Красавец и уродина - Елена Булганова

– В смысле? – прошептала девочка.

– Решила выставить меня на посмешище перед всем классом, да? – вкрадчивые нотки добавили жути.

– Артур, что случилось, я правда не понимаю! – взмолилась девочка, ощутив себя на пороге сладкого обморока.

– Не, правда, не понимаешь? Ла-адно… – Крутанулся на каблуках и зашагал прочь из класса. Вете осталось только восстанавливать дыхание и хлопать ресницами. И тут заговорил Арлан:

– Хорошо, помогу тебе по прежней нашей дружбе: ты теперь сидишь с Гариным за одной партой. В смысле, Ирис сидит, но для всех это одно и тоже.

Вот это была неожиданность! Вета снова уронила пенал и от растерянности сморозила жутчайшую глупость:

– А почему по прежней? Я с тобой дружила и дружу…

– А тебе ничего не объяснили в мире троллей?! – так и взвился парень. – Ирис в записке не проинструктировала разве? Я теперь враг твой и всего донного народа! Да и людей тоже, до кучи!

– Но ты же не можешь в самом деле навредить нам или людям, ты не такой! – в ответ закричала девочка.

– Я не хочу никому вредить, – Арлан выделил слово «хочу». – Но тебе в самом деле лучше держаться от меня подальше. Пожалуй, пойду-ка я отсюда, образование в последнее время перестало быть приоритетом, – добавил с глубочайшей горечью.

– Погоди! – Вета успела вцепиться в его рукав. – Объясни, что тут происходит. По пути сюда я видела призрака, кажется, это не был неперешедший, просто обычный человек. А на него напала и утащила на себе какая-то ужасная тварь!

Воспитанник совсем не удивился, значит, был в курсе. Ответил каким-то пустым, без всяких эмоций голосом:

– Мы ведь говорили об этом, забыла? Старик воспользовался ситуацией – еще бы, подменыш обратился к нему за помощью! И затворил все переходы, по которым души умерших покидали этот мир. Скоро в городе станет совсем худо. Ладно, бывай!

Подхватил свой рюкзак и в темпе покинул класс. Вета осталась совсем одна, испуганная, уничтоженная. Что же она натворила! Как все исправить? И вот еще странность: почему Арлан не расспросил ее, что происходит в мире троллей, какая напасть ему угрожает. Может, уже знает от своего хозяина демона? Хотелось вслед за ним убежать домой, забиться головой под подушку и постараться уснуть. Но страшно было увидеть на улице новые затравленные души. Да и не уснет она, будет мучаться до вечера, пока не настанет время идти в парк на встречу с неизвестно кем.

Прозвенел звонок, Громова встала и побрела, как зомби, в класс литературы и русского языка. Застыла в дверях, не понимая, куда ей податься. Две парты – у стены и окна – глобально пустовали. Но Артур был здесь, сидел на подоконнике, болтал с Ивановой, хохотал и похлопывал ее по коленке. Кажется, тут все понятно, Гарин не из тех, кто прощает. Вета вздохнула и поплелась к их бывшей с Борисом парте. Рюкзак волочился за ней по полу.

Почти дошла, когда вдруг кто-то дернул за лямку так, что чуть руку ей не оторвал. Пальцы девочка разжала, а когда обернулась, то увидела спину Артура – он шагал к своей парте и уносил туда ее многострадальный рюкзак. Подошел, с чувством швырнул его на свободный стул. Ничего не оставалось, как переместиться следом за своим имуществом.

Потянулся урок. Сосед по парте занимался любимым делом – пялился в окно, так что Вета получила время для передышки. А заодно и для обдумывания происходящего. Странно как-то все выходило. Нет, понятно, почему Ирис не пожелала даже сидеть с Арланом, воспитанники делят мир на черное и белое, и, похоже, с прощением и пониманием у них явные проблемы.

Но зачем названная сестра села с Артуром, да еще и сблизилась с ним? Нравиться он ей не может, Ирис почти невеста. К тому же знает все про Гарина, и это знание вряд ли способно улучшить ее отношение к парню. Значит, что же остается – использует? Для каких-то непонятных Вете целей? Даже думать об этом было неприятно. Громова потрясла головой, отгоняя тревожные мысли, и до конца урока скашивала глаза, любуясь на четкий профиль и пушистые ресницы того, кто сидел с ней рядом и одновременно был далек и недостижим.

На каждой перемене Артур молча ждал, когда она соберет рюкзак, потом почти со зверским выражением на лице вырывал его и конвоировал девочку к следующему классу. За все это время между ними не было сказано ни слова. Потом уроки закончились, а потрясения – нет. Гарин вышел вместе с ней на школьный двор и коротко объявил:

– Я провожу.

– Ладно, – едва смогла вымолвить Вета. После чего была схвачена под локоток и отпущена только на проспекте. Под прикрытием газетного киоска Артур загородил ей дорогу и спросил тихо, зло:

– Ну, и зачем ты это устроила? Типа отомстила мне?

– Что ты, какая месть?! – всполошилась Вета. – Ты о чем вообще?

– Не понимаешь? Круто! Я интересуюсь, с какого перепугу ты на первом уроке приземлилась рядом со Шварцем? Дураком меня зачем выставила?

«Ого, как далеко все зашло», – вконец перепугалась она и залопотала что-то совсем странное:

– Да я, понимаешь… плохо спала, потом еще с родителями поругалась. Была не в себе, вообще не соображала, что делаю.

– Но вы с ним, я видел, очень даже мило общались, – припечатал Артур, все так же не давая ей двигаться вперед. – Забыла, что тебя просили держаться от него подальше? Борюсик-то теперь у нас опасный, думаю, в гимназии его держат только до конца триместра, а потом – под зад коленкой.

– Почему это? – растерялась Вета, разговор принял совсем уж неожиданный оборот.

– В смысле, почему? Ну ты, Громова, точно не в себе сегодня. Он же напал на кого-то пару дней назад, забыла? В гимназию приходили из полиции. Шварца вызвали к директору, так он и там чего-то учудил, кинулся на нашего Антошку, вазу раскокал. Теперь на него в классе и смотреть боятся, как на бешеного пса. Я хотел по дружбе дать ему пару советов, так тоже еле ноги унес.

– По дружбе?! – захлебнулась негодованием Вета. – Да ты же травил его с первого класса! А за тобой и все остальные, ты же, блин, неформальный лидер! Не думаешь, что Боря мог просто не выдержать многолетних издевательств и сорваться?!

В пылу гнева оттолкнула парня и зашагала в сторону дома. Гарин скоро догнал, пошел рядом как ни в чем не бывало, на лице фирменная кривая ухмылочка.

– Не травил я его, Громова, а закалял Борькин характер. Чтобы не остался на всю жизнь нытиком и