Люся, стоп! - Людмила Гурченко

Пишу обо всех в превосходной степени, я знаю. Но я так чувствую. Так всех уважаю, ценю и люблю. Значит, может быть группа талантливых людей без интриг, без зависти. Если ты талантлив, значит, ты человек полноценный. А полноценный человек лишен зависти. Завидовать нечему. У него своего полно. Мы хвалим друг друга, потому что похвала наша рождается случайно и невольно. Она рождается из нашего сходства, из сходства вот таких людей, которых объединяет обоюдная радость. И потому — похвала волнует. А как трудно работать с людьми, которые не нравятся. И как легко, когда наоборот. Я влюблена вовсю! А?! Такого еще в моей жизни последних лет пятнадцать не бывало. У нас нет за кулисами и привкуса этой гадкой, даже бессознательной зависти. Надо поставить слово «пока». Но не хочется. Ох как не хочется.

Я обещала вам, что в конце расскажу об актере, который сыграл у нас шефа бюро. Я думаю, что ко мне присоединятся все, кто работает в этом оригинальном российском мюзикле. Ода нашему любимому артисту. Исполняет вся труппа. Я лишь фиксирую на бумаге.

Николай Первый.

Началось после того, как сыграли «Бюро счастья» три сезона.

Смотрю ТВ. Смотрю фильмы. Еду по Москве — смотрю рекламу. Везде Николай Фоменко. Много? Хватит человек на десять! А мне мало. Мало! Когда я его вижу, я улыбаюсь. Я смеюсь. Я хорошею. Улетают мои неприятности. Мои тучки рассеиваются. Я вижу голубое небо. Я хочу жить!

А теперь — что было до нашего знакомства.

Как-то показали по ТВ группу «Секрет». А это кто там такой, тоненький кудрявый мальчик? На кого же он похож? Ой, да это же он ведет программу «Крестики-нолики». В этой программе Фоменко был остроумен, обаятелен, находчив. Но он музыкант. Почему же в передаче не использован его музыкальный талант? И я уже жду появления объявленной новой программы «Империя страсти». Артист в гриме а-ля Элвис Пресли поет, движется, импровизирует, но с иронией к происходящему, а главное, с замечательной иронией к своей собственной персоне. И я полюбила его за «Империю страсти». Да, противоречивые мнения — «нет — да», «нравится — не нравится». Но как актриса я восхищалась и поражалась его лихому мужеству найти выход порой из безвыходного положения. Ведь его партнеры не артисты — ну-ка, попробуй, встройся «неартист» в неординарные условия игры «Империи». А Фоменко тут как тут. Всех «встроил» и сам в порядке.

Эта программа вне предыдущих канонов на ТВ. Николай Фоменко оторвался далеко от всех. Ну-ка, догони! Его новый телеоблик явился здорово технически оснащенным, исполненным духа новизны, противоречий и неожиданностей. А раз «высунулся», перегнал — били! Но ни один мускул на лице не дрогнул. Предательское телевидение, этот беспощадный «ящик» такое обязательно бы зафиксировал и укрупнил.

Вот же интересно. Чем больше человек известен, чем больше популярен, тем больше людей против него. Нигде в мире такого нет. Наверное, это типичный советский феномен. Николай Фоменко продолжал работать, не выбиваясь, в своей маске, в своем собственном и единственном жанре. Он мне был чрезвычайно интересен. Какой он? Где он, а где маска? Пошла в «Сатирикон» на «Трехгрошовую оперу», где артист сыграл и спел одну из самых невыигрышных ролей. Сыграл четко, суховато, с походкой человека намного старше своего возраста. Он мне стал еще интереснее. Какой же ты, Фоменко, — «Секрет», «Крестики», «Империя», Колян?

И как-то в один из вечеров состоялось телевизионное интервью с Николаем Фоменко. Умный, ироничный, грустный, имеющий точное, реальное представление о себе. А вроде пора под напором популярности это представление потерять. «Да, нет интересных предложений в кино, в театре. Предлагайте!»

Очень просто и искренне. Давно я не слышала от звезд такой интонации. А ведь сам-то — популярнейшая телезвезда. Он мне стал еще и еще интереснее. В это время началась самая сложная работа в мюзикле «Бюро счастья» — поиск актеров.

Кто родился с тем, что может профессионально петь, свободно ориентироваться в ритмах прошлых времен и в новомодных веяниях, быть комиком, быть драматическим актером, быть пластичным и оригинально танцевать, в мгновение, прямо на сцене сменить амплуа, уходить в импровизацию и незаметно возвращаться в текст спектакля, чувствовать жанр фарса, когда начинает сцену в одном ключе (и зрители вроде привыкли, вслушиваются), а он — р-раз! — и на них ушат с холодной водой?! О-ох! — в зале. А он уже и в проруби хохочет. И оттуда владеет залом. В любую сторону твоей души. У меня такое ощущение, что он изучал психологию зала. Он удивительно чувствует, с какой охотой зал «цепляется» за возможность посмеяться. Это умение уравновесить эмоциональный драматический подъем со смехом — редкое дело. А еще у Шефа должен быть красивый голос. Что делать? Надо искать пути к Фоменко. Пути нашли.

Созвонились.

«Завтра в двенадцать часов? Да, буду. Пишу адрес».

Я почему-то боюсь популярных звезд, которые сейчас светят, и к ним не подойди. Ведь неизвестно, что будет завтра. Может быть, завтра они будут ждать, мечтать, грезить, чтобы хоть кто-нибудь ими заинтересовался. Но… Уже будут «светить» другие. Нужны ах какие мозги, какое хладнокровие, чтобы уметь себя распределить, обуздать, не взорваться.

Как мне не хочется, чтобы сейчас открылась моя дверь и вошла такая звезда. Да нет, вроде не должно быть так. Не надо. Как же не хочется. Но вот и звонок. Ровно в двенадцать. Я встретила его и почему-то поцеловала в щеку. Почему я это сделала? Не знаю. Неправда. Знаю. При его появлении я почувствовала родственное актерское устройство.

Он человек рисковый. Смелых много. Да просто выход на сцену — это уже смелость. А рисковать, делать что-то впервые… Какая ответственность, какая разноголосица писем, мнений. Знаю, повторяюсь, но риск — это хождение по острию. Какой сильный человек! Вот такого артиста я и поцеловала в щеку.

И я еще раз спела ему под «минус» все партии. Симфоджазовый оркестр, замечательные аранжировки. Как музыкант Фоменко должен был это оценить. После первого акта он встал, пожал руку и сказал: «Я с вами». Все.

Я знала, что, какие бы ни были ситуации в его жизни, в работе, я исполню любую роль, даже если это будет шестой лебедь справа. Исполню обязательно. В артисте Фоменко я не ошиблась ни на миг. Умен, как «сорок тысяч братьев». Репетировал легко и серьезно, весело и изящно. Но интересно сейчас, когда отыграли спектакль уже три сезона. Перед каждым спектаклем распеваемся. Как только Коля (теперь я его так называю, а он, с моего разрешения, меня «Люся» и на «вы») начинает петь, все мы, коллеги, балет, замолкаем и с неослабевающим (за три сезона!) обожанием смотрим на него. А это, я вам скажу, совсем не по театральным законам. Никакого «клубка друзей».