Возвращение в Полдень - Евгений Иванович Филенко

Горел, знаю… но слегка, поверхностно, даже не до костей. И твари, что нападали, были нестрашные. И угрозы неопасные. Всего по чуть-чуть, для адреналина, чтобы быть в тонусе. Но не до смерти.

Подменыш вдруг воздел указующий перст, словно ухватил внезапно посетившую его мысль:

– О! Еще один мировоззренческий кретинизм: что не убивает меня, то делает меня сильнее. Сказано больным психопатом, которого не любили женщины и животные, но обожали цитировать самодеятельные нигилисты… Но ведь тебя никто еще не пытался убить по-настоящему, дружок. С чего бы тебе становиться сильнее? Вот ты и сидишь здесь, раскисший, как медуза, и нюнишь… И даже когда убили однажды… непреднамеренно, перестаравшись, перегнув палку… то сразу же спохватились и восстановили во всех подробностях. Хотя могли бы, конечно, избавиться от ненужных телесных оболочек, – он кивнул в сторону центрального поста, – что своим зрелищем повергли тебя в душевное расстройство…

– Для чего ты здесь? – спросил Кратов потерянно. – Для чего весь этот балаган?

– Для того, чтобы ты действовал, а не оценивал угрозы, торча в кают-компании! – рявкнул подменыш. – Видишь, какие несоразмерные средства пришлось употребить, чтобы заставить тебя шевелиться? Ну да, можно было упростить задачу. Например, подбросить записочку, которой ты все равно не поверил бы и затеял поиски автора… Потому решено было вылепить из меня двойника и закатить машкерад. Чтобы ты знал, что на Базе тебя встретят нелепые и безобидные наунга-ину-ану, а не монстры из ада! Чтобы вылез из берлоги и отправился рубить гордиевы узлы, как в старые добрые времена! И чтобы вы прочли наконец чертово «длинное сообщение», потому что его некому больше прочесть! В этом смысл всей твоей жизни, и твоих товарищей по экипажу! Смысл второго шанса, который вам подарили! И, быть может, смысл существования человечества как разумной расы! – Он вдруг вскочил на ноги и нервно прошелся по коридору. – Merde, но почему вы? Почему не какая-нибудь более подходящая на эту роль раса, психологически устойчивая, без наклонностей к истерическим рефлексиям, долго живущая, наконец?!

– Как ты вообще тут оказался? – спросил Кратов недоверчиво. – Сбежал из защищенного, изолированного и экранированного отсека?

– Можно и так сказать, – согласился подменыш. – Но вообще-то меня выпустили.

– Кто отважился?

– Это было солидарное решение нескольких членов экипажа. Они сочли, что мое пребывание на борту несет больше угроз, нежели выгод.

– Гуманисты хреновы, – пробормотал Кратов.

– Тут ты прав, – кивнул подменыш. – Именно хреновы. Вы такие наивные со своим гуманизмом! Такие добренькие, доверчивые… Даже не поняли, что мое пребывание на борту и было гарантией вашей безопасности. Никто не посягнет на ваш корабль, дабы не навредить мне… Кстати! Вы хотя бы отдаете себе отчет, что если из глубин вселенной вдруг заявится не какой-то там гонористый клоун, вроде меня, а настоящий агрессор, он вас в два счета завоюет?

– Уже пытаются, – буркнул Кратов.

– Ты об эхайнах? Не смеши меня. Эхайны вам на один зуб. То, что вы с ними так долго цацкаетесь, вызвано все тем же клиническим вашим гуманизмом.

– А вы, стало быть, его лишены!

– Моя раса еще только формирует его понимание. У нас идут широкие общественные дискуссии о природе добра и зла. Является ли добро с кулаками ипостасью зла. И так далее. Вы считаете, что это пройденный этап, но не забывайте про циклизм этической эволюции. И если мы не станем похожими на вас, то, когда придет настоящий большой завоеватель, мы окажемся вам очень полезны.

– Время больших завоевателей безнадежно прошло. Как показала историческая практика, галактические империи себя не оправдывают.

– Ну да, тахамауки попытались. И где они сейчас? Но не рано ли вы расслабились, братья?

– Откуда ты взялся, такой умный?!

Подменыш засмеялся, оценивающе поглядывая на Кратова.

– С той стороны Ядра, – сказал он. – Тебе уже говорили, кажется, что по ту сторону Ядра происходит много интересного, о чем вы здесь, на периферии, даже не подозреваете?

Кратов молча кивнул.

– Я мимикрид. Можешь называть меня и мою расу этим именем. Никогда не слыхал? Ну еще бы… Так себе этноним, но хотя бы приближенный к действительности. Как мы сами себя обозначаем, сообщить не могу. Нет адекватных выразительных средств в вашем фонетическом пространстве. Мы – те, кто выжил в аду. Нам довелось пройти эволюционный путь, который мало кому выпадал во вселенной. Нас осталось немного, но теперь мы приспособимся к любым условиям. Абсолютно к любым! У нас нет постоянной телесной формы. Мы можем быть кем угодно. Чтобы стать Мадоном, не просто принять его облик, но украсть его память, его эмо-фон, его клеточную структуру, мне достаточно было провести рядом с ним пару часов. Почему я выбрал его, а не Татора или Белоцветова? Не говори ему. Потому что он – слабое звено. А слабое звено всегда пробуждает сочувствие у сильных звеньев. С ним обращаются гуманно. Даже могут выпустить из темницы!

– От кого же ты подцепил такое раздутое самомнение? – вновь попытался задеть подменыша Кратов.

– От матушки-природы, – незлобиво сообщил тот. – Она долго нас мяла, выкручивала и отбивала, а потом еще шлифовала на абразивных камнях и доводила надфилями! Поневоле возлюбишь себя, как нечто уникальное и совершенное…

– И ты здесь затем, чтобы заморочить мне голову своей болтовней?

– Таким, как я, здесь не место. В нашем мире не в пример веселее. Все переменчиво, все эфемерно, любой уголок можно перестроить в меру фантазии. А здесь пустота, холод и серость. Но меня уговорили быть рядом с тобой в минуты колебаний. Согласись, кабы не мое феерическое возвращение и не рассказы о маскерах, ты до сих пор сидел бы в кают-компании, препирался с големами и строил планы один другого несуразнее. Маскеры… с ними картина мира сильно упростилась. Я должен был склонить тебя к активным действиям, подстегнуть ход событий, и мне это удалось. – Он задумчиво уставился себе под ноги. – Была слабая надежда, что ты не сунешься на центральный пост. И были серьезные намерения все тут зачистить, чтобы не возникало вопросов.

– Зачистить! – фыркнул Кратов. – Какое мерзкое слово!

– И смысловое наполнение весьма скверное… Просто не успели, извини. Поэтому у меня была дополнительная задача: вправить тебе мозги, когда они начнут закипать.

– Почему так сложно? – поморщился Кратов.

– Галактика вообще сложная штука, – сказал подменыш неожиданно серьезно. – С этим нужно смириться. Вы, люди, подчинены причинно-следственному принципу. У вас даже физика базируется на нем. Вы ищете логику там, где ее нет и быть не может. Правильнее сказать, у Галактики своя