Элита. Незаконченное дело - Абриль Замора

к реальности. Они не могли продолжать этот разговор в мужском туалете. Тогда Горка вздохнул и направился к двери, но сначала выдал: «Если хочешь поговорить или еще что…» И она ответила: «Круто, круто…» И это было все. Они вернулись в класс и сели за свои парты в задней части класса.

Паула не понимала, что это большое платье делает на ее кровати. Она не думала, что заслуживает подарка. В доме не было никакого напряжения после того, как она ушла с работы, и не было типичного отношения «мы знали, что ты уволишься». Эта тема обсуждалась немного бескомпромиссно. Ей дали время подумать о том, что она хочет сделать со своей жизнью в ближайшей перспективе. Родители Паулы отнеслись к этому с пониманием и чувствовали, что должны поддерживать свою дочь в любое время, а тем более в эти моменты спада и сомнений.

– Мама, что это за платье? – крикнула она из коридора.

– Ну, нас пригласили на вечеринку сегодня вечером. Это благотворительная акция или что-то в этом роде… Нам немного лень, но мы давно никуда не выходили, а это хорошее дело.

– Я не очень хочу куда-то идти, – жаловалась девушка.

– О, и ты думаешь, что я не знаю этого?

Мать больше ничего не сказала, она прошла мимо нее, бросив несколько язвительных реплик, преуменьшая как комментарий своей дочери, так и само событие.

Андреа получила несколько сообщений с отказами по WhatsАpp от своего парня, который был немногословен, и сама решила отменить предвечеринку.

Давайте посмотрим, я сама все это затеяла. Все начало идти не так, когда мне пришла в голову ужасная идея организовать эту ерунду. Поэтому очевидно, что именно это и расстроило Горку. У него плохое настроение, потому что он не хочет пить с моими подружками. Но когда я написала ему об этом, вместо ответа: «Черт возьми, дорогая, это здорово, спасибо, извини, что был немного мудаком. Это действовало мне на нервы», – он ответил: «Круто, увидимся». Да, просто с точкой… Без смайлика, без поцелуя или чего-то еще. Просто точка, эта маленькая частица в конце всего, самая страшная и холодная вещь в мире, они замораживают меня… они хуже всего. Точки.

Видите? Посмотрите внимательно. Худшие они или нет? Они как оружие. Они представляют собой нечто незначительное, гораздо меньше буквы, но гораздо более ранящее. В данном случае это точно было плохо. Я начинаю бояться, и теперь, узнав, что предпраздничная вечеринка не является причиной, я просто начинаю думать, что секс был ошибкой. Он всегда говорил, что все пойдет не так или что он боится, что все усложнится. Словно ясновидящий… Нет, этого не может быть. Что бы это ни было, все будет хорошо. Горка любит меня, и это чувство сильнее всего остального.

Бедняжка цеплялась за эту идею так, словно это было единственное, что удерживало карточный домик, которым казались ее отношения в данный момент.

Для Жанин было приятно, что вечеринка Андреа была отменена, потому что она боролась со своим гардеробом, и, как всегда, он побеждал. А Меле поняла, что отношения между Горкой и его девушкой достигли критической точки. Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы собрать все воедино. Прерванный разговор в туалете средней школы и теперь сообщение об отмене вечеринки явно свидетельствовали о том, что модная пара из Лас Энсинас завязывает отношения. Мелена не была счастлива, но… она была счастлива.

Если бы жизнь была фильмом, романтической комедией или одним из тех школьных сериалов, режиссер и монтажер согласились бы, что в этот момент, именно в этот момент, начнется музыкальный монтаж, показывающий, как все главные герои надевают свою лучшую одежду, чтобы пойти на вечеринку, и все это под праздничную музыку или поп-хит того времени. Но, поскольку это не американский фильм, мы пропустим эту часть. Она причесалась, да, не очень вычурно. На ней было простое черное платье, но на фотосессии она научилась нескольким приемам макияжа и впервые заявила о себе. Мать наблюдала за ней с порога и задавала ей разные вопросы.

– С кем ты идешь? Кто будет там? Во сколько ты вернешься? Тебе что-нибудь нужно? Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Мелена не собиралась жалеть денег на это мероприятие. Ей было все равно, что думают другие, потому что, несмотря на то, что их нельзя было назвать бедными, денег было не так много, поэтому, вместо того чтобы принести пользу малоимущим жителям какой-то нищей страны, она предпочитала оказать помощь себе.

– Пошли, мама. Будет неплохо, ты выйдешь в свет, надев одно из своих платьев.

– О, нет, иди, иди… Я пас. Кроме того… эти платья… боже мой. Как ты думаешь, эта задница влезет в какое-нибудь из них?

– Какая задница? Да ладно тебе!

– Эта задница!

Аманда схватила свои ягодицы обеими руками, словно разминала большую буханку хлеба. Правда, она набрала несколько килограммов. Раньше она вела более… активный образ жизни, так сказать, и гораздо больше любила выходить в свет, вообще жить яркой жизнью. Но с тех пор, как ее жизнь изменилась, изменилось и тело. Объективно она была невероятно красива и выглядела здоровой, но, когда привыкаешь весить пятьдесят кило, семьдесят сильно бьют по самооценке. Ей казалось, что она совсем не выглядела привлекательной. Кроме того, она была слишком горда, чтобы общаться с людьми, которые обратили на нее внимание, но быстро исчезли, когда она стала официанткой в маленьком городке.

– Ты выглядишь потрясающе… Ты подсмотрела в журнале? Мне нравится, что ты сделала с глазами…

Мелена испытывала искушение сказать ей правду, сказать: «Слушай, мама… Я хочу быть моделью и сделала несколько профессиональных фотографий для конкурса от агентства». Но она придержала язык. Она все еще не была готова выдать этот секрет. А ее мать хоть и была очень проницательной, не могла догадаться о чем-то подобном, хотя…

– Что случилось, дорогая? – спросила ее мать, подходя ближе и улыбаясь, глядя на дочь через зеркало. Девушка мгновенно покраснела, это было так очевидно.

– Ничего…

– Да ладно, ты считаешь свою мать глупой, не так ли?

– Что ты говоришь? Давай, давай, отпусти меня, я опаздываю…

– Тебе кто-то нравится? У тебя особый блеск в глазах…

– Мама! Ты знаешь, что для меня очень жестоко говорить об этом… Нет, уходи, уходи, уходи!

Мать начала преувеличенно смеяться, пытаясь щекотать свою дочь, как маленькую девочку, но Мелена вытолкала ее из комнаты и закрыла дверь. Дело не только в том, что Мария-Елена была вне себя от эйфории, которая все еще пульсировала внутри нее по поводу ее