Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения - Елена Майорова

Тем временем в Клермон стекались толпы верующих, желающих видеть и слышать понтифика.

Во вторник 27 ноября последнее заседание Собора состоялось в поле за городом. Папский трон подняли на высокую платформу, откуда Урбан обратился к огромной толпе. Папа был опытным оратором и, используя все приемы красноречия, обрисовал страдания Иерусалима в руках злых нехристей. Он живописал мучения паломников и призывал доблестное европейское рыцарство взяться за оружие и вернуть христианам Святой град, где ступала нога Спасителя.

В своей пламенной речи папа Урбан обращался не столько к благочестивым религиозным энтузиастам, и без того готовыми на всякий подвиг, сколько к грешникам, которым он живописал верное средство к спасению: «Восстаньте, — говорил он, — обратите против врагов христианской веры ваше оружие, запятнанное братоубийством. Вы, угнетатели вдов и сирот, убийцы и святотатцы, вы, которые за жалованье проливаете христианскую кровь и которых, как коршунов, привлекает запах боевого поля, поспешите, если любите свою душу, выступить на защиту Иерусалима под водительством Христа. Вы все, виновные в таких преступлениях, которые отлучают вас от Христова царства, выкупайте себя этою ценою, ибо такова воля Божия».

Хотя речь его была записана уже после событий и, возможно, несколько приукрашена переписчиками, суть сохранена. Он говорил о тех бедах и превратностях, которые терпит на востоке христианская Византия, о страданиях ее граждан, оказавшихся под игом турок-сельджуков. Далее он поведал страшные вещи о жестоких притеснениях христианских паломников, направлявшихся в Святую землю Иерусалимскую. Писатель XX века отмечал, что в знаменитом воззвании папы Урбана «соединились христианская набожность, ксенофобия и имперское высокомерие», но сердца слушателей откликнулись — образы святого Сиона были им хорошо знакомы по церковным псалмам.

Слушатели пришли в экстаз. «Так хочет Бог! — кричали они снова и снова. — Так хочет Бог! Так хочет Бог!»

Проблема Святой земли была наконец признана насущной. Священная война должна была вестись за Крест Господень, и крест стал эмблемой ее воинов. По преданию, папа разорвал свою алую мантию на кресты господним воинам. Поэтому само движение впоследствии стало называться крестоносным. Была одобрена вынашиваемая папой подзабытая идея «Божьего перемирия»: Урбан предложил сделать владения рыцаря, освобождающего Святую землю, неприкосновенными. Более того, тем, кто поддержит призыв Христа, папа клятвенно обещал силой, полученной им от св. Петра, дать полное прощение грехов. Первый раз в истории христианства было упомянуто «отпущение грехов», по-латыни — indulgentia, которое позднее станет одним из самых мощных орудий Церкви.

Крестоносная эпопея, начатая Урбаном II в Клермоне, продолжалась более 200 лет — до 1291 г., года падения последнего христианского оплота на Св. земле, Акры.

Не имело значения, что император Алексей I, который, прося помощи, думал не об огромных армиях, а о послушных наемных отрядах, отнесся к предприятию весьма сдержанно. Он только тогда оказал крестоносцам необходимую помощь, когда они объявили о своей готовности признать его сюзеренитет над отвоеванными ими областями, ранее принадлежавшими Византийской империи.

Еще полный впечатлений от Клермонского собора, папа побывал в Нарбонне, расположенной всего в полусотне километров от Пиренейских гор, по другую сторону от которых находились мусульманские владения. Здесь он встретился с опытным бойцом с испанскими сарацинами Раймундом IV, носившим титулы графа Тулузского и маркиза Прованского. Получив от того множество полезных сведений, папа последовал в Лион, затем — в Клюни, где когда-то сам был приором. Везде он воодушевлял христиан на борьбу с неверными.

Наконец, он восторжествовал и в Риме: в 1098 г. замок Св. Ангела был взят его сторонниками. Антипапа Климент III удалился в Равенну, так и не отказавшись от своих претензий.

