Сны разума - Олег Таругин

Гостеприимный «товарищ дядя капитан Фархат» нас не провожал, но, судя по тому, что полковник куда-то убегал из комнаты, о нашем отъезде знал. И я сильно подозревал, что он получил от Анатолия Петровича некие инструкции и мы еще вполне можем встретиться. Да и коробку полковник явно не зря у него на сохранение оставил, не захотел с собой тащить.

Автомобиль выехал за КПП – давешний солдатик уже сменился (или был от греха подальше отправлен комендантом пару дней чистить на кухне картошку) – и бойко рванул навстречу позднему южному утру. Насчет «навстречу» – это вовсе не в плане красивой аллегории: подъездная дорога и на самом деле выходила четко на восток, так что сидящему за рулем Коле пришлось опустить солнцезащитный щиток.

– Куда мы, кстати? – когда молчать стало как-то слишком уж тоскливо, осведомился я, припомнив, что расположение «точки», сиречь – места, где Марина была поднята спасателями на поверхность, мне до сих пор так и неизвестно.

Восседавший на своем законном месте рядом с водителем полковник немедленно повернул голову:

– А недалеко. Насколько я помню географию твоего города, у вас тут есть только один полноправный мыс. И на этом самом мысе наличествуют целых два выхода из катакомб – первый у всех на виду и оттого еще при клятых коммунистах надежно забутованный, а вот второй… Продолжишь, Мариша?

– Воздержусь, – довольно сухо отрезала девушка. – На правах неместной, и вообще.

– Извини, – похоже, ей таки удалось уесть несгибаемого чекиста: уж больно виновато прозвучало это самое короткое «извини», – сам объясню. Короче, там есть известный лишь профессионалам лаз. Причем не на виду, как тот, первый, а очень даже скрытый от посторонних глаз: пока на склон не влезешь – хрен догадаешься, а взобраться туда не просто. Вот неподалеку наш Михалыч с сегодняшнего утра и обосновался под видом дикаря-туриста. Верно, Мариш? – сделал второй «заход на цель» полковник.

– Абсолютно, – по-прежнему сухо, как и подобает жительнице Северной Пальмиры, временно пребывающей на территории Пальмиры южной, буркнула Марина. – Там я… там меня наружу и вывели. Незабываемые впечатления, пробовать не советую…

– Отож… – слегка обескураженно хмыкнул Анатолий Петрович, непонятно что имея в виду. – Машину оставим в лагере, никуда она не денется, с такими-то номерами, а сами пешочком наверх. Типа, турысты. Благо тебе, Виталий Игоревич, не впервой по горам с рюкзачком бегать, родной город с его чисто символическими склонами – это ведь даже не Крым, точно?

– Угу. – Мне отчего-то не слишком нравился полковничий оптимизм. Нет, я все, конечно, понимаю, но… Ладно уж, промолчу, понять его в общем-то можно. Самому интересно на Даниила Бакова, сержанта космического десанта из собственной книги, поглядеть. Марина-то как Марина: и попривык я к ней, да и современники мы, как ни крути, а тут, понимаешь, человек из далекого будущего нагрянул, на огонек «коногона» заглянул! Ну или чем там нас полковник экипировать собирается?

«Волга» меж тем свернула к морю, съехала с асфальта и затряслась по размытой июньскими ливнями грунтовке. Ехали еще минуты три, затем автомобиль остановился на небольшой, огражденной кустами поляне возле двух кислотно-ярких палаток: неведомый мне «Михалыч» вовсю пользовал известный принцип «Хочешь что-то спрятать – прячь на виду». Полянка, кстати, знакомая – в институтские годы мы сюда на шашлыки выезжали, – плавно переходила в довольно крутой подъем того самого «единственного на побережье полноправного мыса», где и таился невидимый в укрывающих склон зарослях лаз.

Вышедший навстречу человек, одетый в обычный спортивный костюм, тем не менее отнюдь не производил впечатления праздного туриста. Или, скорее, только что перестал оное впечатление производить. Лет тридцати пяти, подтянутый, загорелый, с коротким ежиком тронутых сединой темных волос на голове. Свободно расстегнутая спортивная куртка слева чуть оттопыривалась под рукой: наверняка наплечная кобура. Наш человек!..

Усмехнувшись тому, как быстро я стал считать подчиненных Анатолия Петровича своими, я вылез из машины. Контрразведчик, опередивший меня на пару секунд, первым протянул ему руку, затем кивнул на меня:

– Здорово, Михалыч, типа давно не виделись! Ну, знакомься, это, стало быть, и есть герой нашего времени, он же – талантливый писатель-фантаст, по вине которого мы все тут и загораем.

Поморщившись – терпеть не могу таких представлений, – я пожал протянутую руку. Впрочем, спецназовец (ну а кто ж еще?! Небось в звании никак не ниже майора), похоже, и сам понял, что начальник слегка перегнул.

– Доброе утро, Виталий Игоревич. Не удивляйтесь, удивляться стоило бы, если бы я не знал вашего имени. Честно, рад познакомиться! Майор Махров, для своих – Михалыч, где служу, думаю, догадываетесь. Ну что, время, как я понял, не ждет – давайте экипироваться?

– Легко. – Майор мне определенно понравился. Знаете, есть такой тип людей: вроде и простые в доску – но в то же время ум чувствуется, не говоря уже о прочем хрестоматийном «стержне». – Ну, показывайте, чего и куда надевать?..

Относительно Крыма полковник, ясное дело, не ошибся – знал, о чем говорил (гм, так как там, кстати, насчет моего досье?). Пойти с друзьями в пеший поход на майские или под конец лета – самое то. Однако в подобной экипировке ходить по горам мне пока еще не приходилось. И если камуфляжем и берцами меня, пожалуй, удивить бы не удалось – сам в подобном прикиде по ай-петринской яйле и разномастным кулуарам хаживал, – то уж бронежилет и тяжеленный спецназовский шлем «Сфера» показались мне явным перебором. Плюс аккумуляторный фонарь, фляга с водой и какой-то непривычно плоский и жесткий рюкзак, куда, помимо запаянных в целлофан пищевых рационов, был торжественно помещен и вверенный мне во временное пользование ноутбук. Интересно зачем? Оружия ни мне, ни Марине не дали. Как, впрочем, и приборов ночного видения, которых на всю группу отчего-то оказалось всего две штуки. Правда, ей не дали и «Сферы», ограничившись легкой пластиковой каской.

Идущие с нами спецназовцы же, не исключая и самого полковника, вооружились кто извлеченной из привезенных сумок внушительной «Грозой», кто куда более привычным «Кипарисом» с накрученным пэбээсом. Последнее слегка задело: неужто не доверяют? Кстати, помянутых мной в давешнем тексте «Бизонов», как ни странно, ни у кого видно не было: то ли я ошибся, то ли этим неслабым автоматиком вооружилась лишь сгинувшая «подземная» группа.

Всего с нами шло, не считая майора, еще двое «спецов» – один оставался в лагере, и еще одного Петрович куда-то спровадил. Что же до моих переживаний по поводу оружия, то секретом для прозорливого – или просто внимательного – полковника они явно не стали: отведя меня в сторонку якобы на последний перед спуском перекур, Анатолий Петрович негромко сообщил: