Колючий крыжовник (СИ) - Гринвэлл Ольга

Странно, сегодня вечером не приходил этот чудаковатый юноша. И того другого, в белом балахоне, она больше не видела. Может, между ними что-то произошло? Приходила толстая тётка с едой, опять что-то бормоча. Полина молчала. Она вообще старалась не говорить. Решила тоже молчать, как и Лили. Пусть думают, что они обе немые.

Незаметно она уснула. Полине опять снился тот же самый сон — она бежит по песку вместе с каким-то мужчиной, одетом в белый балахон.

Проснулась она от какого-то стука, словно кто-то ударял в стены сарая. Несколько секунд лежала с закрытыми глазами. Открыла и тут же зажмурилась от яркого света, бившего ей в лицо. Полина прищурилась, приподнялась на локте, прикрывая другой рукой глаза.

— Сахара, Сахара, я амар (о, луна) — совсем рядом с ней послышался шёпот. Она хотела закричать, но кто-то тут же закрыл ее рот ладонью. Укусить? Девушка почувствовала, как веревки, связывающие её ноги, неожиданно ослабли, и чьи-то руки массируют онемевшие лодыжки. В другой момент это бы, несомненно, доставило ей удовольствие, но сейчас от крови, проникающей в сосуды, Полина почувствовала такую страшную боль, что едва сдержала крик.

— Ай, — по-видимому, она прикусила прижавшуюся к её губам ладонь.

Чей-то голос сказал что-то на незнакомом языке. Мужчин было двое. Тот, который затыкал Полине рот, отошёл в сторону. Девушка проводила взглядом луч фонаря. Они освобождают Лили! Кто эти мужчины, и что им надо? Враги они или друзья? Полина сомкнула губы, чтобы случайно не выдать свою способность говорить.

Мужчина, что разминал ноги Полины, тем временем поставил её на пол. Теперь девушка ощущала, как его жесткие пальцы ощупывают её руки, плечи, ключицы. Она просто стояла перед ним, не в силах пошевелиться. Полине вдруг стало абсолютно все равно, что с ней произойдёт в следующую минуту.

— Сахара? — ей показалось, или действительно в его голосе прозвучала насмешка. Он запустил свои пальцы в её спутавшиеся колтунами волосы. Полина поморщилась от боли. Большим пальцем руки приподнял её за подбородок. В ушах нарастал какой-то странный шум, который становился все громче и громче. Девушка покачнулась и медленно начала оседать на пол.

36

Она уже не услышала грохот разорвавшегося снаряда. Казалось, он упал в нескольких метрах от сарая — такой был страшный грохот. Омар и Майкл инстинктивно упали на пол. Майкл накрыл своим телом Полину. Через несколько мгновений, приподняв голову и оглядевшись, обнаружил, что прямо на него движется чья-то фигура. Нащупав фонарик, валяющийся на полу, он включил его.

— Лили?

Это была она. Не мигая, девушка глядела на Майкла, что-то бормоча на арабском языке. Он не понял, да, в общем-то, мужчине было сейчас не до этого. Гораздо больше его волновал только что прогремевший взрыв.

— Омар? — тихо позвал он.

Тот закашлялся.

— Что происходит?

— Нам надо бежать отсюда, Мохаммад-бин-Халиль. Эти сволочи сбросили бомбу.

— Какие сволочи?

— Проклятое правительство, саудиты и американцы. Бежим отсюда!

Омар хотел было подхватить на руки Полину, но Майкл остановил его.

— Она в обмороке. Я сам понесу её. Ты не справишься. Помоги лучше этой Лили выбраться отсюда.

Когда они наконец вышли наружу, то почуяли запах пыли, дыма и гари. Невдалеке раздавались сирены пожарных машин.

Омар нахмурился.

— Это аэропорт. Они бомбят аэропорт!

«Чёрт», — Майкл вздохнул, прижимая свою ношу крепче. — «Теперь мы точно не сможем отсюда выбраться».

В это время раздался гул, и земля сотряслась от нового страшного взрыва. Мужчины упали на землю. Из дома послышался истошный крик Мустафы.

— Дядя… — Омар вскочил и, схватив упирающуюся Лили, бросился к воротам. Майкл поднял Полину и последовал за юношей.

