Моя сестра Джоди - Жаклин Уилсон

– Ты что, псих? – сказал Джед. – Чем ему могут помочь в ветеринарке? Новую голову пришьют?

– Ну хотя бы усыпят, чтобы не мучился, – ответил Харли.

– Придушить его я и сам могу. Легко, – сказал Джед.

– Все, что мог, ты уже сделал! – крикнула Джоди. Лицо у нее было перекошено от гнева. – Ты специально задавил барсука, я знаю, я видела. Ты нарочно на него наехал.

– Он вредитель. Все барсуки вредители. Перерыли здесь все участки, а травить их мне больше не разрешают. А если с ними не бороться, они всю землю вокруг Мельчестера испоганят. Разумеется, я специально его задавил.

– Ты чудовище! – воскликнула я и заплакала. – Это один из наших барсуков. Он живет в лесу и никому не причиняет никакого вреда. Как ты мог?!

– Вы не понимаете. Вы просто мягкотелые маленькие городские детишки, – сказал Джед и посмотрел на Джоди. – Пойдем, он практически уже сдох. Положи его, и прыгай на трактор. Поедем повеселимся немного. Выброси все из головы.

– Никуда я с тобой не поеду, – отрезала Джоди, глядя на Джеда.

– Ладно, как знаешь. Готов поспорить, что завтра же ты опять начнешь вертеться возле меня как маленькая глупая собачонка.

– Это вряд ли, – ответила Джоди.

– Тебе же хуже, дурочка с фиолетовыми волосами, – сказал Джед.

Он завел трактор и покатил прочь, оставляя за собой пыльный хвост.

Мы присели рядом с Джоди. Она нежно баюкала бедного барсучонка. Он издавал слабые всхлипывающие стоны. Затем вдруг заскреб в воздухе лапками.

– Думаю, это конец, – сказал Харли. – Бедный маленький звереныш.

Он погладил вздрагивающие лапки барсучонка. Тот в последний раз пискнул, вздохнул и вытянулся. Мы переглянулись.

– Это все? – прошептала я. – Он умер?

– Думаю, да, – ответил Харли.

Джоди крепче прижала к себе барсучонка, продолжая ласкать его.

– Что будем делать? Не можем же мы просто оставить его здесь. Будет ужасно, если мать обнаружит его мертвым, – сказала я.

– Давайте его похороним, – предложил Харли. – Девочки, вы оставайтесь здесь, а я схожу принесу лопаты из садового сарая.

– Только не связывайся с Джедом, ладно? – встревожилась я.

Харли отрицательно покачал головой и быстро ушел. Джоди продолжала всхлипывать над барсучком, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Он умер, Джоди, – сказала я.

Она не обратила на меня внимания. Джоди была вся в крови. Я нашла у себя в кармане платок и попыталась стереть с нее кровь, но только еще сильнее все размазала. Я думала о семье барсучонка, о том, как мечутся родители в поисках малыша.

– Джед действительно нарочно его задавил?

– Да. Я уверена, что да. Он даже не попытался свернуть в сторону. Я крикнула ему, когда увидела барсука. Я даже попыталась перехватить у него руль, а потом раздался этот жуткий мокрый хруст, когда колесо врезалось в его маленькую головку. – Джоди погладила барсучонка по голове своей испачканной кровью рукой.

Я тоже погладила барсучка, но не по голове, а по спинке и лапкам.

– Я думаю, Джеду потом стало стыдно, хотя бы чуть-чуть. Он не думал, что это настолько потрясет меня. Не знаю, может, он ожидал, что я рассмеюсь или что-то в таком духе. Он же держал меня за чокнутую. Сегодня, когда увидел мои волосы, сказал, что я сошла с ума. Но это он свихнутый, а не я. Как может нормальный человек задавить маленького зверька только потому, что тот ему не нравится? А как он поступит в следующий раз с каким-нибудь малышом вроде Зефа? Тоже задавит, потому что тот действует ему на нервы?

Джоди всхлипнула и крепче прижала к себе барсучонка. Мама будет вне себя, когда увидит ее футболку, но сейчас нам обеим было не до этого.

– Ты была права насчет Джеда, он ужасный, ужасный, ужасный, – сказала Джоди. – На самом деле я всегда это знала. Но он просто… Я знаю, это дико прозвучит, но рядом с ним я чувствовала себя какой-то необычной.

– Ты и есть необычная.

– Ты так думаешь просто потому, что я твоя сестра. Другие так не думают.

