Бродяга, Плутовка и Аристократ - Александр Фарсов

На практики таковых нет. В государстве может быть проведено всеобщее голосование и по другим вопросам, если так рассудит совет. Всё? Или мне по законом пробежаться? — задиристо спросил он.

— Всё верно. Уж что, а память у тебя отменная.

«Тогда почему тесты показывают скромные результаты?», — раздумывал Гильмеш.

— И как тебе система?

— Никак, — равнодушно ответил Нейт. — Человек коль захочет найдёт лазейку, если голова варит. Насколько бы государство не было совершенным, пока есть человек можно предполагать любой исход.

— Как всегда, нейтральная позиция, — произнёс он. — А классовая система? Что думаешь о ней?

— Она логична при условии своей иллюзорности и реальности одновременно.

— Это как?..

— Она должна быть иллюзорна в том смысле, что никакого действительного статусного различия в людях нет. Оно лишь фикция, обман, чтобы держать людей в узде… чтобы они имели цель обрести статус, которого в реальном мире нет. Статус лишь абстрактное понятие, созданное для контроля обычных и вычленения особенных. Здесь уже в силу вступает реальность системы. То есть то, что люди не равны от рождения, но не по статусу, а по способностям и желаниям эти способности приобрести. Классовая система создаёт условия, в которых человеку есть куда стремиться, а не тратить талант и труд в пустую, и в которой ничего не делающие будут искусственно ограждены. Если система соблюдает эти два факта, тогда она верна. Но без учёта добродетели она станет холодной селекцией. Поэтому и моральный вопрос тоже нужно учитывать.

Гильмеш удивился подобным рассуждениям. Рассуждениями, которые отчасти перекликаются с его собственными.

— Ты любитель сочинений пророка Григория? — полюбопытствовал Гильмеш. — Ход мыслей схож.

— Я даже религиозные тексты у него не читал, не то что философские… Почему все об этом спрашивают? — озадаченно спросил. — АААЙЙ! ААА!! — завопил.

Внезапно Нейт схватился за голову. Словно гром среди ясного неба, на него напала жуткая головная боль. Он упал на постель, ворочаясь в конвульсиях. Было чувство, что его голова разрывалась на части, как нечто растерзывает его мозг, режет на кусочки тупым лезвием. Нейт кричал, ухватившись за волосы. Гильмеш запаниковал и вколол ему обезболивающие. Но оно не помогало. Исказившееся от страданий лицо Нейта, вгоняло его в ступор. Николаю приходилось видеть многих пациентов, которые точно так же бились в агонии на операционном столе. И к таким вещам он относился с нечеловеческим спокойствием, но это… отчего-то закатанные зрачки Нейта пробудили в нём необузданный страх. Они пробудили воспоминания, которые ученый спрятал глубоко внутри себя. Вскоре прибежал Гамлет. Он растормошил его, и они вместе унесли мальчика в комнату с МРТ. Нейтан продолжал кричать и брыкаться, даже фиксаторы не выдержали порыва бешенной силы и сломались.

— Что с ним?! — вопил Гамлет, уставившись в монитор.

— Это опухоль, — обеспокоенно проговорил Гильмеш. — Вколи препарат D-13! Он должен помочь. Опухоль вдруг начала разрастаться! Если не остановить, Нейт умрёт.

Гамлет принялся рыскать по шкафчикам в поисках ампулы. Когда нашёл, то всадил её в шприц, словно пулю в магазин. И после одним ловким движением вколол Нейту.

— ТЫ ВКОЛОЛ ДУША ТЕБЯ ДЕРИ?!

— ДА! — криком ответил секретарь.

Тело Нейта перестало брыкаться с прежней силой. Да и лицо разгладилось, приняв обычный спокойный вид.

— Сердцебиение и мозговая активность приходят в норму, — сказал Гамлет, следя за показателями приборов.

Бродяга вскоре утихомирился полностью. Боль постепенно отступала, и он уснул. Взрослые аж выдохнули, когда его истошный крик затих.

— Николай, — обратился Гамлет трепещущим голосом. — Взгляните-ка. Как это возможно?

Он указал ему на экран, который фиксировал изменения мозговых волн Нейта во время припадка.

— Они поменялись, — в непонимании выдал Гильмеш. — Стали совершенно другими. Мозг работает совсем в ином темпе, быстрее… мощнее.

— Словно компьютер, — подумал Гамлет, — когда производительность выкрутили на максимум. Но как это возможно?

— Не знаю, — ответил ученый, смотря на безмятежного бродягу. — Что ты такое, Нейтан?

На следующий день мальчик очнулся. Всю ночь от него не отходил Николай, беспокоясь, что боли могут снова начаться. Но первое, что он услышал от него до дрожи испугало.

— Кто Вы?

«Фаза первая, — написано кривым подчерком в заметках. — Испытуемый Нейтан из Норта. Цель исследования: понять и спасти».

Глава седьмая: Нейтан и Натан

I

«Человек по природе своей двоичен. Есть тело, есть душа. Есть сознание и есть инстинкт. Есть настоящий «я» и ложный «я». Всегда есть два «я». Вопрос лишь в том, едины ли «я»?», — Откровения человеческое от Григория.

— Н-нейтан? — с трепетом вымолвила Лотти. — Нейтан… Нейтан…

Услышав это имя, дети вокруг них задрожали. Отступив назад, они распахнули глаза и в панике продолжали отходить. Они не могли и слова вставить. Мальчик, что умер пять лет назад, был перед ними, весь измотанный, побитый жизнью, прошедший через ужас и вернувшийся из бездны. Он был совершенно другим, и если бы не ярко-голубые глаза, пусть и пустые, они бы ни за что не признали Нейта в этом теле.

— Нейти…

Имя соскользнуло с уст ребят, которые уже были готовы заплакать. Они держались лишь от того, что осознание к ним так и не приходило. Гера в ужасе придерживал Нейта своими трясучими руками, а Стёпа так и не мог поверить в происходящее. Он стоял глыбой, словно боясь отпугнуть призрака. Бродяга продолжал смотреть только на Шарлотту, заворожённый её красивыми чертами лица. Волосы девушки под светом лампы, казались ему искрами пламени. Обжигающими, но такими чарующими. Лотти тихонько прикоснулась к нему, нежно проведя рукой по щеке.

— Нейтан… НЕЙТАН! — она внезапно воскликнула, что был голос, а после бросилась в его объятия.

Лотти заревела, как не плакала уже очень давно. Продолжая кричать, так громко, что пробудила всё подполье.

— НЕЙТАН! НЕЙТАН! НЕЙТАН!!! — продолжала повторять она, покрыв его лицо поцелуями.

Роза, стоя на трибуне, кинула на детей немой укор. Она уже хотела отругать их, но ухо уловило плачь и крик:

— Нейтан!! Нейтан! — подхватили другие дети, наливаясь слезами.

— Что здесь происходит? — пронеслось по толпе. — Розалия, они отвлекают нас. Угомоните их, пожалуйста.

Но посмотрев на саму Розу, они замолкли. Настоятельница упала на колени, она сдерживала собственный крик руками, даже не думая отводить взгляда от бродяги. Всё продолжало звучать это имя.

— НЕЙТАН! — в слезах обращались дети, бросившись на него. — НЕЙТИ! НЕЙТИ!

Сам же Нейт никак не реагировал. Сознание оставалось всё в том же помутнее, что и раньше. Всё его существо сосредоточилось на Шарлотте. Роза в спешке сошла с трибуны, чуть не навернулась, но пробурила себе проход в толпе. Раскидывав рабочих, она подбежала ближе. Слёзы скатывались с её щёк, которыми уже