Опьяненный страстью - Бэссо (Бассо) Адриенна

– Разумеется, – уверенно заявила Доротея. – Но он еще слишком мал, чтобы поселиться в конуре.

Доротея подняла щенка на руки и крепко прижала к груди. Он взвизгнул от восторга, дрожа всем телом, и, высунув розовый язычок, лизнул ее в лицо.

– Вы уже выбрали ему имя? – спросил Картер.

Они прошли вперед и уселись на одеяло. Доротея отпустила щенка, и тот снова устремился к плетеной корзине.

– Я решила назвать его Ланселот, в честь легендарного рыцаря.

– Благородное имя.

– Я очень надеюсь, что он вырастет и будет достоин его, – сказала Доротея.

Она сняла с корзины салфетку и с удовольствием выслушала похвалы Картера при виде ее содержимого. Доверху наполнив фарфоровую тарелку мужа холодным ростбифом, жареным цыпленком, свежим хлебом и острым сыром, добавив еще и фрукты, Доротея то же самое положила себе, но в гораздо меньших количествах.

Они с аппетитом принялись за еду. Доротея время от времени бросала маленькие кусочки постоянно клянчившему щенку. Поняв под конец, что больше ничего не получит, Ланселот принялся обследовать окружающее пространство и вскоре вскарабкался на ноги Картеру.

– Ваш пес пытается сжевать кожаные кисточки на моих сапогах.

– О господи, ну разве он не умный малыш? – Доротея потянулась к щенку, и тот моментально перевернулся на спину. Не в силах устоять, она погладила его круглый раздувшийся животик. Свесив розовый язычок на сторону, Ланселот часто задышал.

– Вы его балуете, – мягко заметил Картер, отхлебнув глоток вина.

– Просто я отношусь к нему с нежностью. Все животные заслуживают любви и ласки.

– Как мужчины?

Она взглянула на мужа из-под полуопущенных ресниц и дерзко подмигнула ему.

– Некоторые больше, чем другие, я думаю.

– Он напоминает собаку, которая была у меня в юности. Добрый друг и верный товарищ.

– Вы были одиноки в детстве?

– Не особенно. У меня не было братьев, с которыми я мог бы играть, но в поместье жило много других детей. Сын нашего лесничего, дети старшего конюха. Мой отец часто отлучался по делам или на светские мероприятия, и потому не знал, с кем я общался в детстве.

– Он бы этого не одобрил?

– Безусловно. – С непроницаемым видом Картер жевал мясо. – Я намерен быть гораздо более прогрессивным со своими детьми.

При упоминании о детях жар разлился по животу Доротеи. Их дети. Боже милостивый! У них не будет малышей, пока она не решится пустить его в свою постель.

Картер накрыл ее ладонь своей.

– Дети появятся в свое время.

Доротея закрыла глаза. Вовсе не дети, а процесс их зачатия – они оба отлично знали, – вызывал у нее такую панику.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, – прошептала она.

– Посмотрите на меня.

Доротея испуганно открыла глаза. Нежно поглаживая ее по руке, он понизил голос:

– Я могу подождать. Такие моменты, как минувшим вечером, когда вы принимали ванну и мы оба были так возбуждены, так охвачены желанием, дают мне надежду.

Ее сердце смягчилось. Он хороший человек, великодушный и добрый. И дьявольски привлекательный мужчина. Что с ней не так? Ей следовало бы радоваться своей удаче и стараться завлечь его к себе в постель, а не отказывать ему – и себе – в удовольствии.

Нервно подняв свой бокал, Доротея поднесла его ко рту, но он оказался пустым. Она поспешно наполнила его. Они обсудили свой вчерашний визит к миссис Снайдли и согласились, что это было ужасно неприятно. Несмотря на скрытую напряженность, связанную с их интимными отношениями, Доротея получала огромное удовольствие от их непринужденной беседы и дружеского общения.

– Я должен еще раз извиниться за мое опрометчивое решение пойти на чай к миссис Снайдли, – проговорил Картер, отправляя в рот клубнику. – Я не знал, что она до такой степени высокомерна и деспотична. Боюсь, тот факт, что она оказалась первой, кому мы нанесли визит, только усилил ее чувство собственной значимости.

– Да, уж в этом ей никакого поощрения не потребовалось, – согласилась Доротея. – Хотя нельзя считать, что в этом целиком только ваша вина. Я беспечно отнеслась к своим общественным обязанностям. Мне следовало устроить чай для всех местных дам и тем самым разрешить эту проблему.

