Первый маркграф - Алексей Александрович Иванов

склонила голову немного в сторону, а затем решительно кивнула, подхватив меня под локоть.

— Время есть. Прогуляемся.

Некоторое время мы шли молча, нарезая круги возле сада камней.

— А Константин чего прогуливает? Только из-за разговора со мной? — наконец поинтересовался я, не зная с чего начать.

Забавно… в бою не боюсь, а тут почему-то теряюсь.

— Он освобожден на пять дней от занятий, — пояснила Дэя, вновь отрешенно перекинув косу с плеча на плечо. — Подготовка к торжественной церемонии — дело ответственное, сам понимаешь.

— Ты рада?

— Рада? — он задумчиво покусала губу. — Скорее, просто довольна. Константин — отличный вариант. К тому же, он по мне давно неровно дышит.

«Константин неровно дышит к любому смазливому личику», — очень хотелось бросить мне, но я все же сдержался. Неправильно даже в шутку злословить за спиной человека, которого называешь своим другом.

Однако Дэя давно заметила то, что ускользнуло от моего взгляда. Если вспомнить, многие беседы этой парочки были полны полунамеков. Непонятных прежде, но отлично понятных теперь. Переговоры между великими домами — дело неспешное. И вели их к этому браку очень долго.

Ладно, сколько мы еще будем круги наматывать? Спрошу прямо!

— Почему он, а не я?

Дэя остановилась, отпустив мою руку, посмотрела серьезно и внимательно. Его карие глаза казались теперь почти черными.

— Тебе правду или соврать?

— Можешь соврать, но только правду, — криво улыбнулся я.

— Твои неуклюжие попытки в ухаживания и соперничество с Ланиллой — все это было милым и забавным. Но после Вольной марки я поняла, что мне хочется спокойной, тихой жизни. Размеренной, предсказуемой и даже скучной. А с тобой… — тонкая ладонь легла на мое плечо. — Покой, это не для тебя и не про тебя, Гарн. Ты горишь слишком ярко. И это пламя пожара, а не домашнего очага. Иногда ты тоже греешь, но можешь и сильно обжечь. Боюсь, рано или поздно ты сгоришь дотла.

— Поэтично, откровенно, честно и в чем-то правдиво, — признал я.

Что же, никто Дэю под дулом пистолета к браку не принуждает. Это ее выбор. Может и вынужденный, но и особого отторжения Константин у нее не вызывает.

Рыцари, спасающие принцесс из заточения, тут не нужны. Тем более после спасения наступают суровые будни, а той жизни, о которой она мечтает, мне ей не дать. Может, хоть у Константина получится? В свое время он не стал участвовать в начавшейся сваре — свалил с молодой женой к островитянам. Правда, когда альвы вторглись, вернулся. Но супругу в бойню не потащил, оставил на островах.

Возможно, если бы во мне жила та безумная, пылкая, всепоглощающая страсть, что была раньше, я мог бы бороться и что-то изменить. Но ее нет. Не к этой Дэе. Похожа, словно сестра-близнец, но вместе с тем другая, не та.

И к этой Дэе я испытываю только некоторую теплоту и симпатию, как к другу. Ну и желание, глупо это отрицать. Она красивая девушка, а я не монах, принявший обет строгого целибата… хотя порой в этом и сомневаюсь.

— О, смотри, Константин! — сказала Дэя, помахав рукой появившемуся в парке жениху.

— Надеюсь, он не вызовет меня на дуэль, — пробормотал я, а то больно решительным выглядел мой все еще друг, терять которого мне не хотелось.

— Нет, он тебя слишком уважает, — отмахнулась Дэя и, иронично улыбнувшись, добавила: — Деда попросит, а тот наймет убийц или назначит награду за твою голову и ее принесут ему на блюде.

Шутка, в которой есть доля правды. Что-то мне подсказывает, что если железный маркграф посчитает меня угрозой каким-то своим планам, то именно так и произойдет. А этот брак может быть частью его планов.

— Насчет награды, угадала, — тихо пробормотал я. Сомнительно, что это железный маркграф, но кто этих фольхов знает? Или правильней говорить «нас фольхов»? Никак не могу к этому привыкнуть.

— Ты что-то сказал? — не расслышала моего замечания Дэя.

— Говорю, что желаю вам счастья и исполнения твоей мечты, — громко добавил я.

И ведь не лукавлю, действительно именно этого и желаю. Спокойная, тихая жизнь… звучит непривычно и дико, но я бы от подобного и сам не отказался. Да кто же даст!

— Надеюсь, ты не собираешься быстренько сбежать в Вольную марку и посетишь нашу свадьбу? — с подозрением поинтересовалась она, аккуратно придержав меня за рукав.

— Ради этого и приехал, — почти честно признал я, кивнув Константину. — Конст, вручаю тебе твою невесту. Не прощаюсь. Думаю, еще увидимся. Сагар вечером что-то затевает.

Хоть все нужные слова вроде бы сказаны — мосты сожжены, но легкая натянутость между нами тремя ощущается. Так что пора позорно бежать, пока эта натянутость не стала разрывом. Вернее, не позорно бежать — Первые рыцари не бегут с поля боя — а благоразумно отступить на новые, более удобные позиции.

Нет, я искренне желаю им счастья. Но все равно, все произошло как-то слишком внезапно и быстро. Да меня вторжение альвов в Вольную марку и нападение ликанов на академию так из колеи не выбивало! Будущее окончательно перевернулось с ног на голову. Нет, это произошло гораздо раньше. Но не настолько же!

И никаких следов Изумрудной чумы до сих пор нет. С одной стороны данный факт не может не радовать, а с другой… неужели альвы, островитяне или кто там к этому на самом деле причастен решили испытать свое новое оружие где-то в другом месте?

Вот и думай после этого, так ли хороши мои попытки все изменить?

* * *

— Гарн, ты знаешь, что тот еще дундук? — поинтересовалась Ланилла вместо приветствия, в свойственной ей бесцеремонной манере просто ворвавшись в выделенные мне комнаты.

А если бы я голый был? Например, ванную шел принимать? Хотя, это же Ланилла, она бы только порадовалась пикантному моменту и бесплатному развлечению.

Я бросил быстрый взгляд на часы… Ну да, занятия закончились. А то после Константина, у меня закрались смутные подозрения, что с дисциплиной в «родных стенах» что-то не то.

Нет, неофициально с прогулами никто не борется. Считается, что знания нужны тебе, а не академии. Но лучше этим делом не злоупотреблять. Мастера-наставники могут и обозлиться. А способов осложнить прогульщикам жизнь у них достаточно. Самое банальное — увеличение физических нагрузок. Ведь чем больше усталости, тем меньше дури. И можно ведь не только виновнику