Век перевода. Выпуск первый (2005) - Евгений Витковский

КТО ЕСТЬ КТО[45]

За шиллинг вам все факты выдаст Том:Как бил его отец, как он бежал,Все беды юности; деянья, что потомИ сделали его тем, кем он стал.Как воевал, охотился, шутяВершины брал, именовал моряВеликий этот деятель, хотяИ он страдал в любви, как вы да я.При всем величье, он вздыхал о той,Кто, жизнью наделенная простой(Как изумленным критикам ни жаль),Ответила на несколько едва льЕго прекрасных, длинных писем, ноИз них не сохранила ни одно.

КОРАБЛЬ

На улицах светло, повсюду чистота,Мухлюет в карты третий класс, а в первом ставки бьют;Никто из нищих на носу не видел никогда,Что происходит — и зачем — внутри кают.

Строчит письмо любовник, спортсмен бежит с мячом,Кто не уверен в чистоте, кто в красоте жены,Юнец амбиций полон, Капитан давно ни в чемНе видит смысла, кажется; а кто-то видит сны.

Так наш культурный мир плывет путем прогрессаВперед по глади волн, и где-то там нас ждетВосток септический, цветов и платьев вид чудесный;

И Завтра хитроумное в постель свою идет,Задумав испытать мужей Европы; неизвестно,Кто будет низок, кто богат, а кто — умрет.

***

Кто говорит, любовь — дитя,А кто — бранит ее.Кто говорит, она — весь мир,А кто твердит — вранье!Когда ж соседа я спросил(А с виду он знаток),На шум жена его пришла,Чтоб выгнать за порог.

Кто опишет любовь, кто мне скажет,Не похожа ль она на халат?Правда ль запах ее будоражитИли сладок ее аромат?Как ежи, ее колются складки,Или мягкого плюша нежней?А края ее остры иль гладки?О, скажите мне правду о ней!

О ней петитом говоритЛюбой научный том.О ней всегда заходит речьНа вечере любом.Самоубийца в дневникахО ней упоминал,И в туалетах на стенахЯ про нее читал.

Как овчарка голодная воетИль гремит, как оркестр духовой?Может быть, подражая обоим,Электрической взвизгнет пилой?Запоет ли, гостей оглушая,Или классика всё ж ей родней?Замолчит ли, когда пожелаю?О, скажите мне правду о ней!

В беседке я ее искал —Там нету и следа.На Темзе возле МейденхедИ в Брайтонских садах.Не знаю я, что дрозд поет,Зачем тюльпану цвет,Но нет в курятнике ееИ под кроватью — нет.

Переносит ли сильную качку?Рожи корчить умеет иль нет?Всё ли время проводит на скачкахИль на скрипочке пилит дуэт?О деньгах говорит без опаски?Патриотка ль она до корней?Не вульгарны ли все ее сказки?О, скажите мне правду о ней!

Даст ли знать мне о дате приходаНапрямик — или скроет хитро?Постучится ли утром у входаИль наступит на ногу в метро?Будет резкой, как смена погоды?Будет робкой иль бури сильней?Жизнь мою переменит ли сходу?О, скажите мне правду о ней!

***

Когда ловлю я, садом окруженВсе те шумы, что порождает онМне справедливым кажется, что словНет у пернатых или у кустов.

Вот безымянный воробей пропелПсалом свой воробьиный, как умел,И ждут цветы, когда из отдаленьяК ним кто-нибудь слетит для опыленья.

Никто из них о лжи не помышляет,Не ведает никто, что умирает,И ни один, звук рифмы полюбя,Груз времени не взвалит на себя.

Пуст речь оставят лучшим, одиноким,Кто писем ждет, или считает сроки.Мы тоже, плача и смеясь, шумим;Слова — для тех, кто знает цену им.

СВИДАНИЕ

Четкий и безмолвный,Весь в осеннем свете,Лег воскресным утромГород визави.У окна стою я,Бизнес на рассветеНаблюдая с точкиЗрения любви.

Все мы, полагаю,В ожиданье встречиС чем-нибудь желанным,Вроде rendez-vous,Предаемся мыслямПутаным и странным:На свиданье с чувствомРазум не зову.

Как любви ни милоНа своем ПредметеПолностью замкнуться,Слаб ее охват.Как заметил Гёте,Полчаса от силыДаже самый дивныйРадует закат.

Малиновский, Риверс,Бенедикт и братияПояснят, насколькоВек идей хитер:При матриархатахУбивают братьевМатерей, и любятВместо жен сестер.

Кто при беглом взглядеНа людские лица(Каждый — уникален)Смеет предсказать,Кто к чему конкретноДолжен пристраститься:Только страсти могутТут повелевать.

Каково влияньеВсяческих профессийНа мировоззрениеИ судьбу сердец?Под сукно положитКлерк свое творение?Видит ли торговецВ конуре — дворец?

Если вдруг чиновникВлюбится публично,Включит ли он этоВ годовой отчет?Будут их объятьяСреднестатистичны?Попадут расходыВ план на этот год?

Странно превращеньеЧувств: простосердечныйИ живой, как роза,Стих в короткий срокСъедет в интеллекту —Альнейшее нечто,Как трактат Спинозы;Как — нам невдомек.

Всё же понемногу,Узнавая то, чтоНашим знаньем в общемМожно пренебречь,Станем относитьсяСдержаннее к догмам;Ведь любовь есть оченьНепростая вещь.

Нужен ей Предмет, ноТак он произволен,Подойдет любой изТех, что есть вокруг.В детстве я был помпойВодяною болен,Звал ее прекрасной,Как тебя, мой друг.

У любви нет званья.Вся она есть толькоСпособ отношенийМеж существ любых,Связанных заранееЗаданным условьем,Неким sine qua non,Нужным для двоих.

В ней мы открываемСостоянье духа,Что зовут «Спасенье»Или «Звездный час»,Страсть к луне была быПрихотью и дурью,Можем мы любить лишьТо, что есть у нас.

Я когда-то думал,Что любовь связуетПротивоположных;В этом правды нет.Юноша боится,Что любви не стоит;Милый друг, в тебе яОтыскал ответ!

Если ж двое вместе —То конец писаньюМыслей и Раздумий;Точно мертвецов,Делает в постелиУмников и дурней,Критиков, поэтовРавными любовь.

PROFILE

Он славит Бога,Что был рожден и взращенБританским Снобом.

Детство, полноеЛюбви и лакомств, —Как любить перемены?

Его одеждаВыдает крик ребенка:Оденьте меня!

Часто топал ногами,Случалось, рыдал,Но не знал скуки.

Был тщеславен? Да нет,Разве что насчет стиховДа своих друзей.

Он любит дарить,Но забывает с трудомЦену подарков.

Завидует тем, кто мог,Читая газеты,Складывать их.

У перекрестковЖдет, что для него дадутЗеленый сигнал.

Без своих часовЗабывал бы ощущатьЖажду или желание.

Его ангел-хранительВсегда говорилЧто и Кого прочитать.

Зная, что ему везло,Он удивлен, что такМало самоубийц.

Он не видел Бога,Но верит, что раза дваСлышал Его.

ПРОЩАНИЕ С MEZZOGIORNO