Я Распутинъ. Книга вторая - Алексей Викторович Вязовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У буров полный провал в командовании, — заметил Палицын.
— Так а вы на что? — делано удивился я. — Академия генерального штаба, все дела… У нас-то получше, вот давайте и займемся, пусть подготовленных резервов будет больше!
— Так это одних патронов сколько сожжем!
— Лучше сейчас научится, чем потом напрасно жечь в бою. Там то не только деньгами — кровушкой заплатим.
Дальше разговор свернул в конструктивное русло: где взять столько патронов. Спасет ли перевод Луганского, Сестрорецкого и Тульского заводов на работу в две смены, как организовать сбор гильз для последующей переработки, капсюля… и взрыватели! Вот и тонкое место нашлось — производство мелкое, кропотливое…
Подумал-подумал и предложил два варианта — либо в моих детских колониях делать, либо набрать на производство баб, от второго генералы аж глаза выпучили.
— Бабы, государи мои, к мелкой работе привычные — шитью или там кружевам, они старательней и тщательней мужиков. Ну и не пьют к тому же, лучше не придумаешь для такого дела.
Судили, рядили, да в конце концов пришли к тому, что надо военное производство в империи выделять в отдельную структуру. Создавать АО «Военпром», так сказать — к чему правительственные мыслители пришли только в 1915 году, когда приперло снарядным голодом и от такой нужды возникла «организация Ванкова», болгарского генерала русской службы. За год-полтора Симеон Николов Ванков обеспечил миллионные тиражи трехдюймовых снарядов. Вот пусть и займется заранее, а не как у нас обычно — хватай мешки, вокзал отходит!
А вот «высокотехнологичное» военное производство, оптику там, радио, авиацию и тому подобное, объединить во второй концерн, на базе моих заводов. АО «Распутин и сыновья».
— У тебя же, Григорий Ефимович, вроде один сынок? — удивился Палицын.
— Ништо! Будут еще.
Поулыбались. Разговор сразу пошел легче, черновики нужных бумаг тут же накидали.
И если господа генералы мне такую бумагу напишут, куда легче будет землю выбивать в одном симпатичном городке на Волге… А потом под этот «Ростех» подгрести и прочих частников, выбить, например, специальный налоговый режим в качестве пряника и уголовную ответственность за срыв военных заказов в качестве кнута. Глядишь, к Первой мировой будем готовы чуть лучше.
Уже расходясь, я придержал Великого князя за локоток:
— Петр Николаевич, вы же состоите в переписке с Джевецким?
— Степаном Карловичем? Да, мы входим в клуб Русского технического общества.
— Слышал, что он сильно продвинулся с подводными лодками.
— Да, о «Почтовой» хорошо отзываются. Но там есть ряд трудностей. С мотором, с погружением. Да и следы она оставляет на воде.
— Сами видите, как моторы далеко шагнули. Я у англичан купил патент на двигатель. Заставлю инженеров покумекать.
У меня в голове была идея дизеля, который при всплытии подзаряжает аккумуляторы. Схема, которая проработает всю вторую мировую войну, да и потом тоже — ночью вынырнул, покряхтел мотором, утром нырнул обратно, встал в засаду.
— Неужто веришь в подводные лодки? — удивился Великий князь — Крепостные себя очень плохо показали, ни разу в бою не были. На войне с японцами тоже толку не вышло — хотя тащили туда лодку «Цесаревичем». Потом у иностранцев купили — одна беда с ними вышла, нигде себя не проявили.
— Так прогресс же и тут не стоит — развел руками я — Моторы вона как шагнули вперед. Электродвигатели поди тоже усовершенствуют. А значит, две родимые болезни подлодок — время погружения и скорость хода — уйдут в прошлое. Нету у нас другого выхода — линкорами с немцами меряться не выйдет.
Князь задумался. Все-таки в душе он — инженер, ему все это интересно и близко.
— Хорошо бы собрать всех участников на совещание — намекнул я — С Балтийского и Невского заводов, Джевецкого с Парижу вызвать.
— Адмиралы будут против — тяжело вздохнул Петр Николаевич — Лезу в их епархию. Ладно, займусь.
* * *
Один переезд равен двум пожарам. Я это почувствовал, когда ремонт в Юсуповском дворце закончился и пора было выдвигаться навстречу «новой жизни». Вроде и года еще даже не прошло в этом времени, а вещами оброс… И гардероб, и сейф с деньгами… А картотека? Архив? Антураж весь — знамена, портреты?
Во дворце первым делом велел установить телеграфный аппарат, подключить телефонную связь по старым номерам. Определил порядок охраны — благо бояться было нечего и «боевиков» я переселил к себе. Как и весь секретариат партии вместе с несколькими избранными ионитами. Пришлось на хозяйстве оставить боцмана, повысив его до главы питерской общины, но он заслужил. Всех держал в «кулаке», работал на совесть.
Лене выделил во дворце целый этаж в правом крыле, а сам занялся картинной галереей. Собственноручно повесил оба Модильяни, «Мальчика, ведущего лошадь» Пикассо и три новых полотна, присланные с оказией из Парижа. Обещанные «Радости жизни» Матисса, «Мост Ватерлоо» Моне и «Три возраста женщины» Климта. Последняя была странноватая. Да, станет классикой, но сразу ее вешать рядом с уже признанными гениями? Долго сомневался, но я же не музей с запасниками, правильно? Повесил. В уме пометил себе выкупить у купца Щукина «Подсолнухи» Гогена и врубелевского «Демона». Надо, надо развивать секцию отечественной живописи. Скататься что ли в Плес повидать Левитана? Полагается же фаворитам летний отпуск? Волга, песочек… Но какой уж тут отдых, когда в самом разгаре — предвыборная кампания в Думу плюс монтаж заводов.
Начали прибывать первые станки из Европы, повалили фабричные специалисты. Первые я велел размещать на арендованных складах вокруг Питера. Вторых без затей селил по гостиницам, мобилизовал редакцию «Слова» на предмет культурной программы для иностранцев. Жить им в России долго — пускай врастают в общество, учат язык, а не водку глушат по кабакам.
Сам же метнулся к Аликс. Легкий гипноз, пассы руками и вот у меня на руках высочайший указ о Наукограде. После недолгого мозгового штурма делать его решили в Сызрани. А что, одни удобства. Нефть для химического завода можно таскать баржами из Батуми. Есть железная дорога. Даже мост через Волгу. Населения — полно, больше пятидесяти тысяч по последней переписи. Причем много рабочих, которые заняты на строительстве кирпичных зданий после пожара 6-го года. Опять же месторождения вокруг — горючие сланцы и прочее.
Капитан, который, собственно и дал наводку на Сызрань, срочно отправился в город — перекупать и вербовать местную думу и «голову», а я тем временем занялся стрелковыми клубами. На которые получил также высочайшее разрешение. И начал… с детей.
* * *
— Да куда ж
