Спасение рая - Юрий Иванович

– Да не только меня, но и некоторых других представителей дворянства. Хотя даже шептаться о таких вещах жутковато и страшно. Простые ашбуны Дасаша Маххуджи боготворят, называют добрейшим и готовы по его слову в огонь и воду. Все неурядицы и плохое правление, несправедливости или обман – все это приписывается министрам и людям из ближайшего окружения императора. Но они просто не могут знать то, что доходит по разным каналам к нам. Все жалобщики непосредственно к Маххуджи все равно умирают. Не сразу, так через пару-тройку лет. Несправедливости и после этого не прекращаются, разве что в некоторых случаях принимают более изощренную форму. Ну и самое главное, что следует из скрупулезного обобщения многих фактов наблюдения: министры на самом деле бездушные и запуганные марионетки.

– В руках у черного монолита? – заполнила паузу заинтересованная не меньше своих товарищей Сильва.

– Нет, в руках самого Дасаша Маххуджи. Он очень страшный, отвратительный человек, а благодаря своей невероятной двуличности становится опасным втройне.

Дану это смутило больше всех:

– Но ты же сам говорил, что Дасаш – подчиненный монолита?

– Об этом никто не может утверждать с уверенностью. Да и секретные хроники нашего рода могут показать массу противоречий в отношении императора и вершины Прозрения.

– И многие люди знают об этих противоречиях?

– Единицы. Догадываются – считаные десятки. Но все поголовно молчат об этом. В ином случае неосторожное слово провоцирует неожиданное исчезновение или не менее странную смерть.

Уже подняв Петра на носилки и тронувшись по подъему из ущелья, Курт решил уточнить:

– Надеюсь, после нашего прибытия в замок мы будем иметь возможность не только Устав прочитать, но и эти самые секретные хроники?

– Несомненно, – заверил граф. И тут же с натугой улыбнулся: – Назад дороги для меня нет. Теперь вся надежда лишь на победу вашего движения «Спаси детей».

Он шел впереди, удерживая свою ручку носилок, и старался аккуратно ступать между заснеженных камней. Поэтому не заметил, как Дана условно предупредила товарищей помалкивать с вопросами по только недавно ею выдуманной народной организации. По логике вещей, ведь все равно придется ашбунам под каким-то знаменем объединяться, так что придумать можно что угодно. Как и поменять общее название впоследствии. Главное сейчас – спокойно уйти к последнему горному кряжу, а там и до предгорий рукой подать. Движущийся верхом Василий наверняка уже ждет группу в условленном месте, и путь к графскому замку не должен занять много времени.

Уже поднявшись на седловину, четыре носильщика позволили себе на минуту расслабиться и более внимательно посмотреть назад. Отступающий полк егерей уже виднелся лишь на противоположном, дальнем краю ущелья и никаких отрядов преследования или разведки за беглецами не отправлял. То есть сзади противника в данный момент не было.

Да и впереди вряд ли окажется. Все-таки из трех егерских полков одного уже не существовало в помине, второй отступил, а то и превратился в гипотетического союзника, ну а с третьим… Несмотря на малое количество боезапаса, воины с Земли не боялись встретиться лицом к лицу с любой опасностью.

Глава тринадцатая

В торговле доверять нельзя

Казалось, что обморок прошел бесследно и самочувствие Александры вернулось к идеальной форме. Потому как, после того как их оставили одних в удобной гостевой палатке, графиня вдруг заволновалась о своей внешности:

– Слушай, Дим, но если мы здесь остаемся на всю ночь, то в чем я буду спать и как буду выглядеть утром?

Светозаров внимательно прислушался к собственным магическим силам и с досадой цокнул языком:

– Попробуй тут хоть что-то накопи! Даже мне одному в замок мотнуться за одеждой и то кажется проблематичным. И ведь сразу предупреждал: бери несколько платьев!

– Ладно, не спорю. Это я во всем виновата, – легко согласилась его супруга и, подойдя к маленькому зеркалу, попыталась с его помощью взглянуть на себя со стороны. – Но выходить из положения как-то надо? Ты только глянь на этот кошмар! Вначале я валялась на полу, потом ты меня волок на руках, а потом…

– Хм! Так уж и волок? – обиделся Торговец. – Я тебя переносил как самое хрупкое сокровище.

– И тут согласна. Так бы и каталась у тебя на руках до самой пенсии. Но платью ведь каюк! Вон даже пистолеты теперь как следует не спрячешь.

– Значит, пересидим до утра в этой прелестной палатке, – решил он. – Не оставят же нас без персонального крова.

– Как до утра?! Мать Стеффи пообещала, что вечером состоится бал в нашу честь, и я уже дала согласие на наше присутствие.

– Ммм! – замычал граф Дин от досады. – Я ведь тебя предупреждал: избегай любых, даже самых никчемных или ничего не обязывающих обещаний. Никогда! Ничего в ответ! Только: «Мне надо посоветоваться с супругом». Или: «Даже не знаю, что вам ответить, спросите лучше у мужа». В крайнем случае: «Хорошо, я обязательно подумаю над вашим предложением».

– Хорошо, я обязательно исправлюсь и впредь буду хорошей девочкой. – Она с преданностью заглянула мужу в глаза и сразу поняла, что он совсем не сердится. Скорее просто делает вид. Поэтому призналась: – Тем более что я еще ни разу в жизни не бывала на таком балу.

– Еще надоест. Да и наши свадьбы будут не хуже, чем любой из праздничных королевских приемов. – Он отстранился от жены и попытался расправить свисающие складки: – Ну да, ребра жесткости изломались навсегда.

– Ну кто же знал.

– А не надо было на полу укладываться. И вообще, мне твой обморок очень не нравится. Лучше бы тебя ректор академии осмотрел для окончательного диагноза. Так что рискнем, пожалуй. Сразу захватим сюртуки и уже отсюда… – Он задумался на полуслове. – Хм, а про камни я совсем забыл. Не хочется у Купидона с таким количеством показываться.

– Ну вот и отлично. – Александра чмокнула его в щеку. – Тем более что выход обязательно найдется. Можно купить что-нибудь приличное прямо в этом мире или попросту взять взаймы платье у принцессы или королев. Они такие обаятельные душечки!

– Блин! – выкрикнул он в сердцах гламурное русское выражение. – В следующий раз перед отправкой в новый мир ты у меня будешь заучивать свод законов и основополагающие, не поддающиеся малейшим нарушениям традиции.

– Что, все настолько плохо? – испугалась новоиспеченная графиня.

– Страшного пока ничего не случилось. Тем более что ты не успела еще что-либо попросить. Но я ведь тебя предупреждал про отношение здешних дам к собственным одеждам, и только намек на передачу в иные руки хотя бы на короткое время подобной собственности считается страшным оскорблением. Я даже привести пример тебе сразу затрудняюсь.