Теодосия и жезл Осириса - Робин ЛаФевер

Порывшись в ней, он вытащил восковую фигурку для колдовства.

– Это что еще за игрушка? – пробормотал Краб и швырнул фигурку на сиденье. Затем он вытащил из сумки пригоршню амулетов, прикинул на глаз их стоимость, поморщился и швырнул рядом с фигуркой.

– Надуть меня решила? – зло спросил он. – Меня, Мрачного Краба? Ладно, я тебе покажу, каким бывает Мрачный Краб, если его разозлить. Тупая девчонка.

Он взял с колен веревку с узелками и занес руку, чтобы ударить меня ею.

Я ахнула, увидев, как стремительно вздувается и становится черно-зеленой кожа на пальцах Краба, как на глазах наливаются синевой его ногти.

Мрачный Краб проследил за моим взглядом, увидел свои руки и вскрикнул:

– Что за черт…

Он уронил веревку на пол кеба и принялся сдирать с рук перчатки – ладони Краба тоже вздулись и почернели.

– Ты околдовала меня! – с ужасом и гневом посмотрел он на меня. – Ты наложила на меня проклятие мумий!

Я ничего не сказала, только кивнула – ведь в каком-то смысле он угадал.

– Золото! – прохрипел Краб, вытащил из своего кармана золотую монету и принялся яростно тереть ею свои ладони. Он тер их монетой, как куском мыла, но волдыри и не думали проходить, лишь появлялись новые, они охватили уже запястья Краба и двинулись выше, под рукава его плаща.

– Не действует! – растерянно и неожиданно тонким голосом объявил Краб.

Кеб остановился, и кучер крикнул сверху:

– Пристань Короля Альберта! Быстро выметайтесь!

Мрачный Краб вывалился из дверцы кеба и пошатываясь пошел по причалу. Я быстро подхватила с пола проклятую веревку (слава богу, на мне были перчатки, причем с пальцами!), все четыре амулета и бросила их назад в сумку.

– Что ты с ним сделала? – потрясенно и даже благоговейно спросил Сопляк.

– Веревка была проклята.

– Вот это фокус, провалиться мне на месте, мисс!

– Пошли, нам нужно спешить!

Мы не успели еще сойти на пристань, как кучер уже хлестнул свою лошадь и стрелой помчал прочь.

Я еще успела услышать, как он бормочет что-то о том, что пить надо меньше. Оглянувшись, я увидела Мрачного Краба, он брел по причалу, яростно расчесывая те места тела, до которых успело добраться проклятие.

Хотя поблизости было немало занятых своими делами людей, никто из них не обращал на Краба никакого внимания, очевидно, они принимали его за пьяного. В любом случае, я была очень благодарна им за это.

Я не думала, что проклятие может убить Мрачного Краба, хотя и не могла бы за это полностью поручиться. А смерть Краба в мои планы не входила – если он умрет, то кого же я предложу инспектору Тарнбуллу в обмен на папу? Что же мне делать с этим мерзким Крабом?

– Эй, сюда, – окликнула я его.

Он оглянулся, повернулся и поковылял ко мне, а я повела его за собой все ближе и ближе к краю причала.

– Когда я подам знак, хватай его за плащ и толкай в воду. Сможешь? – тихо спросила я Сопляка.

Сопляк молча кивнул.

Мрачный Краб почти добрался до нас, протянул вперед руки он продолжал громко вопить. Я начала опасаться, что эти крики все же могут привлечь к нам внимание.

– Давай! – скомандовала я и сильно толкнула стоявшего спиной к воде Краба. Сопляк присоединился ко мне. Мрачный Краб покачнулся, взмахнул руками и с шумом грохнулся в воду.

– Помогите! – промычал он, отплевываясь. – Я не умею плавать!

– А вам и не нужно плавать. Хватайтесь за любую сваю и висите на ней. Потом за вами кто-нибудь придет. Между прочим, соленая вода, говорят, помогает смыть проклятие.

Я обернулась к Сопляку как раз вовремя, чтобы заметить, как он что-то прячет в карман. Он перехватил мой взгляд и сказал, похлопывая себя по карману:

– Что? Не мог же допустить, чтобы это золотишко ушло на дно, верно?

– Конечно, нет, – согласилась я. – А теперь идем!

Подойдя ближе к тому месту, где стоял на якоре «Дредноут», я решила, что нам нужно спрятаться. Мне не хотелось, чтобы слуги Хаоса обнаружили меня раньше, чем я обнаружу их.

Плюс к этому мне нужно было решить, что делать с Сопляком. Я не хотела выставлять его лицом к лицу со Змеями Хаоса – что он может против них сделать? Но оглядевшись, я поняла, что пристань – не самое лучшее место для игры в прятки.

Наконец я отыскала укромный уголок за грудой пустых ящиков. Здесь мы были никому не видны, зато я прекрасно видела спущенный с «Дредноута» трап. У трапа, как и в тот день, когда адмирал Сопкоут водил нас с бабушкой на экскурсию по кораблю, стояли вахтенные матросы.

