Жена - девочка - Майн Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако красота ее привлекла внимание одного из проходивших мимо зуавов, который, отделившись от своих товарищей, поднялся на лестницу и попытался ее поцеловать!
Девушка обратилась за помощью к Майнарду, который без лишних слов схватил зуава за шиворот и пинком сбросил его с лестницы.
Крик «На помощь!» раздался среди солдат, и весь отряд остановился, слово изумленный таким внезапным нападением. Офицер, шедший во главе отряда, примчался на место происшествия и уставился на чужака.
— Черт побери! — закричал он. — Так это вы, месье! Вы, который против империи!
Майнард узнал в нем лейтенанта, который спорил с ним ночью в кафе де Милль Колон.
— Отлично! — закричал Вирокк, прежде чем Майнард успел отреагировать. — Хватайте его! Отправьте его на гауптвахту на Елисейских полях! Вы еще пожалеете о том, что задели наших солдат, месье, солдат страны, которая жаждет империи и порядка! Да здравствует император!
Полдюжины солдат, красных от выпитого, хулиганов всех мастей, набросились на Майнарда, схватили его и повели вдоль бульвара. При этом им требовалось немало усилий, чтобы держать его.
На углу площади де ля Пэ он увидел неожиданную картину. Три леди, сопровождаемые тремя джентльменами, были свидетелями его оскорбления. Сойдя с тротуара, они выстроились в одну линию, чтобы дать возможность пройти солдатам, которые вели Майнарда. Несмотря на то что его провели мимо очень быстро, он узнал всех, кто находился там: миссис Гирдвуд, ее девочки, Ричард Свинтон и Луи Лукас со своим приятелем!
У него не было времени удивляться неожиданной встрече. Ведомый зуавами, сопровождаемый иногда проклятиями или ударами с их стороны, Майнард был полон необузданного гнева и занят только мыслями о мщении. Это был для него час испытания — час мучительного гнева и бессилия!
Глава XXXIII
УБИЙСТВО НАЦИИ
— Черт побери! — воскликнул Свинтон. — Это же Майнард! Вы его помните, леди? Тот самый молодчик, который, оскорбив меня, так неожиданно смылся из Ньюпорта и не дал мне возможности получить удовлетворение!
— Ну-ну, мистер Свинтон, — вмешался Лукас. — Я не хотел бы возражать вам, но говорить, что Майнард просто смылся, — не совсем верно. Я думаю, что мне известно об этом больше.
Такую злость речей Лукаса можно было легко объяснить. Он сильно невзлюбил Свинтона. И неудивительно. Он преследовал богатую наследницу, начиная со встречи на Пятой авеню и во время всего ее европейского тура, и уже предвкушал успех, но тут снова появился этот англичанин — опасный соперник, который мог лишить его всех шансов.
— Мой дорогой Лукас, — отреагировал Свинтон, — это чистая правда. Этот господин написал мне письмо, которое было передано слишком поздно. Но письмо не оправдывает того, что он неожиданно смылся, не дав мне удовлетворения, и даже не оставил адреса, чтобы я мог найти его.
— Он не смылся, — спокойно отреагировал Лукас.
— Хорошо, — сказал Свинтон. — Я не буду об этом спорить. Во всяком случае, мой дорогой друг, не с вами…
— Что все это значит? — спросила миссис Гирдвуд, прерывая неприятное объяснение между претендентами на руку Джулии. — Почему они схватили его? Кто-нибудь может это объяснить?
— Может быть, он совершил какое-то преступление? — предположил Свинтон.
— Этого не может быть, — резко отреагировала Корнелия.
— Ай-ай. Ну, возможно, мисс Инскайп, я ошибаюсь, называя это преступлением. Это лишь вопрос терминологии; мне говорили, что этот мистер Майнард — один из тех республиканцев, кто разрушает общество, фанатик, одним словом. Без сомнения, он приехал во Францию, чтобы бунтовать, и поэтому его арестовали. По крайней мере, я так полагаю.
Джулия ничего не сказала в ответ. Она лишь пристально смотрела вослед этому человеку. Он не сопротивлялся своим конвоирам и вскоре исчез из поля зрения.
Мысли, посетившие гордую прекрасную девушку, могли бы вдохновить Майнарда. В тот момент оскорблений и унижений он не знал еще, что самая красивая леди на бульваре всем своим сердцем сочувствовала его беде, независимо от того, чем был вызван его арест.
— Мама, ничего нельзя сделать для него?
— Для кого, Джулия?
— Для него, — она показала в ту сторону, куда увели Майнарда.
— Конечно нет, дитя мое. Мы ничего сделать не сможем. У него возник конфликт с солдатами. Вполне возможно, как считает мистер Свинтон, конфликт политический. Пусть он выкручивается сам. Я полагаю, у него найдутся друзья. Хотим мы или нет, мы ничем не сможем ему помочь. Не стоит даже и пытаться. Кто будет слушать нас — чужестранцев?
— Наш министр, мама. Ты ведь знаешь, мама, что капитан Майнард сражался под американским флагом. Он имеет право на защиту. Так мы пойдем в посольство?
— Нет, мы не будем этого делать, глупая девочка. Я говорю тебе: это нас не касается. Мы не будем влезать в эту историю. Пойдемте в гостиницу. Эти солдаты ведут себя очень странно. Будет благоразумнее избежать встречи с ними. Поглядите туда! Улицу заполняют все новые отряды солдат, которые грубо ведут себя с прохожими!
Миссис Гирдвуд была права. Из переулков один за другим выходили новые вооруженные отряды, в то время как лошади тащили по бульвару пушки и другую артиллерию, а также ящики со снарядами и патронами. Лошадьми управляли пьяные извозчики, которые нещадно погоняли бедных животных.
Тут же галопом неслись конные эскадроны улан, кирасиров и африканских стрелков — вполне подходящий контингент для выполнения поставленной перед ними задачи.
На всех этих военных была печать нездорового возбуждения, вызванного алкоголем, которым их напоили специально для того, чтобы подготовить к кровавой миссии. Это подтверждали возгласы, то и дело выкрикиваемые ими:
— Да здравствует император! Да здравствует армия! Долой этих негодяев депутатов и философов!
С каждой минутой суматоха все возрастала. Росла и толпа за счет потоков людей, вливавшихся на главную улицу из переулков. Горожане смешивались с солдатами, тут и там раздавались сердитые крики и возгласы.
Внезапно, словно по некоему заранее оговоренному сигналу, разразился кризис.
Сигнал этот и был заранее оговорен. Выстрел, произведенный из орудия крупного
