Ожерелье для возлюбленной - Кэт Мартин

Ей стало трудно дышать Она стояла, не находя слов, пораженная тем, что мать Рейфа коснулась такой деликатной темы.

– Я понимаю, что не должна была спрашивать, ведь ты сообщила бы сама. Но это так важно, чтобы у Рейфа был сын.

Дэни отвернулась к окну. Иметь ребенка было ее заветной мечтой, но, увы, этому не суждено сбыться. Она почувствовала, как глаза щиплет от слез, и быстро заморгала, не давая им пролиться. Еще не хватало, чтобы мать Рейфа увидела.

– Нет. Мы женаты несколько месяцев, но большую часть времени мы просто знакомились друг с другом. – Она надеялась, что Мириам не заметит, как загорелись ее щеки. Ее интимные отношения с Рейфом едва ли были подходящей темой для обсуждения с матерью мужа.

Герцогиня понимающе кивнула:

– Да, конечно. Надеюсь, что ты не расскажешь о моем маленьком допросе Рейфелу. Он не одобрит моего вмешательства в его личную жизнь.

Дэни подумала, что здесь она солидарна с мужем.

– Я никогда не стану рассказывать об этом, ваша светлость.

Вдовствующая герцогиня кивнула, казалось, довольная ответом.

– Думаю, нам пора спуститься вниз. – Она еще раз окинула Даниэлу внимательным взглядом. – И ты не должна беспокоиться, моя милая, я уверена, со временем все будет так, как должно быть.

Нет, так, увы, не будет. Она никогда не сможет дать Рейфу сына, и его мать не простит ей этого.

Стараясь подавить отчаяние, Дэни последовала за герцогиней к выходу. Они миновали коридор, освещенный полудюжиной позолоченных канделябров, и направились к парадной лестнице.

Рейф нетерпеливо расхаживал из угла в угол у основания лестницы Гости уже начали прибывать. Чем скорее они провернут это дело, тем лучше.

Посмотрев наверх, он увидел мать и жену, которые спускались по мраморным ступеням. На Даниэле сегодня было темно-синее бархатное платье, подчеркивающее ее тонкую талию и стройную фигуру. Страусовое перо украшало высокую прическу, а на руках – длинные лайковые перчатки.

Хотя она была одета более сдержанно, чем в тот вечер, когда они занимались любовью, сердце Рейфа тут же ускорило свой бег. Эта женщина сводила его с ума одним своим видом. И как он ни осаживал себя, желание обладать ею никогда не утихало.

Только записка, которую он получил вчера днем от Джонаса Макфи, удержала его оттого, чтобы зайти к ней в спальню этой ночью.

Макфи сообщал, что ему удалось узнать, кто тот мужчина, который украл ожерелье невесты Он прибыл из Америки на «Орфее», который пришвартовался в Ливерпуле, где и было обнаружено ожерелье Согласно сообщению, мужчина был арестован.

На следующий день Макфи собирался вернуться в Лондон Он назначил встречу на вечер, и Рейф с нетерпением ждал, что сыщик расскажет ему. Хотя в записке содержалась небольшая информация, тон ее, как казалось Рейфу, не предвещал ничего хорошего. Он не может расслабиться, пока не узнает, что произошло в те последние дни в Америке, прежде чем они поднялись на борт корабля.

Он вздрогнул, обнаружив, что Даниэла стоит рядом с ним.

– Ты восхитительно выглядишь сегодня, Даниэла. – Он вежливо наклонился к ее руке, затянутой в белую перчатку.

– А вы необыкновенно красивы, ваша светлость.

Их взгляды встретились. Он смотрел в ее изумрудные глаза и молился про себя: Господи, сделай так, чтобы у нее не было никаких секретов от него, чтобы его чувство к ней могло расти, не принося ему сомнений и боли.

– Гости уже появились, – сказал он. – Пора занять наши места.

Она кивнула и улыбнулась, но он тут же подумал, что ее улыбка выглядит не очень естественно. Он представил себе, каково ей встречаться с людьми, которые пять лет выказывали по отношению к ней одно презрение, и внезапно защитные инстинкты ожили в нем.

Он легко поцеловал ее в губы и прошептал на ухо:

– Не нужно беспокоиться, дорогая. Ты герцогиня Шеффилд, которой должна была стать еще пять лет назад, и после сегодняшнего приема весь Лондон смирится с этим фактом.

Она проглотила комок, застрявший в горле, взглянула на него с благодарностью и отвернулась. Но он успел заметить, как блеснули слезы в ее глазах.

И тогда его решение еще более окрепло.

– Я здесь, дорогая. Я не оставлю тебя. – И в этот момент он понял, как глубоко он очарован ею. Это открытие испугало его, но он не видел выхода. Рейф вздохнул и приготовился пережить долгий вечер.

Глава 20

Даниэла оперлась на руку Рейфа. Он накрыл ее ладонь своей рукой. Сегодня он был неотразим. Темные волосы тщательно уложены, глаза – сама синева. Он выглядел сильным, строгим, бесстрашным. И темно-синий сюртук, и белый шелковый платок на шее – все это было ему к лицу.

Даниэла стояла рядом с ним и вдовствующей герцогиней на мраморном полу огромного холла. Массивные витражи венчал купол над головой. Готовясь принять поздравления от длинной череды гостей, она распрямила плечи. Первыми на бархатную дорожку, покрывавшую широкие ступени, ступили друзья Рейфа и их жены.

Виктория Истон рассматривала гостей, расположившись позади одного из античных мраморных бюстов, выстроившихся в ряд вдоль стены. Она подошла и взяла Дэни за руку.

– Я так рада за вас обоих.

– Спасибо, – ответила та.

Итан и Грейс подошли следом за ними и еще раз высказали свои пожелания и поздравления.

– Ты выглядишь великолепно, Даниэла, – поспешила заверить Грейс. – Теперь тебе будут завидовать все женщины Лондона.

– Спасибо, – улыбнулась Дэни. Хотя подумала, что скорее ее появление в качестве жены Рейфа будет той искрой, которая породит новые слухи.

Грейс улыбнулась:

– Я вижу, ты не веришь мне, но это правда. Даниэла пожала плечами.

Она не желала, чтобы ей завидовали. Она просто хотела быть счастливой. Она посмотрела на Рейфа. Заметив ее взгляд, он улыбнулся, пытаясь скрыть то, о чем думал. И тогда она сделала то, что совсем не подобает леди, – прошептала проклятие.

– Мы встречаемся в четверг за телескопом, – напомнила Грейс, – я надеюсь, вы составите нам компанию?

– Я провела тогда чудесный вечер, так что приложу все усилия. – Это действительно было замечательно, она чувствовала себя уютно среди друзей Рейфа, надеясь, что когда-нибудь они станут и ее друзьями.

– Твоя матушка превзошла самое себя, – сказал маркиз Рейфу. Его прозрачные голубые глаза остановились на горшке с лавровым деревцем, подстриженным в форме сердца, которое встречало гостей у входа.

Просторный холл и большой зал превратились в гигантскую оранжерею: здесь были и миниатюрные лимонные деревья, усыпанные желтыми плодами, и цветущие бегонии и герани, и даже экзотические бело-лиловые орхидеи. Огромные горшки с ярко-розовыми камелиями дополняли это и без того красочное великолепие, а если еще учесть маленький бассейн с золотыми рыбками и лилиями, то можно понять восторги гостей.