О чем плачет дождь - Мария Морозова

было пятеро. И все одинаково слабые и больные. Решив пока не думать о причинах, я озаботилась тем, чтобы доставить всех в лазарет. Поэтому обратилась к дару и обошла весь склад вместе с окрестностями. К счастью, остальные коты не успели или не смогли разбрестись далеко. Твоих я нашла в лесу рядом, а последнего – на складе, где он забился между ящиками. Маура привела матросов, и мы понесли пациентов в лазарет.

– Они все? – У Джун Крафтон вытянулось лицо.

– Да, – выдохнула я. Мой голос дрогнул. – Все одиннадцать.

– Так, Ормонд, действуем быстро и четко, – приказала целительница. – Несите их в большую палату.

– Я помогу, – сказала Маура. – Вам явно пригодятся лишние руки.

– Пригодятся. Пойдем.

Маура оказалась хорошей помощницей. Понятливая и небрезгливая, она помогла нам устроить котов на койках и заняться лечением. Всех их подкосила одна и та же неведомая хворь. Одинаковые симптомы, одинаковая реакция на наши лекарства. Но нам хотя бы не приходилось ломать голову. Действовать по уже понятной схеме было гораздо проще.

Забыв о голоде и усталости, мы переходили от койки к койке. Матросы Эберг без возражений носили нам воду и отмывали полы, когда кого-то рвало. Коты безропотно принимали наше лечение. Сильно лучше от него им не становилось. Хотя и хуже не становилось тоже. Вот только порадоваться мы не могли. Кризис еще явно не миновал, а у нас так и не получилось понять, что же произошло.

Птицы тут явно не при чем. Даже если вчерашние драчуны и подцепили что-то, зараза не смогла бы распространиться так быстро. Но все равно стоило бы найти кого-то, кто пробежится по базе и посмотрит, не происходит ли еще чего странного. Проверит, нет ли мертвых или больных чаек, мора рыбы у берега. И предупредит капитанов. Я искренне надеялась, что эта гадость не перекидывается на людей, только лучше быть готовым ко всем возможным вариантам.

– Госпожа целительница.

К нам постучал кряжистый мужчина с пышными усами. Судя по белому кителю, это был один из поваров.

– Мне рассказали, что случилось. Я сразу и побежал, как завтрак закончился.

– Доброе утро, господин Вортон, – поздоровалась Джун, не поднимая головы от очередного болящего. – Это вы их обычно кормите?

– Да. Три раза в день, как положено. Они все на довольствии.

Повар обвел палату жалобным взглядом. Его усы дрогнули.

– Черныш, Адмирал Фолли, Маркиза, Лапка, Кокос, Боцман… Да что же это с вами?

– Сегодня они ели?

– Нет, не успели.

– А вчера?

– Вчера ели. Филеечка с морковочкой, нежирный творожок. И аппетит у них был отменный. Слопали все и добавки попросили.

Он вдруг побледнел, стянул с головы колпак и торопливо заговорил, прижав его к груди:

– Это не из-за еды, готов поклясться. Мы же все свежее даем, хорошее, как и людям. Воду постоянно меняем.

– Из людей никто не заболел, – кивнула Маура. – Иначе тут уже была бы толпа.

В словах Мауры был резон. Но я бы пока не спешила радоваться. Человек больше и сильнее кота, так что и инкубационный период может оказаться совсем другим. Поэтому командиры и корабельные целители должны быть в курсе нашей проблемы.

– Вы же их вылечите, да? – спросил повар с надеждой.

– Вылечим, – пообещала Джун опрометчиво.

– Если вам что надо, говорите, мы сделаем.

– Завтрак, – выдали мы хором.

Маура добавила:

– Не успели поесть сегодня.

– Все будет, – закивал повар. – Один момент.

Он убежал. Я погладила по голове полосатого кота и посмотрела на Крафтон.

– Что с ними?

– Поверь моему опыту, Линнея, – ответила она. – Это не инфекция, а отравление.

– Но я не ощутила в их телах токсин, – задумалась. – С другой стороны, инфекцию я не ощутила тоже…

Хотя ее версия выглядела более правдоподобной. Вчера все животные чувствовали себя нормально. А сегодня заболели, причем, одновременно и с одинаковой силой. Никакая инфекция на такое не способна, ведь у каждого организма своя сопротивляемость. Это может только яд, и только тот, который они тоже получили одновременно.

Да кем надо быть, чтобы такое сделать? Хотя сейчас это не важно. Гораздо важнее – найти противоядие, потому что наши зелья только отсрочили неизбежное.

Я присела на кровать и потерла виски. С такой задачей мне еще не доводилось сталкиваться. Если это яд, то куда он делся? Успел выйти из организма, причинив вред? Или настолько хитрый, что и мне со всеми своими талантами сложно его почувствовать? Но в любом случае это здорово мешает. Как сделать противоядие, когда не знаешь, от чего именно?

– Отталкивайся от симптомов, Линнея, – посоветовала Джун Крафтон, проверяя котов.

Я задумчиво кивнула. Симптомы… Яд разрушает кровь, значит, нужно что-то, противоположное ему по сути. У меня есть такие травы.

Подорвавшись, я вылетела из палаты. Но далеко убежать не получилось. В коридоре я врезалась в мужчину, и только его руки не дали упасть на пол.

– Линнея, – позвал оказавшийся на пути Дориан Ладлоу. – Не ушиблась?

– Нет, – я покачала головой. – Извини, мне срочно нужно в лабораторию.

– Вам принесли завтрак, – придержав меня за плечи, он кивнул на маячившего за спиной матроса с коробками.

– Потом. Все потом, Дориан.

Маг не стал спорить. И я была ему за это очень благодарна.

В лаборатории я заперлась и сразу поставила на огонь котел с чистой водой. Потом закрыла глаза и обратилась к дару. Сейчас вся моя суть была направлена на то, чтобы спасти одиннадцать маленьких жизней. Одиннадцать жизней, которые сами никому не причинили зла, но пострадали просто так, потому что стали кому-то неугодны.

Все звуки и запахи остались где-то далеко. Мир заговорил со мной. Травы, которые я собирала собственными руками, бережно высушивая, зашептали многоголосым хором. Какие-то голоса звучали тише, какие-то – громче. Словно в трансе, я шагнула к шкафу. Провела ладонью по шершавому дереву, открыла створки. В лицо пахнуло терпким ароматом.

– Помогите, – прошептала я. – Нам так это нужно.

Пальцы скользнули по рядам коробочек и свертков. Первой попалась кровохлебка – лучшее средство при ранах и кровопотерях. Вот только на этом стандартный набор и закончился. Потому что за кровохлебкой отозвались дягиль, золотая лапчатка и крапива. Такие травы редко входили в состав противоядий, но здорово защищали от зла и проклятий. Как и черная полынь, тоже захотевшая поучаствовать. А последней меня позвала маленькая коробочка, которую я хранила на подоконнике. Там пряталась сосновая смола, уже успевшая немного подсохнуть. Когда-то Джун предложила сделать из нее оберег для лазарета, однако руки у меня так и не дошли. Зато теперь заключенная в