Ломаные линии судьбы - Татьяна Александровна Алюшина

– О-фи-геть… – ещё сильнее впечатлилась Аглая. – Я вообще-то немного в курсе про масштабы строительства вашего комбината, папенька со товарищи как-то горячо однажды обсуждали, сами будучи крутыми специалистами этого профиля… И, честно говоря, тоже офигевали, причём весьма уважительно. И что, – всё дивилась Аглая и никак не могла успокоиться, – вы главный юрист этого комбината?

– Нет, – уже откровенно посмеиваясь искреннему изумлению девушки, разъяснил Шагин. – Я возглавляю юридический отдел не только самого комбината, но всего комплекса предприятий, входящих в его структуру, то есть консорциума.

– Ничего себе… – протянула Аглая и вдруг совсем уж потрясённо от пришедшей в голову мысли посмотрела на него: – И вы взялись помогать мне в моём деле? В смысле в деле с убийством? – поправилась она и принялась изображать руками нечто, должное, видимо, обозначить невозможность сложить, состыковать очевидную разницу потенциалов: – Это же… настолько несоизмеримые величины: где вы с вашим масштабом, а где… какая-то я со своей даже не проблемой, а ерундой, и убиенный Витя, – как-то совершенно растерялась Глаша.

– Ну, во‑первых, я не занимаюсь вашим делом, им занимается Следственный комитет, а во‑вторых, я просто немного подстраховал бабушкину любимую протеже, милую и талантливую девушку, – разъяснил Шагин свою позицию.

– Ну-у-у… пф-ф-ф… – протянула Аглая и вдруг задорно усмехнулась: – Что ж, плюсик вам к карме, Игорь Борисович. Нет, – поправила она себя, – большой такой, жирный плюсик к карме!

– Надеюсь, – усмехнулся Шагин. И, воспользовавшись настроением девушки и её лёгкой растерянностью, задал вопрос, заставший ту врасплох: – И всё же, Аглая, что за несчастье приключилось с вами, которое помогло вам осуществить заветную мечту и заняться ювелирным делом?

Аглая смотрела на него обескураженно, хлопая ресницами, оторопев от столь резкого перехода и смены темы, но достаточно быстро взяла под контроль свои эмоции и поинтересовалась:

– А вы на работу не опоздаете, Игорь Борисович? Мы с вами и так сильно увлеклись беседой, совсем забыли про время.

– Сегодня суббота, Аглая, – спокойным, ровным тоном напомнил Шагин. – У меня назначено на сегодня несколько встреч и, конечно, есть дела, но все они запланированы на вторую половину дня.

– Суббота… – протянула придушенно пораженная Глаша и призналась: – Слушайте, я совсем забыла, что сегодня выходной. Вообще, у меня работа и работа, хоть в будни, хоть в выходные, без разницы. А всё потому, что не поехала к маме с Васькой. Каждые выходные я стараюсь уезжать к моим, в родовое гнездо. А тут эта дурацкая подписка о невыезде мне всё в голове перемешала.

– В принципе вы могли бы сегодня и уехать, тем более в Подмосковье. Но все же лучше это сделать после того, как пообщаетесь со следователем.

– Ну да, – вздохнула, соглашаясь, Аглая.

– Так что там с несчастьем, Аглая? – напомнил свой вопрос Шагин.

– Ну такая история, не из весёлых, – всё оттягивала она свой ответ. Отвернулась, посмотрела задумчиво в окно и добавила через несколько мгновений: – Хотя как посмотреть. – Снова повернулась к Игорю и объяснила: – Четыре года назад я попала в автокатастрофу. Меня и ещё несколько человек сбила машина, когда мы стояли на остановке и ждали автобус.

…Иногда Судьба хранит человека, наперекор даже его собственной дури, иногда балует и лелеет, иногда бывает неласкова, а иногда засовывает в такую… именно туда.

Наша жизнь полна разных случайностей, как комичных, радостных и положительных, так и трагичных, и сам человек, казалось бы, не способен повлиять на них или предотвратить каким-либо образом.

В тот день Глаша задержалась на работе дольше обычного, засидевшись за срочной экспертизой. Когда долго находишься в одном, да ещё и напряжённом положении, спина устаёт, шея и плечи немеют. Потому, собравшись домой, Аглая сделала несколько движений-упражнений на растяжку застоявшихся мышц и дала себе установку: ничего, сейчас пройдётся до метро быстрым шагом, хоть немного разомнётся.

Ювелирный салон, в котором она работала, располагался на одном из самых оживлённых центральных проспектов, в квартале от станции метро. Обычно на работу и с работы Глаша с удовольствием проходила этот квартал бодренько пешочком вместо небольшой разминки – работа-то сидячая, сосредоточенная, а двигаться надо.

Вот и в тот вечер, попрощавшись с охранниками, она вышла из салона, повернула направо и двинулась к метро. Но, проходя мимо остановки, находившейся шагах в двадцати от ювелирного, Аглая обратила внимание, что люди на ней именно в этот момент дружненько так скучковались поближе к проезжей части. Глаша обернулась, посмотрела на проспект и заметила автобус, метрах в пятистах, наверное, от остановки.

Почему в тот момент она поддалась какому-то внезапному порыву, приняв спонтанное решение проехать одну остановку до метро, а не идти пешком, как намеревалась, Аглая так и не смогла себе объяснить.

Она не любила автобусы и за время работы в этом салоне всего лишь несколько раз пользовалась общественным транспортом: когда плохо себя чувствовала и когда была ужасная погода, ливень или сильная метель.

Вот с чего её потащило на тот автобус в тот день?! Необъяснимо. Но она заторопилась вдруг, заспешила присоединиться к людям, стоявшим слева от корпуса остановки, у самого края тротуара.

Может, потому что Глаша не смотрела на подъезжающий автобус, а думала, как бы ей половчей протолкнуться в автобусную дверь, она не успела осмыслить раздавшийся вдруг панический вопль толпы, шарахнувшейся назад, и одновременно резкий, визжащий приближающийся звук. И сразу почувствовала удар в левый бок настолько чудовищной силы, что её подкинуло вверх и отшвырнуло вперёд, страшно шваркнув спиной обо что-то ребристое и твёрдое.

Аглая потеряла сознание, а пришла в себя от ощущения дикой боли, которая буквально раздирала всё её тело. Она открыла глаза и обнаружила, что полулежит на асфальте, головой и плечами опираясь на что-то твёрдое. Почему-то она могла смотреть только одним глазом, и вот этим самым зрячим глазом первое, что разглядела, – девушку, голова которой лежала у Аглаи на животе.

Девушка смотрела на Глашу обезумевшими от страха глазами, беззвучно раскрывая и закрывая рот, пытаясь что-то сказать. И густая, казавшаяся чёрной в тёмных волосах кровь текла по её голове, расползаясь красным пятном по светлому пальто Аглаи.

В следующее мгновение слух вернулся к Глаше, словно открылся какой-то клапан в её голове, до этого перекрывавший все звуки, и на неё обрушилась дикая какофония, шквал звуков, с болью ввинчиваясь в виски, в мозг – кто-то страшно, надрывно орал на одной высокой ноте, кто-то истерично плакал и стонал, а кто-то громко кричал что-то непонятное…

И страшный, тошнотворный металлический запах крови, смешанный с резкими запахами бензина и гари, казалось, переполнил всё пространство вокруг, перекрыл возможность