Государевы служилые люди. Происхождение русского дворянства - Николай Павлович Павлов-Сильванский

часть года проживали в деревнях и дворах, рассеянных по волостям и станам, хлопоча более о насущном хлебе, о домашнем хозяйстве, о прокормлении себя и семейства, чем о военной службе. Собрать их в поход было столь же трудно, как и прежде: невзирая на самые строгие указы, тысячи дворян, рейтар, солдат оказывались в нетях». Сами иноземцы-капитаны заживались в пожалованных им поместьях и не являлись в полк, за что их наказывали батогами и после третьего «нета» высылали за границу. Дети боярские уклонялись иногда от службы в полках «иноземного строя» еще с большим упорством, чем от ратной службы «старого строя». Когда стольник Никита Демской набирал в Ефремовском уезде детей боярских в драгунскую службу, «они, ефремовцы, дети боярские, воровством своим от его выбору бегали, не хотя служити драгунской службе, и сидели в лесах, и он, Никита, с ефремовскими казаками за ними ходил, и их много в лесах переимали».

Неудачная турецкая война привела правительство царя Феодора Алексеевича к мысли о необходимости предпринять коренное преобразование войска. Вопрос этот поручено было в 1681 году обсудить особой комиссии под председательством боярина князя Василия Васильевича Голицына, отличавшегося образованием и склонностью к реформам. Государь поручил ему ведать ратные дела для лучшего устроения рати и повелел быть с ним у того дела выборным стольникам, стряпчим, дворянам, жильцам, городовым дворянам и детям боярским, генералам и полковникам рейтарским и пехотным. Задача этого совещания была определена так: «ведомо великому государю учинилось, что в мимошедших воинских бранях, будучи на боях с государевыми ратными людьми, его государевы неприятели показали новые в ратных делах вымыслы, – для тех нововымышленных неприятельских хитростей учинити в государских ратях рассмотрение и лучшее устроение, чтобы тем в воинские времена иметь против неприятелей пристойную осторожность и охранение и чтобы прежде бывшее воинское устроение, которое показалось на боях не прибыльно, переменить на лучшее».

Военная комиссия возбудила вопрос об отмене местничества, в котором усмотрела главную причину всех военных неудач. По отношению же к прямой своей задаче комиссия ограничилась немногим, а именно: выработала проект нового разделения дворянских полков: стольникам и стряпчим, дворянам и жильцам служить полковую службу по-прежнему, но расписать их вместо сотен на роты, по шести рот в полку, и вместо сотенных голов «для лучшего устроения и крепкого против неприятеля стояния быти у них ротмистрам и поручикам»[169]. Военную реформу, поставленную на очередь царем Феодором Алексеевичем, суждено было осуществить его гениальному брату, Петру Великому.

3

От служилых людей «по отечеству», дворян и детей боярских, отличались служилые люди «по прибору»: стрельцы, казаки, пушкари. Состояние приборного служилого человека было наследственным так же, как сына боярского; стрелецкие дети по общему правилу прибирались в стрельцы, казацкие дети – в казаки.

Но этот разряд лиц не имел наследственной замкнутости и постоянно пополнялся притоком новых сил из различных классов; в стрельцы и казаки время от времени прибирались всякие вольные люди.

Приборные служилые люди отличались от дворян и детей боярских также и тем, что они владели вотчинами и поместьями. Они поселялись не в уездах, но в городах слободами и наделялись мелкими земельными участками казенной земли, причем их земельные наделы весьма схожи были с тяглыми наделами посадских людей, с той разницей, что посадские люди тянули тягло со своих участков, а стрельцы и казаки отбывали службу – также своего рода тягло. Некоторые исследователи (Беляев) полагают, что приборные люди владели землями на общинном праве владения и что земли их были собственностью стрелецкой или казацкой слободки. Другие историки усматривают в земельных владениях приборных людей форму товарищеского, сябринного землевладения. Доля каждого определялась не общиной, но правительством, сами служилые люди называли себя сябрами или себрами, т. е. товарищами[170], они владели сообща «вопче» теми или другими участками земли, или угодьями. В противоположность детям боярским приборные люди, будучи сябренными землевладельцами, в то же время, по общему правилу, были и земледельцами – не имея крестьян или холопов-работников, сами обрабатывали землю и промышляли своими руками.

Стрельцы, казаки и другие приборные люди так же, как и дети боярские, были свободны от налогов, в качестве служилых людей, беломестцев, но с некоторыми ограничениями. Многие из них, живя в городах, занимались торговлей и промыслами и благодаря податным льготам вели свои дела успешнее многих посадских людей, которые постоянно сетовали на ущерб от неравной борьбы с беломестцами на поприще промышленности. Поэтому правительство нашло необходимым ограничить податную привилегированность низших служилых чинов. Относительно стрельцов и казаков, а также драгун, которые «всякими промыслами промышляют и в лавках сидят», Уложение 1649 года постановило, что они, будучи свободны от тяглых служеб (натуральных повинностей) и податей, обязаны платить таможенные пошлины с промыслов и оброк с лавок. Другие же менее многочисленные низшие разряды служилых людей – артиллеристы, пушкари, затинщики и воротники, а также казенные кузнецы и плотники – совершенно сравнивались в податном отношении с посадскими людьми, если торговали в лавках или занимались промыслами; им велено было платить не только таможенные пошлины, но и «всякие подати и быть в тягле с посадскими людьми в ряд»[171].

Кроме полков «иноземного строя», составлявшихся лишь на время войны, при Михаиле Феодоровиче были образованы несколько постоянных, солдатских и драгунских, полков.

Они содержались в мирное время на тех же основаниях, как стрельцы и казаки. Солдаты были поселены на шведской границе, драгуны же – по преимуществу на южной окраине. «Старые солдатские полки, – говорит Котошихин, – издавна устроены житьем на порубежных местах, в двух местах к границе Свейского государства, острогами, погостами и деревнями». В военное время они входили в состав войска, но четвертая часть их оставалась на границе, «для оберегания пограничных мест, острожков и домов». «Старые драгуны» устроены вечным житьем на украине к татарской границе, против того же, что и солдаты к границе Свейского государства». В дополнение к этим сообщениям Котошихина следует заметить, что драгунские военные поселения существовали не только на юге, но и на северо-западе, на шведской границе. В 1648 году принадлежавший новгородскому митрополиту Олонецкий погост Новгородского уезда был отписан в казну и велено было «того Рождественского Олонецкого погосту крестьян и бобылей устроить в драгунскую службу для того, что те крестьяне и бобыли живут смежно с немецкими людьми»[172]. Военно-стратегические соображения побуждали правительство и в других местностях превращать крестьян в служилых людей. В 1648 году в одно из сел южной окраины Бел-Колодезь и в поселки и деревни, тянувшие к нему, прислана была грамота, которой крестьянам объявлялось, что им за помещиками быть не велено, а велено быть в драгунской службе; они обязывались