Через пятнадцать минут бега они скатились в какую-то заросшую бурьяном канаву. Майкл тяжело дышал. Давно уже ему не приходилось так бегать. Он положил девушку рядом с собой. Ему послышалось, или Полина издала какой-то звук? Все равно ему придётся нести её на себе — слишком слаба, не выдержит. Впрочем, как и Лили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Майкл достал фонарь, освещая Омара и Лили. Юноша поморщился. Лили не реагировала. Похоже, она совершала все действия на автомате.

— Так куда мы идём, Омар? У тебя должен быть план.

— Я хочу увезти Сахару в Джибути. Там мы поженимся.

Майкл слегка усмехнулся.

— Как мы туда доберёмся?

Тот на минуту задумался. Потом указал Майклу рукой на освещённые заревом огня дома, стоящие на обочине.

— Там дорога такая извилистая. Она идёт до самого Эль-Моха. Баб-эль-Мандебский пролив совсем рядом. Доплывем на барже за двадцать пять долларов.

Майкл с сомнением покачал головой. Этот молодой дурачок выводил его из себя. Его план и гроша ломаного не стоил, хотя придумывать что-то другое прямо сейчас у них не было времени.

— А как мы доберёмся до туда?

— Найдём джип. Я видел, там их много… в гаражах. Отсюда недалеко, чуть больше двух часов. В крайнем случае, обменяем одну из женщин на машину.

— Ту, которую ты хочешь обменять, мы доставим в Российское консульство. Они её отправят, куда надо. — Майкл в задумчивости погладил свою бороду. Юноше явно не понравилось это предложение, но в то же время без этой Лили было проще попасть к месту назначения. А по прибытии в Джибути он распрощается и с Мохаммадом.

Омар встал, но тут же в ужасе пригнулся от ещё одного ужасающе громкого взрыва.

Майкл поморщился. Ему необходимо было сделать несколько звонков, но присутствие женщин и Омара ограничивало его действия.

Полина приоткрыла веки, наблюдая сквозь ресницы за мужчинами. В черноте ночи она не видела практически ничего, кроме силуэтов. Какие-то голубые и оранжевые вспышки время от времени разбавляли темноту, и тогда девушка могла хоть как-то составить представление о том, где она и с кем. Мужчины разговаривали на английском языке — один со странным акцентом, словно его рот был чем-то набит, а другой на чисто американском. Полине даже показалось, что голос этого человека ей кого-то напоминал.

Земля сотрясалась от страшных ударов. Слышались крики и вой сирен где-то вдалеке. Она слегка пошевелила руками и ногами. Нет, ноги-руки не были больше связанны. Где Лили? Полина приподняла голову, и в этот момент мужчина, сидящий рядом с ней, обернулся. Небо озарилось вспышкой. Полина только увидела заросшее чёрной растительностью лицо. Он произнёс что-то на арабском, потом обратился, как Полина поняла, к тому безумному юноше, который называл её Сахарой. Молодой человек быстро вскочил с земли и скрылся в темноте.

Полина почувствовала руку бородатого мусульманина на своей щеке. Его ладонь не была шершавой или грубой, а скорее тёплой и мягкой. Даже захотелось прижаться к ней посильнее. Это было странно. Неизвестно, чего ожидать от этих двоих, что они задумали, и какое будущее отведено девушкам, как их пленницам. Сколько прошло времени, Полина не знала — она провалилась в какое-то забытьё, из которого её вывел звук тарахтевшей машины. Она резко поднялась.

— Лежи, Сахара, — мужчина положил свою руку ей на плечо, прижимая к земле. Сам встал. Подошёл к своему напарнику. Они о чём-то говорили минут пять, затем мужчина в белой дишдаше вернулся, и девушка увидела, как он поднимает Лили на руки. Та бормотала на незнакомом ей языке какие-то слова. Неужели она начала разговаривать? На арабском? Почему не на русском или хотя бы английском? Лили срочно нужен врач-психотерапевт.

— Нам надо торопиться, Мохаммад, — взволнованно прокричал юноша.

Араб в белом, которого называли Мохаммад, вернулся к Полине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она попыталась встать, отказываясь от его помощи, но мужчина, не долго думая, подхватил её на руки и начал подниматься из оврага наверх. Щека Полины прижималась к его груди. От дишдаши этого мужчины, как ни странно, пахло чистотой. Полине казалось, что этот араб должен был вонять всякими отвратительными восточными специями типа карри, кумина и кардамона, но нет. Вместо этого от его кожи исходил едва уловимый тонкий запах цитруса, грудь была тёплая, а жёсткие волосы его бороды щекотали лицо Полины. Девушка зажмурилась.