– Это мое поместье. И я должен был бы знать всех здешних жителей.

– Мужчины плохо разбираются в делах подобного рода. Мне нужно было спросить совета у миссис Симпсон. Она женщина уравновешенная и преданная, подсказала бы правильное решение. Думаю, это полезный урок. Для нас обоих, милорд.

Доротея потянулась за бутылкой вина и с удивлением обнаружила, что она пуста. Недоуменно пожав плечами, она достала вторую бутылку, предусмотрительно приготовленную Кортлендом. Как замечательно, что у них такой сообразительный дворецкий. Доротея одобрительно усмехнулась про себя.

Пробка была частично вытянута из бутылки, и потому открыть вино было легко. Сравнительно легко – Доротее удалось сделать это только с третьей попытки. Прихлебывая вино, она поинтересовалась у Картера, когда он в следующий раз собирается взять ее на рыбалку. Он улыбнулся в ответ своей неотразимой улыбкой, от которой у Доротеи всегда слабели ноги, и поддразнил, припомнив ее брезгливость.

Они вновь завели непринужденную беседу, как близкие друзья, наслаждающиеся общением друг с другом. Прошел еще час. Ланселот проснулся, поел куриного мяса, которое Доротея заботливо отделила от костей, немного поиграл с одеялом, дергая его за край, и снова уснул. Откинувшись назад, Картер оперся спиной о подушки и вытянул свои длинные мускулистые ноги рядом с ее ногами.

У Доротеи перехватило дыхание. В его позе было что-то такое интимное, такое спокойное и располагающее. Они лежали так близко друг к другу, что ей видны были морщинки в уголках его глаз, когда он неспешно рассматривал ее. Трепет желания охватил Доротею. Отбросив свои опасения, она подчинилась страсти, пробудившейся и нараставшей внутри ее. Подняв голову, она поцеловала мужа в губы.

Получить от нее поцелуй было непередаваемым блаженством. Каждая клеточка уже и без того возбужденной плоти Картера напряглась, когда их губы соприкоснулись. Ему это удалось! Она расслаблена, податлива, готова – да нет, сгорает от желания – заняться любовью.

Он обнял жену за шею и почувствовал под пальцами учащенное биение ее пульса. Она снова поцеловала его, на этот раз проникнув в рот языком. Он ощутил запах вина в ее дыхании, не то чтобы неприятный, но все же довольно сильный.

Картер отстранился. Взгляд ее был слегка рассеян, словно затуманен страстью. Или чем-то другим? Доротея откинула назад голову и улыбнулась ему. Затем внезапно оперлась ладонью на одеяло, словно опасалась потерять равновесие. Картер застонал. Ему катастрофически не везло. Похоже, удача навсегда покинула его.

Жена его захмелела. Нет, она была абсолютно пьяна. И если он не ошибается, близка к тому, чтобы отключиться. Он увидел почти пустую вторую бутылку вина и припомнил, что сам выпил всего пару бокалов из обеих бутылок.

– Вы в порядке, Доротея?

– У меня кружится голова. – Она прикрыла глаза рукой. – И я начинаю понимать, что это обычное дело, когда вы рядом со мной.

Она засмеялась, сначала тихонько, а потом громко расхохоталась. Несмотря на крайнее разочарование и досаду, Картер умудрился тоже улыбнуться. Но вот ее смех внезапно оборвался – Доротея бросилась к мужу, обвила руками шею и принялась лихорадочно осыпать поцелуями лицо.

Картер откинулся назад. Его руки инстинктивно поднялись, и он утянул жену за собой. Она повалилась прямо на него, ее ноги оказались между его ногами. Его ствол мгновенно окаменел и восстал в нетерпеливом предвкушении, но разум осознавал печальную правду. Доротея приникла головой к его плечу, осыпая влажными поцелуями его шею. Через короткое время поцелуи замедлились, затем прекратились и послышалось тихое посапывание.

Картеру хотелось громко закричать от разочарования, но это ничего бы не дало, разве что слуги сбежались бы в тревоге. Проклятье! Но даже этот переполох не разбудил бы его хмельную жену. Решив, что это, должно быть, возмездие за ранее совершенные им грехи, Картер подвинулся слегка, удобнее устраиваясь на подушках, и ласково погладил Доротею по шелковистым волосам.