Три билета в кино - Яна Эдгаровна Ткачёва

– Слушай, он не говорил, что не придет, – значит, все в силе, – предположила я.

– Ну вдруг Михалыч после вчерашнего совсем озверел и посадил под домашний арест, – Сашка пожал плечами.

– А-а-а, нет, вроде ничего такого, – я вспомнила наш утренний разговор с Жекой.

Сашка удовлетворенно кивнул, соскребая остатки еды с тарелки, после чего подскочил, поблагодарив меня за обед, сгрузил грязную посуду в раковину и умчался делать домашку. Я же осталась на кухне, планируя ужин и перескакивая с одной мысли на другую. Пару лет назад казалось, что стоит разобраться с ужасной ситуацией в моей семье, и жизнь наладится, не будет больше волнений и тревог. И вот я сегодня. На носу выпускные экзамены, нужно определяться с планами на будущее, изнываю от любви к двум мальчикам одновременно, да и прошлое не то чтобы отпустило полностью. Определенно, легче не становилось. С каждым годом становилось запутаннее и труднее.

Этим же вечером за игрой в «Монополию» я наблюдала за Сашкой и Женькой, размышляя, терзают ли их такие вопросы. Мы стали старше, что-то же должно было измениться и у них. Первая Сашина девушка – это только начало, дальше мне придется делить их с кем-то. Сама мысль об этом была невыносима.

– Иисус, это самая нудная игра в мире, – простонал Сашка, театрально расшвыривая карточки во все стороны.

– Все потому, что ты проигрываешь, – насмешливо выдал Жека, избегая смотреть в глаза другу.

На них были одинаковые пижамные штаны, только футболки разных цветов. Мои ослепительно красивые мальчики, которые вот-вот станут чужими.

– А у меня идея! – радостно выдал Саня, окончательно разрушив игровое поле.

– Ну и какая? – скептично осведомился Жека.

Они же вот-вот обзаведутся девушками, так? Значит, мне не будет места в их жизнях? Я видела, как смотрела на меня эта Ольга. Мне кажется, ни одна девушка не станет мириться с тем, что у ее парня есть подруга. Если бы у кого-то из моих мальчиков была подруга, я была бы вне себя от злости. Я только об одной мысли о посторонней девушке выхожу из себя!

– Васа-а-а! – Сашка снова махал руками у меня перед носом. – Ты сегодня какая-то рассеянная. Так что скажешь?

– Да-да, давайте… – промямлила я невпопад, но, увидев шокированное лицо Жеки, напряглась. – А о чем вы?

– Хренушки, – захохотал Сашка. – Ты согласилась, пути назад нет. Двое против одного, Жека!

– Она даже не слушала, о чем ты! – возмущенно заспорил тот.

– Да это не моя проблема, – начал злиться Сашка. – Голосование есть голосование.

– В чем, собственно, дело? – удалось вставить мне.

– В дурака на раздевание, Лиса! – резко сказал Жека. Я раскрыла рот от удивления. – А я говорил! Она нас не слушала, ее голос не считается!

– Вы как дети, – Сашка злился уже всерьез.

– Ладно, я не против, – быстро выпалила я, чтобы не развивать конфликт. Не хватало еще ссориться из-за всякой ерунды. – Один из вас уже ведь видел меня голой, – глупо пошутила я, но, увидев почти одинаковые выражения ужаса на их лицах, подавилась смехом. – Ну, я имела в виду… в первый день знакомства… Саш… – мой голос прозвучал пискляво и испуганно. Господи, что за идиотские шутки, Василиса!

Раздалось два резких вздоха, а затем Жека нервно рассмеялся, показывая Сашке жестом, чтобы тот нес карты. Я была уверена, что сижу красная от стыда, и уперлась взглядом в пол. Саша уже, подпрыгивая, топал назад, настроение у него было самое радужное.

– Ну, правила все знают, да? – он упал между нами, тасуя карты. – Кто проиграл, тот и обнажается, – он захохотал.

Первый же круг показал, что игрок из меня никудышный. Вначале проигрывал Жека, но потом вдруг оказалось так, что я осталась с веером карт на руках. Так сказать, в дурах. Под конец кона улыбался даже Жека – его захватил азарт. Швырнув веером оставшихся карт в Сашку, я нехотя стянула толстовку. Надеюсь, что вышло так же эффектно, как до этого у Сашки с карточками «Монополии». Но реакцию парней я так и не поняла, потому что Жека, как и днем Саня, впился взглядом в мою майку, его щеки порозовели, а уши налились краснотой. Мне хотелось посмотреть на свою грудь – может, у меня снова безусловная реакция на эти их взгляды? Но, наверное, будет еще более неловко, чем уже есть, поэтому я просто осталась сидеть как ни в чем не бывало. Подняв голову, я наткнулась на Сашкин насмешливый взгляд. Пока Жека разглядывал ковер, Саша переводил взгляд с меня на него и самодовольно ухмылялся.

Следующая фраза друга заставила меня и Жеку ошарашенно вскинуть головы:

– Смотрю, у нас тут тройничок назревает…

Саша

Ну все-таки ляпнул про тройничок. Но выражения их лиц стоили всей неловкости. Прям оленята в свете фар. Умора. Я с любопытством переводил взгляд с Жеки на Васу и обратно. Шок на их лицах сменился страхом, потом они забегали зенками по рисунку обоев, не видели ж ни разочка.

Лица у них и так были красными от этой ситуации с майкой. Я сам днем чуть не умер, отчетливо рассмотрев грудь Василисы под тонкой тканью. И умер второй раз, когда понял, что ей мои взгляды нравятся. Поэтому бордово-красные Жекины уши вызывали скорее сочувствие, чем желание заржать. Хотя… Василиса выглядела так, будто ее то ли вырвет сейчас, то ли она вскочит и убежит. Наверное, надо кончать с их ерзаньем симпатичными жопами по полу, а то еще дырку к соседям протрут.

– Ладно-ладно, – я постарался, чтобы голос звучал уверенно, хотя на секунду все же мелькнуло сомнение. – Хотите сказать, что вам никогда эта мысль в голову не приходила?

Василиса стала краснее Жеки. Я начал всерьез переживать, что она умрет от кровоизлияния в мозг. Ну или от удушья, потому что она затаила дыхание и не поднимала взгляда от ковра. Блин, на нем даже рисунка нет, что она рассматривает?

– Народ, вы языки проглотили?

Жека сидел закрыв глаза, и я пнул его, типа: «Будь мужиком!»

– Кхм… хм-м-м… – он открыл глаза и нервно закашлялся, хотел почесать бровь, но, ткнув в место вчерашнего удара, заклеенное пластырем, зашипел от боли, а потом выпалил: – …Да, да! Приходила!

Друг уставился на меня со сложным выражением на лице. Никогда не выкупал, что значат такие взгляды. Я в ответ закатил глаза и тихонько показал ему на Василису, которая все еще не дышала.

Я стал беспокоиться. Может, она посчитала нас извращенцами? Мы напомнили ей урода-отчима? Она испугалась? Я открыл было рот, чтобы успокоить ее