Шесть высочеств и одна ассара - Екатерина Александровна Боброва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В окно пахнуло морем, усилились крики птиц, народу стало в разы больше, вдоль дороги выстроились пирамиды ящиков, бочек и прочих грузов.
– Не украдут? – полюбопытствовала Юля.
– Только если хозяин сэкономит на защите.
Вот она – польза магии, подумала с уважением девушка. И охрана не нужна, заклинание наложил – груз в безопасности. Удобно.
Повозка остановилась напротив белоснежного красавца. Никаких «Черных жемчужин», черепов и прочих атрибутов. Пять мачт, на которых сейчас были спущены паруса, высокий борт с ни разу не скромной надписью «Повелитель», поражающая длина. Юля слышала о крупных пятимачтовых барках, но такое чудо видела впервые. Около трапа находилась пара матросов, одетых в белые с зелеными полосками куртки и штаны, которая лениво гоняла любопытных мальчишек. Народ толпился, но на приличном расстоянии, опасаясь подходить. Ах да, вспомнила Юля, изнасилованные города.
– Да-а-а, – протянул, не сдержавшись, Эфан. Он крякнул, поднес ладонь к глазам, оглядывая корабль.
Совенок выразил эмоции иначе – крепко, до боли, вцепившись в ее ладонь.
– Все хорошо, – шепнула Юля.
Второй вон вернулся целым и невредимым, даже жену себе привез.
– Юля, Альгар.
Они обернулись. К ним шел Четвертый, и сердце девушки дрогнуло, ускорив свой ритм. Но взметнувшиеся бабочки были жестко прибиты, и Фильяргу достались лишь намек на улыбку и «Доброе утро».
После возвращения из другого мира оба высочества перестали коверкать ее имя, все больше используя короткий вариант. А она и не возражала.
– Рад, что вы уже здесь. Приятной экскурсии, – пожелал им принц и позвал Альгара: – Брат, пойдем.
Совенок вздохнул, но Юлину руку отпустил, зашагав следом за Четвертым по трапу. Юля проводила их растерянным взглядом, повернулась вопросительно к Эфану.
– Простите, госпожа ассара, – тот почесал кончик носа, – забыл предупредить, на встречу женщины не допускаются, но мы с вами можем прогуляться по кораблю, если вы не против.
Даже если она случаем забыла, что женщина здесь не человек, ей живо об этом напомнили бы.
– Идемте, – удрученно согласилась Юля, начиная мечтать о революции. Необязательно кардинальной, но хоть на капельку изменившей бы общественное мнение. С другой стороны, встречаться с его величеством прямо сейчас не хотелось, а Совенок… Не зря она ему на ночь рассказывала о путешествии Синдбада, умышленно не отвечая на вопросы, потому как знала: детское любопытство – та сила, которая переборет любой страх.
Эфан, обрадовавшись, засыпал ее сведениями о «Повелителе». И быстроходный, и устойчивый – на борта наложены особые заклинания. Пять мачт, прямые паруса, только на корме косые.
– А заметили вон ту штуку на корме? На бочку похожа? Это нагнетатель воздуха. Позволяет сохранить ход даже в штиль, только скорость от использования накопителя зависит. А они жуть какие дорогие. На носу рогатину видите? Это преобразователь. Можно встречный или боковой ветер менять и на паруса с нужной стороны направлять.
То есть парус парусом, но в то же время продвинутый вариант. Вместо изобретения двигателя здесь решили обуздать ветер, направляя его в нужную сторону. Интересный подход, главное, экологичный.
В целом все идеально чисто, доски надраены, отполированный руками штурвал вызывал желание подержаться за него, и Юле восхищаться бы изяществом и красотой, но внутри грызло переживание за Совенка.
Они обошли лишь три четверти – внутрь ее уже не пустили – корабля, когда Эфана окликнул кто-то из знакомых, и Юля на какое-то время осталась предоставлена сама себе. Только что безлюдная – для гостей ее расчистили – палуба ожила.
– О! Баба! – раздалось за спиной нарочито громко – вдруг жертва грязных домогательств глухая.
– Ладная такая, – концерт по заявкам набирал обороты, – личико что надо.
– С лица воду не пить, ты на сиськи глянь, – вступил в спор знаток, – а идет как… Чисто корвет «Рассветный» среди шхер.
С корветом ее еще не сравнивали. Юля прикусила губу, дабы не засмеяться и не испортить представление.
– Я бы такую красотулю, да в койку…
– Неделю бы не выпускал, – мечтательно вздохнул «знаток».
Так, все. Сейчас Эфан примчится ее «спасать», а она так и не узнает, откуда грязные слухи о товарищах весельчаках.
Юля обернулась, окидывая насмешливым взглядом пятерку матросов, и сделала удивленное лицо. Вздернула брови, скопировала их интонацию:
– О! Мужики! Никак пираты?
В ответных взглядах читался спектр эмоций от «Кто еще тут может быть?» до «Дура, с визгом унеслась с палубы!».
Юля прошлась по ним оценивающим взглядом. Мужики были что надо… Загорелые, в явно неуставных жилетах на голые, жилистые тела. На улице легкий минус, но морским товарищам на холод было наплевать.
– Настоящие морские волки, я погляжу…
«Волки» предупреждающе помрачнели, уловив насмешку, но отреагировать не успели. Вопрос сам собой прыгнул Юле на язык.
– Мужики, я все понимаю, но с каких пор в пираты по внешности отбирают?
На Земле всю пятерку с руками отхватил бы модельный бизнес, а шрамы сделали бы их еще популярнее. И если одного-двух красавцев можно было посчитать совпадением, то пятикратный эстетический экстаз – уже перебор.
Вот только сейчас кого-то будут убивать… Юля явно ухитрилась наступить на самую большую пиратскую мозоль, потому как во взглядах моряков читалась откровенная ненависть. Запоздало проснувшийся инстинкт самосохранения отсоветовал посылать товарищей смотреться в зеркало. Еще и намекнул, что пора искать пути отступления, потому как чиркнуть ножиком по горлу – дело трех секунд.
– Братцы, заживем, я достал!
Численный перевес увеличился еще на одну особь. Появившийся слева матрос скользнул по Юле удивленным взглядом и тут же забыл о девушке. Было видно, что его прямо-таки распирало от счастья. Одна улыбка – Голливуд отдыхает, – и парни расслабились, а обстановка перестала быть остро враждебной. Вот сейчас бы появиться Эфану…
– Капитан на палубе!
Вопль прозвучал неожиданно для всех. Юля перевела дух – вряд ли ее будут убивать при капитане, а матросы вытянулись по стойке «смирно», взгляды сделались преданно-стеклянными. У Юли шевельнулось злорадство – кого-то эти поганцы все же боятся.
– Так-так, – мягко прошелестели справа.
Юля повернулась, изобразила вежливый поклон – как-никак этикет, но капитан, невысокий и какой-то хрупкий, не обратил на нее внимания.
– А проверьте-ка, боцман, этих, – ткнул он пальцем в шестерку парней, и бесстрашные морские волки посерели от страха.
Юля по-новому взглянула на капитана. За его спиной мрачно-недовольной фигурой в черном плаще стоял Четвертый. И на фоне принца капитан явно проигрывал, но команда боялась именно этого смазливого хлюпика.
И тут левый карман парки оттянула тяжесть. Юля дернулась проверить, но замерла. На нее умоляюще смотрело шесть пар глаз. Она перевела взгляд на Фильярга, в пристальном взгляде его высочества так и читался
