Королевская кровь. Проклятый трон - Ирина Котова

Хотя… и этот молодняк, судя по произошедшему, уже научился подпитываться не во снах, а при бодрствовании, и быстро маскироваться, пряча темную ауру. А это означало только одно: демон или демоны уже вступали в полную силу. И им нужна была энергия.

После пары Тротт немедленно перенесся к Алексу, передал ему список студентов, и Свидерский сразу дал задачу секретарю сверить и пометить тех, кто живет в общежитии.

– Обнаглели, – заметил ректор, когда Неуживчивая удалилась с листком, на котором было записано около тридцати фамилий. Александр выглядел куда свежее – видимо, приостановил опустошение резерва и позволил себе немного восстановиться перед вечерним заданием. – Попробовать присосаться к тебе… либо тупые до невозможности, либо сильно торопятся.

– Тупая, – уточнил педантичный Макс, поправляя манжеты и незаметно сканируя друга. Алекс заметил, но виду не подал. – Это женщина была. Не вовремя эти выходные, Данилыч. Завтра уже взяли бы кровь и имели результаты. Десяток доз у меня есть, должно хватить.

– В понедельник сделаем. Сейчас дам распоряжение о взятии анализов у первого курса, – сказал Свидерский, – повесим объявление, чтобы не подозрительно было. Остается надеяться на то, что на выходные большинство студентов из общежития разъезжаются, и мы избежим массового истощения от подпитки. На всякий случай подежурю с Вики на выходных в общежитии.

«Если сегодня все пройдет гладко», – подумал Макс. Снова хотелось закурить.

Вернувшись в лабораторию, он поколебался, но потом все-таки набрал в плоскую емкость репеллент, добавил туда усилитель и проявитель. Опустил в жидкость круглый, широкий, размером с крышку от банки шприц-импликант с почти сотней коротких иголочек, повторявших контуры знака абсолютной защиты со стихийным символом воды посередине. И, морщась, выбил свежие знаки на обоих предплечьях. Затем протер сочащуюся сукровицей, покрасневшую кожу спиртом и после этого – закрепителем. Так надежнее. Репеллент в капсулах действовал ограниченное время.

Руки его от локтя до плеч сплошь были покрыты защитными знаками – выцветшими и свежими. Места не хватало, и последние Макс вбивал уже поверх существующих.

Пятая принцесса с утра четверга была в приподнятом настроении. Накануне она купила Матвею подарок, принципиально на свою стипендию, и теперь волновалась, но волнение это было приятным: как он отреагирует? Понравится ли ему?

Ситникова она видела на большой перемене: он перехватил ее на выходе из лекционного зала и повел в столовую – кормить и ухаживать. Было приятно. И от его заботы, и от взглядов одногруппниц – таких, что хотелось показать им язык, а потом спрятаться Матвею за спину. После пар он собирался переносить на базу продукты и выпивку, сообщил, что купил ей кучу лимонада на выбор, и пообещал, что будет весело. С ними едут не только гитаристы, но и его друган-диджей с установкой, так что можно будет не только попеть, но и потанцевать.

Еще она приобрела платье и туфельки на невысоких каблучках, и даже разорилась на тушь и помаду, и весь вечер после ужина училась краситься. Выходило не очень, но Алина была упорной девочкой и ко всему подходила обстоятельно. Так что и эту науку она освоила.

Мышцы болели после первого занятия с тренером – Мариан попросил об услуге пожилого сержанта Ларионова, занимающегося с новобранцами гвардейского корпуса, и тот, стараясь быть деликатным (получалось плохо, но смешно), проверил ее физподготовку, назвал после задохликом и цыпленком, извинился, смутился и пообещал, что через месяц хотя бы пару раз подтянуться принцесса сможет. Если, конечно, ее высочество не хочет выбрать кого-нибудь поприличнее. Потому что он, сержант, привык с солдатами работать и, хотя капитана очень уважает, боится оскорбить слух принцессы крепким словцом. Натуру-то за дверью не оставишь.

Алина ободряюще улыбнулась и сказала, что ее все устраивает и она уверена: сержант Ларионов справится и с ее тренировками, и с приличием речи. После чего они распрощались, вполне довольные друг другом.

После пар принцесса подошла к каменам – попрощаться на выходные, уже привычно пройдя мимо лектория, из-за дверей которого слышался холодный голос профессора Тротта. Опечалилась немного – из-за нахождения дома так и не смогла продолжить занятия с Поляной, – но пообещала себе все нагнать и перегнать. В конце концов, попросит Зигфрида. Хотя тот говорил с сильным акцентом и был постоянно занят, просить Алина умела.

