Король призраков - Джульетт Кросс

согнута, как будто он собирался взлететь. Его крылья были как у ворона — того самого, в которого он превращался, когда странствовал по миру, исполняя поручения Викса и охраняя его владения. На его голове было два рога, а выражение лица было яростным, как у кого-то, кто находится в запале важного и срочного поручения.

Я задержала взгляд на его крыльях, зависть вновь пронзила меня, как всегда, когда я думала о своих, которые не приносили пользы. Через его обнажённую грудь тянулась цепочка выгравированных демонических рун, значения которых я не знала.

— Скажи мне, что они означают, Хава, — я указала на грудь статуи, и последняя руна заставила моё сердце забиться быстрее. Она была похожа на мою, но не совсем такая же. Моя имела завиток на конце.

— Давай посмотрим. — Хава сделала шаг ближе. — Страж тёмных фейри. Разведчик. А знак, похожий на крыло ворона, означает принесший кости.

Когда она дошла до последней руны, она оглянулась на меня, в её красных глазах заиграла искорка понимания. Я покачала головой, не желая, чтобы она упомянула в присутствии Мека и Феррина знак, который я теперь носила на обоих запястьях. Я нервно подтянула длинные рукава, скрывая их. Хава, казалось, поняла, и вернула взгляд к статуе.

— Думаю, последняя руна означает хранитель или, может быть, обладатель мира богов. Хм, это не имеет смысла. Не уверена, что значит эта последняя часть. У меня не слишком хорошие познания в древних демонических рунах, — она пожала плечами. Мы уже обсуждали знак на моих запястьях, который она не могла расшифровать.

Мек и Феррин догнали нас и встали между нами и лесом эшеровых деревьев, чьи голубые листья уже начали тускнеть и опадать. Лёгкий ветерок колыхал их, срывая серые листья, которые, кружась, падали на камни вокруг статуи Гозриэля.

Первым подошёл Мек. Услышав Хаву, он ответил:

— Это означает защитник сердца и дома богов. Этот последний знак как раз и символизирует и сердце, и дом.

— А что означает «принёсший кости»? Он приносит смерть? Это не лучший защитник, — немного насмешливо сказала я.

Мек рассмеялся, его жёлтые глаза стали темнее отражая серое небо.

— Нет, не смерть. Скорее наоборот. Гозриэль был первым, кому Викс даровал свой дар неклии.

Я взглянула на Мека, который подошёл поближе.

— Неклия, — добавил Феррин, подходя к своему брату, — это дар воскрешения мёртвых. Дом Викса на земле дал ему особую связь с умершими.

— Я знаю, что такое неклия и что она создает, — прошептала я, вздрагивая, вспомнив царапающихся и рычащих существ. — Вы говорите о вайтсах.

Хава взяла мою руку в свои и крепко сжала, зная о моём ужасном страхе перед ними. Я сжала её в ответ.

— Да, — подтвердил Феррин. — Легенда гласит, что Викс услышал, как их души переходят в мир мёртвых, но иногда их тело не было готово уйти. Поэтому он дал этому телу и костям цель.

— Убивать невинных людей? — спросила я, и мой голос был полон укора, ибо так использовал свою армию король Закиэль.

Я всё ещё дрожала от воспоминаний о тех существах в том самом подземелье много лет назад.

— Это был выбор короля Закиэля, — сказал Мек, его выражение лица стало серьёзным. — И мне жаль, что ты встречала его вайтсов, Мизра.

Я сжала губы и снова взглянула на статую Гозриэля, ощущая смущение, что мой страх стал известен и достаточно широко, чтобы они об этом знали.

— Это было больше, чем просто встреча, — произнесла я едва слышно.

— Отец Голлайи был жестоким королём, — добавил Феррин. — Вайтсы изначально не были созданы для таких целей.

— Какое предназначение может иметь армия мёртвых? — спросила я, в голосе моём звучала явная злость и тревога. — Неклия, злой дар.

Мек вздрогнул.

— Неклия предназначена как помощник для Призрачного короля, который ею владеет. Для хорошего Призрачного короля.

Паника охватила меня, и мой голос прошептал едва слышно, когда я спросила:

— А Голлайя обладает этой силой? Я не могла, и не хотела, называть это даром несмотря на то, что это был дар, данный их величайшим богом.

— Нет, — ответил Феррин, его лицо было серьёзным. — Голлайя не унаследовал неклию.

— Но он очень мощный зифер, — добавил Мек. — На самом деле, самый мощный, которого когда-либо знал Нортгалл. И ещё он всадник дракона, что уже само по себе является редким даром.

Огромное облегчение волной охватило моё тело, настолько сильное, что мои колени подогнулись. Я схватилась за Хаву, но заметила, как и Мек, и Феррин мгновенно напряглись, готовые подскочить ко мне на помощь.

Они были добры и заботливы, даже когда я оскорбляла их народ. Я не могла увидеть в неклии ничего хорошего. Мысль о ней лишь разжигала глубокий страх и мучительное бешенство от того, что любой Призрачный король мог использовать её против своих врагов. И не только против врагов, но и против невинных, как я, оказавшихся в пределах их границ.

В памяти всплыло изображение меня, замёрзшую и дрожащую у маленького огонька у водопада Драгул, куда водяная фея толкнула меня в ледяную воду. Затем я вспомнила топот тяжёлых сапог, приближающихся ко мне сквозь деревья, и меня, пытающуюся взлететь, но схваченную в воздухе, едва поднявшуюся с земли.

Отогнав этот кошмар, я выпрямила крылья и вновь взглянула на статую, нуждаясь в смене темы.

— Почему у него два рога? Почему у некоторых из вашего народа два, а у некоторых четыре? — спросила я.

Хава, у которой было два маленьких изящных рога, первая откликнулась.

— Четыре рога обозначают высшее происхождение тёмных фейри. Я слышала, что есть даже такие, у кого шесть.

— Это неправда, — фыркнул Феррин. — Это слухи, которые распространяют фейри теней, пытаясь нас разозлить. Они не лучше и не мощнее нас.

— У некоторых из нашего народа нет вообще рогов, — предложил Мек, его обеспокоенный взгляд скользнул на Хаву. — И, хотя это действительно обозначает отсутствие у них высокородной крови, они ничем не хуже нас.

Тогда я поняла, что выражение лица Мека было полно беспокойства за Хаву, возможно, потому что она имела только два рога.

— Ну, у меня их нет, — с лёгкостью сказала я, — и я вполне уверена, что я довольно замечательная.

Хава засмеялась. Мек и Феррин улыбнулись.

— Это точно, госпожа, — согласился Феррин, его взгляд мельком скользнул на мои крылья. — И ты теперь одна из нас.

Я воздержалась от того, чтобы коснуться новых знаков на своих запястьях, скрытых под рукавом, и не произнесла ни слова, хотя мои чувства были немного противоречивы. Да, я была Мизрой для короля Голлайи, но я всё