, телефоны, пишущие машинки и вообще все, что должно быть в офисе образца 1932 года. Кроме ремонта, здесь его сделают в последнюю очередь, когда закончат с производством и складами.

— Грандер у телефона.

— Сеньор Грандер, — зачастила трубка голосом директора оружейной фабрики Овьедо, — необходимо ваше присутствие…

Вот он нововведениям не противился — и управленец толковый, понимавший, что без модернизации никуда, и объединение фабрик Овьедо и Трубиа сразу подняло его на одну ступеньку в иерархии, с подкреплением в виде увеличенного оклада. Так что сеньор Гильото неплохо устроился в моей команде и пока не давал поводов для огорчений.

— Что случилось?

— Делегация по закупкам маузеров.

Полковник, два майора и два капитана для Латинской Америки выглядели бедновато: ни тебе золотого шитья от шеи до пупа, ни роскошных эполет, ни разноцветья орденов… Даже фуражки у них вполне нормальные, не «аэродромы» с необъятными тульями. И сами подтянутые, сразу видно, что не по кабинетам сидят.

При ближайшем знакомстве причины такой скромности всплыли сразу — парагвайцы, страна у них совсем небогатая, зато проблем выше крыши. Хватило слухов о наличии нефти в Гран-Чако, чтобы на пустынную территорию Парагвая заявили претензии Боливия и Аргентина. Парагвайцы попытались закрепиться в Чако-Бореалис, в ходе экспедиции на север открыли лагуну Питантута и основали на ее берегу небольшое укрепление. Наличие источника пресной воды буквально подстегнуло боливийцев, и начались пока еще мелкие пограничные стычки. Парагвай выглядел идеальным мальчиком для битья, мировой экономический кризис и рокфеллеровская Jersey Standard требовали от Боливии «маленькой победоносной войны» — прибывшие к нам офицеры не сомневались, что она начнется если не через месяц, так через год.

Интерес гостей лежал на поверхности: оружия и боеприпасов, числом поболее, ценою подешевле. Контракт на винтовки мы подписали с ходу — сумму я задирать не стал, мне сейчас важнее загрузка фабрики заказами, чтобы рабочие успели освоить новые станки.

Парагвайцы уже успели закупить «мадсены» в Дании, и наши неплохие «гочкисы» их не заинтересовали, мы уже совсем было распрощались, но оказалось, что дальше они едут на патронную фабрику в Толедо.

А нам туда и надо, родители мои пока через океан доплывут, успею с приятными людьми (они же мне деньги принесли) в Толедо смотаться, оценить проблемный актив. А пока пригласил делегацию посетить мои заводы, но возглавлявший ее полковник замялся:

— Мы крайне ценим ваше гостеприимство, сеньор Грандер, но чрезвычайно ограничены во времени, прошу простить…

— Время не критично, мы долетим за два часа.

От шанса покататься на самолете американского миллионера они, разумеется, не отказались, и я потащил офицеров смотреть на наши достижения.

На площадке за автосборочным цехом матово поблескивали свежей зеленой краской первые «Атлантико» и «Атланты», пока еще в гражданском варианте. Без светомаскировки, с мягкими сиденьями, хромированными деталями — Эренбург оказался прав, и французы «голый» вариант машины брали неохотно, а вот с некоторыми декоративными финтифлюшками заметно лучше.

На закрытой территории КБ при виде броневика на базе «Атланта» офицеры издали хорошо различимый стон. А когда из бокса выкатили безбашенный (по причине неготовности) танк… Они-то хорошо понимали, что на гусеничную тележку с движком можно быстренько водрузить хоть пушку, хоть пулемет и получить дешевую боевую машину. Я же гундел, что в Испании негде как следует испытать технику и невозможно устроить полноценные стрельбы.

Совсем добила их радиостанция, хоть и прототип.

Даже «боинг», в котором успели малость подшаманить салон и сделать его гораздо комфортабельней, не произвел такого впечатления. Из трех рядов кресел оставили два, с откидными столиками, вместимость упала на шесть человек, вместо них самолет брал лишние полтонны горючего, что раза в полтора увеличило дальность.

Во время взлета все, кроме одного капитана, вцепились в подлокотники и ручки, но вида не показывали, капитан же, наоборот, развалился в кресле как настоящий волк воздушного океана. Наверное, успел где-то слетать разок-другой.

Когда страх отпустил, полковник посетовал:

— Жаль, наш бюджет не позволяет закупить грузовики, не говоря уж о бронированных машинах. Они бы очень пригодились в Чако.

— А радиостанции? — вздохнул капитан.

Полковник вздохнул в унисон, а потом осторожно поинтересовался:

— Сеньор Грандер, а вы не хотите испытать вашу технику в реальных условиях? Я готов поручиться, что правительство Парагвая сделает для этого все возможное!

Какой хитренький! Послал бы его лесом, да это на сто процентов совпадало с моими планами — я же сам подводил их к такому предложению.

— Любопытная идея, мы обязательно ее обсудим.

— Если вы поможете нам, памятник в Асунсьоне не обещаем, но улицу вашим именем назовем, — улыбнулся майор.

Посадку нам обеспечила дирекция патронной фабрики — от собственно города ее отделяло пустое и широкое поле с километровой дорогой, на которую и приземлил самолет американский летчик.

Весь двадцатитысячный Толедо уместился на стометровой скале, крутыми обрывами сбегавшей к излучине Тахо. Посреди возносился шпиль собора Святой Марии, кафедры примаса Испании, архиепископа Толедского. Но роль главной доминанты принадлежала совсем не собору — в стороне от него вздымались стены громадного замка Алькасар.

Сдал парагвайцев с рук на руки директору, убалтывать на контракт, а сам в сопровождении Ларри, Рикардо и Серхио отправился знакомиться с делами. Клерки, среди которых уже разнеслась весть, что завод передают в мои лапы, постарались выслужиться и предоставили даже те данные, которые руководство хотело бы скрыть.

«Фабрикой» это назвали, так сказать, авансом — от силы крупные мастерские, сто пятьдесят рабочих, двести тысяч патронов в день. Если исходить из статистики Первой мировой, то хватит убить двадцать врагов, а за год — неполную дивизию. В мирное время такие цифры кажутся достаточными, большая часть идет на склады, но стоит только начать воевать…