– Ты, козочка, смотри, – наставлял ее Аристарх с интонациями воспитательницы школы благородных девиц, – блюди себя. Раз там, как ты говоришь, будет куча семикурсников, а это все ж молодые мужики, гормон играет, да под градусом…

– Если что, сразу бей по причиндалам! – дребезжащим голосом крикнул сзади Ипполит, и неприличное слово эхом пронеслось по длинному коридору, наверняка порадовав сидящих в аудиториях студентов.

Алина покраснела.

– Этому… ухажеру своему тоже воли не давай, – напутствовал ее Аристарх, смеривший своего друга выразительным взглядом.

– Матвей не такой! – возмутилась Алина. Она уже минут пятнадцать слушала указания каменных нянек.

– Все мужики такие, козюлечка, – тоном стервозной старой девы произнес сзади Ипполит. – Просто одни сразу, а другие чуть погодя. Или ты думаешь, он с тобой за ручку год гулять будет? Этот здоровый организм?

– Мы вообще-то пока просто дружим, – сообщила принцесса, обидевшись за Матвея.

– Вот-вот, – проскрипел Ипполит, – а потом от такой дружбы дети заводятся.

– Злые вы, – пробормотала Алина и надулась.

– Ну-ну, крохотулечка, не обижайся, – забеспокоился Аристарх. – Мы ж не со зла. Переживаем просто. Нехорошо как-то в университете стало, тяжело. Вроде всё так же, да не так. Драк больше, студенты уже и гомонят не так весело, ругаются чаще, чем обычно. Преподаватели двойки ставят, лютуют. Вон и ты позавчера попала… Катька хочь и стерва, но кулаками никогда не махала. Ровно темные влияют, да не видим мы их.

– Ой, – Алинка забыла про свою обиду. – А что вы о темных знаете, а? Они что, могут людьми управлять? Отсюда и общая раздражительность?

– Учились тут несколько, но неопасных, легальных, – сказал Аристарх, таинственно вращая глазами. – Они к духовникам ходили постоянно. Люди как люди, разве что доля темной крови в них, но родовым даром не пользовались, только классической магией. Одна даже у нас после окончания универа преподавала, хорошая девочка. Умненькая была, как ты. Вот с ней мы тоже говорили, и она нам много интересного поведала. Давно это было… Злобность эта общая, козочка, не от управления бывает. Просто там дар такой, что души расколупывает, если активный. Вот и лезет всякое… Наследники Черного Жреца, как-никак…

– Ничего не поняла, – честно призналась принцесса.

– Что тут понимать? – серьезно проскрипел сзади Ипполит. – Вот у носителей дара Зеленого все вокруг цветет и живет. В Бермонте урожаи знаешь какие, даром что на севере. Наследники Белого Целителя болеют редко, и окружение их тоже. В Синих влюбляются постоянно, да и рождаемость в округе растет, если там живет сильная аристократка из потомков Богини. В присутствии Красных ускоряются и усиливаются заклинания, мощь магов. Ненамного, но все же. Черные же влияют на окружающих так, что те теряют самоконтроль. Если ты добрая, то и рядом с темным доброй останешься. А если внутри зависть, злость, раздражение, то все наружу полезет. Вот и думаем мы, что где-то тут темный ходит и силу набирает. Иначе с чего бы?

– А ректору вы почему об этом не сказали? – поинтересовалась пятая Рудлог.

– Он нас не спрашивал, – грустно ответил Аристарх. – С нами вообще мало кто говорит, козочка ты наша. Мимо ходють, и всё…

Вечером ее, уже переодетую и с пакетом вещей («А вдруг будет холодно? А вдруг пойдет дождь? А вдруг колготки порвешь?» – уговаривала ее Василина), с газовым баллончиком в сумочке – его всучила Полли, пожелав повеселиться, но если что – прыскать обидчику в рожу и бежать, – довезли до общежития. У входа принцессу ждал Матвей, курил, сидя на скамеечке. Просиял, увидев, как она выходит из машины, забрал у нее пакет и тут же открыл Зеркало.

– Наши уже все тут, – сказал он, взял Алину за руку и сделал шаг в подергивающуюся гладь перехода, – сейчас покажу тебе твою комнату, и пойдем.

База оказалась старенькой, трехэтажной, с маленькими комнатами, в которых был минимум мебели, и удобствами на этаже. Имениннику для праздника выделили первый этаж, и основное веселье разворачивалось в холле, который, видимо, для приличных постояльцев служил местом просмотра телевизора, а для студентов – местом грандиозной пьянки.

– Брат удивляется, – гулко рассказывал Матвей, пока Алинка за дверью шкафчика снимала пальто и подкрашивала губы, смотрясь в тусклое зеркало. – Обычно в это время вообще никого нет, а тут оба верхних этажа заняты. Ну, это нам не помешает. Ого!