Только год суждено было Урбану пребывать полноправным господином Рима. Но ему посчастливилось дождаться торжества своей крестоносной идеи: воины Христа одна за другой покоряли мусульманские твердыни в Святой земле. Правда, изматывающие бои в Малой Азии, которые начались в 1097 г., усугублялись отсутствием единства среди князей-предводителей. При этом на первый план все более фатально выступала светская подоплека крестового похода. Как только после длившейся несколько месяцев осады летом 1098 г. в руках крестоносцев оказался важный город Антиохия, Боэмунд Тарентский, сын Роберта Гвискара, вместе со своими рыцарями основал здесь княжество. Еще раньше Балдуин Бульонский двинулся дальше на восток, чтобы взять под свою власть территорию Эдессы. В то же время предводитель южнофранцузских рыцарей Раймунд Тулузский, завоевав области у побережья Сирии, заложил основы будущего графства Триполи. Сам Иерусалим был покорен крестоносцами только после длительной осады 15 июля 1099 г. В городе ими была устроена безжалостная резня. По свидетельствам очевидцев, кровь жертв, убитых в мечети Омара, доходила до колен рыцаря, сидящего на коне. Королевство Иерусалимское стало самым значительным среди новых крестоносных государств.

Папа умер через две недели после этого судьбоносного события во дворце своего друга и кредитора Пьерлеони[46].

В 1881 г. Урбан II признан блаженным.

БОРЬБА ЗА ИНВЕСТИТУРУ

Урбана на престоле св. Петра сменил Раньеро ди Бьеда, оставшийся в истории как папа Пасхалий II (13.8.1099–21.1.1118). Этот прелат, представитель благородной семьи, еще совсем юным вступил в орден бенедиктинцев в Клюнийском аббатстве. В 20-летнем возрасте он был послан в Рим представлять свою обитель, где вскоре папа Григорий VII назначил его настоятелем монастыря Св. Лавра, а в 1078 г. возвел в сан кардинала церкви Св. Климента. Именно в этой церкви собрались кардиналы после смерти Урбана II и единогласно выбрали папой Раньеро. Он не горел желанием занять опасный Св. Престол, но и не стал сбегать подобно Виктору III.

Этот папа не обладал силой воли и харизмой Григория VII, не имел дипломатичности и хитроумия Урбана II. Он был предан аскетическим идеалам, но из-за слабости характера постоянно колебался в своих решениях и поддавался противоположным влияниям. В целом Пасхалий продолжил политику своего предшественника, активно разъезжая по городам Италии и Франции и проводя в них синоды.

Через две недели после избрания Пасхалий получил подарок судьбы: в Равенне скончался антипапа Климент III. Все время своего понтификата он противостоял, порой достаточно успешно, четырём папам из «партии реформ»: Григорию VII, Виктору III, Урбану II и Пасхалию II.

В течение десяти лет (1084–1094) с небольшими перерывами Климент III контролировал Рим, а его противникам удавалось только на короткое время войти в город с помощью военной силы. Изгнанный из Вечного города, он поселился в Альбано, отдав себя под защиту графов Кампаньи. Пасхалию мечами нормандцев удалось прогнать его оттуда. Виберт бежал тогда в Чивита Кастеллана и здесь осенью 1100 г. окончил свой бренный путь.

Перед замечательной твердостью, которую Климент обнаруживал под ударами судьбы, не могли не преклониться даже его враги. Его друзья оплакивали смерть Климента как святого, а могила его стала для них такой же чудотворной святыней, какой были для истинных католиков могилы Льва IX и Григория VII.

Тем не менее Климент III в глазах большинства католического мира оставался антипапой, марионеткой в руках императора Генриха IV. Более того, противостоя «партии реформ», Климент III неизбежно воспринимался как противник самих реформ, защитник симонии и безнравственности в среде духовенства.

Генрих IV потерял верного друга и соратника; он немедленно подвиг римскую аристократию и германский клир избрать нового антипапу. Противники Пасхалия под покровом ночи собрались в соборе Св. Петра и провозгласили папой епископа из Сан-Руфино Джибера под именем Теодора (1100–1102). Тот покинул Рим, чтобы объединить оппозицию. Но сторонники Пасхалия сумели его захватить и изолировать. Они переправили Теодора к нормандцам в Южную Италию, где после непродолжительного заточения в крепости Кава он умер, предположительно в 1102 г. Император, следуя по проторенному пути, выдвинул нового антипапу — епископа Сабины Альберта (1102). Тот повторил судьбу своего предшественника Теодора: арестованный приверженцами Пасхалия, он был заключен в монастырь Св. Лаврентия в Апулии, где и умер в тот же год.

Удача окончательно отвернулась от старого императора. В декабре 1104 г. его младший сын Генрих, которого он короновал в Аахене, изменил ему и признал себя вассалом папы. Не брезгуя предательством, Генрих-сын заключил Генриха-отца, считавшего, что сможет оправдаться перед князьями королевства, в замке Бекельхайм. Этот молодой человек, лишенный какой-либо человечности, позволял врагам бить и оскорблять его родителя. Он отнял у него королевские регалии, корону, скипетр и копье святого Маврикия, не оставив ему ничего от его королевства.