При мысли о Сопкоуте сердце мое забилось чаще.

Я не могу допустить, чтобы с адмиралом что-нибудь случилось, моя бабушка просто не переживет этого.

Посмотрев на приколотые к платью часы, я увидела, что уже почти одиннадцать. Сопкоут сказал бабушке, что будет сопровождать абиссинцев, и они прибудут на корабль в одиннадцать. Значит, появятся с минуты на минуту. Слуги Хаоса договорились осуществить захват «Дредноута» с началом высокого прилива, в 12:47. Интересно, сколько времени потребуется для того, чтобы корабль отчалил? Я посмотрела вверх, на палубы «Дредноута». По ним сновали десятки, может быть, сотни матросов, которых слуги Хаоса намеревались убить, а затем воскресить и использовать для захвата жемчужины британского военно-морского флота. Могу представить, в какой ужас пришли бы эти моряки, узнай они о том, какая судьба их ожидает спустя каких-то неполных два часа.

Ожидает, если только я не смогу изменить ход событий.

– Вот, – сказала я, вынимая из сумки амулет «Кровь Исиды» и протягивая его Сопляку. – Тебе нужно надеть его.

– Надеть девчачью безделушку? Ни за что! – отшатнулся от меня Сопляк.

– Это не безделушка, дурачок. Это амулет. Он защитит тебя от проклятий. Ты видел, что сделало с Мрачным Крабом одно из них?

– Ой, – недоверчиво посмотрел на меня Сопляк. – А ты уверена, что оно… он… действительно поможет?

– Как знаешь, хочешь верь, хочешь не верь. Если у тебя почернеют и отвалятся пальцы, это твоя забота, не моя, – я демонстративно начала прятать амулет назад в сумку.

– Постойте, мисс, – остановил меня Сопляк. – Так и быть, я надену его. Мне нужны мои пальцы.

– Ну и хорошо, – произнесла я и поспешила надеть амулет на шею Сопляку, пока он не передумал. – Кстати, можешь спрятать амулет за воротник, тогда его никто не увидит.

Позади нас раздался громкий цокот копыт и стук колес – по деревянному настилу пристани катила карета. Я, затаив дыхание, следила за тем, как соскочил с запяток лакей, как подбежал к дверце и открыл ее. Из кареты вышел сияющий адмирал Сопкоут, а за ним еще семь человек. Все они – не считая, само собой, Сопкоута – были одеты в длинные, белые, развевающиеся на ветру одежды, перехваченные на талии яркими разноцветными кушаками. Все как один очень смуглые, бородатые, с тюрбанами на голове. Бедные абиссинцы! Знали бы они, в какую историю влипли!

Приехавшие рассмеялись, раздались слова на каком-то непонятном языке. Продолжая держаться за ящиками, я придвинулась ближе.

У самого высокого абиссинца была какая-то странная раздвоенная борода. И голубые глаза – это у чернокожего абиссинца-то! Другой, стоявший рядом с ним абиссинец чихнул, и у него отклеился один ус.

Сосед ткнул его локтем в бок, и абиссинец поспешно принялся прилаживать ус на место.

Только вместо руки, которой он поправлял свой ус, у него был крючок.

И тут меня осенила страшная догадка.

Я оглядела лица остальных абиссинцев – это было не так просто, потому что часть из них стояла спиной ко мне, но у одного из них густая бровь прикрывала изуродованный левый глаз, и я узнала Боллингсворта, хотя все его лицо было вымазано темным гримом.

Теперь мне стал ясен весь их хитроумный план. Слуги Хаоса выдали себя за абиссинскую делегацию, и адмирал Сопкоут сам ведет их на жемчужину британского флота. Это нужно остановить, но как?

Позади меня послышались быстрые четкие шаги – в нашу сторону направлялся одетый в форму матрос. Я прижалась спиной к ящикам и сказала Сопляку:

– Что бы ни случилось, оставайся здесь. Понял меня? Да, и одолжи мне одну монету из тех, что ты выудил из кармана Мрачного Краба.

– Какую еще монету? – попытался прикинуться удивленным Сопляк.

– Да не волнуйся, я не против того, чтобы они лежали у тебя, а не на дне реки. Просто мне нужна одна из них.

Сопляк продолжал делать вид, что ничего не понимает, и я, вздохнув, заверила его:

– Я верну ее тебе, обещаю.

– Ну, если так…

Я взяла у Сопляка золотую монету, положила ее к себе в карман и, словно бросаясь головой в холодную воду, вышла из-за ящиков наперерез матросу.

Он остановился и удивленно посмотрел на меня.

– Освободите дорогу, мисс.

– Доброе утро, сэр, – произнесла я, прикидываясь заблудившейся и удрученной (изобразить это, поверьте, большого труда не составило). – Я оказалась в затруднительном положении, не можете ли вы мне помочь? Видите ли, мне необходимо переговорить с адмиралом Сопкоутом до того, как он поднимется на борт, но я не хочу, чтобы его гости увидели, кто просит его подойти. Это иностранцы, они могут этого не понять.