– Думают, думают, тебя нельзя не заметить.

– Не заметить! Да, но только потому, что я веду себя как сумасшедшая и валяю дурака. А на самом деле меня никто не любит. Мама любит тебя больше, чем меня, ты сама это знаешь. И папа тоже, хотя делает вид, что это не так. Просто чтобы успокоить меня.

– Нет, глупости! Они любят нас с тобой одинаково. Они всегда говорят так. И так поступают.

– Они должны любить меня так же, как тебя, но на самом деле не любят. И все ребята в моем классе ненавидят меня, я знаю.

– Это неправда. А Харли?

– Харли любит тебя больше, чем меня.

– Ну, может быть. Но послушай, в школе Муркрофт все тебя любили. Смотрели тебе в рот.

– Только потому, что я была в одной шайке с Шейнис и остальными. Но даже Шейнис не любила меня. Она возненавидела меня после того, как ко мне в том клубе начал клеиться парень, который нравился ей. Что поделать, Перл, если я нравлюсь парням, особенно тем, кто постарше меня. Вспомни, как на меня, например, запал Берни. И Джеду я тоже нравилась. Я заставляла его смеяться, и он называл меня своей маленькой сумасшедшей девчонкой.

– Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь называл меня сумасшедшей.

– Да нет, это он так, поддразнивал, – сказала Джоди, наклоняясь вперед. Голова барсучка неожиданно шевельнулась.

– Он жив! – вскрикнула я.

– Нет-нет, это просто я его пошевелила. Смотри, у него вся голова раздавлена.

– А он скоро… окоченеет?

– Не знаю. Наверное, скоро.

– Надеюсь, Харли вот-вот появится.

Я с тревогой посмотрела на барсучонка. Его глаза, казалось, смотрели прямо на меня, но были тусклыми, без живого блеска. Пасть слегка приоткрылась, с одной стороны из нее сочилась кровь.

– Как ты думаешь, мы тоже так выглядим, когда умираем? – спросила я. – Мутные глаза и приоткрытый рот?

– Наверное.

– Ужасно выглядеть вот так.

– Знаешь, я, наверное, умру раньше тебя, ведь я старше, но если первой умрешь ты, я закрою тебе глаза и рот и растяну тебе губы так, чтобы они слегка улыбались. И расчешу тебе волосы, и одену тебя в твой любимый наряд, и положу тебе в гроб пару книжек, на случай если ты устанешь быть мертвой, – сказала Джоди.

– Ты думаешь, что все так и бывает? Мы умираем и становимся неподвижными, а потом просто рассыпаемся в прах?

– Не знаю, – ответила Джоди.

– В книжках, которые дает мне миссис Уилберфорс, много написано про Бога. Как ты думаешь, рай на самом деле существует?

– Я надеюсь, что там нет такого места, как ад, и все для меня закончится здесь, – сказала Джоди. – Нет, я не верю во все эти сказки.

– Значит, ты и в привидения не веришь по-настоящему? – спросила я.

– Нет, в привидения я верю, – ответила Джоди. – Особенно здесь. Например, печальный призрак белой шепчущей женщины.

– Ты сама ее придумала, и ты это знаешь.

– Интересно, а призраки животных бывают? Может быть, этот бедный маленький барсучонок будет каждую ночь бродить по этой дороге на своих призрачных лапках и ты будешь чувствовать, как он трется о твои ноги, но не сможешь видеть его…

– Прекрати!

– Ладно-ладно. Бедный маленький барсучонок, мы зароем тебя в землю, и ты будто ляжешь в свою кроватку и будешь спать, спать и спать, мирно спать, и не станешь призраком, и не будешь никого пугать. Я обещаю.

Наконец появился Харли с двумя большими лопатами.

– Джед сказал тебе что-нибудь?

– Я его ни о чем не спрашивал. Просто взял лопаты, и все, – ответил Харли, тяжело переводя дыхание. – Где мы его закопаем?

– Возле лужайки, рядом с его домом, – ответила я.

Я пошла впереди, за мной Джоди с мертвым барсучонком в руках, а за нами, позвякивая лопатами, Харли. Мы пришли к лужайке, на которой совсем недавно лакомились медом барсуки. Теперь здесь не было никого, ни самца, ни самки, ни оставшегося в живых детеныша.

Я представила, как они сидят сейчас под землей, тесно прижавшись друг к другу, и я надеялась, что сейчас они не выйдут из норы. Будет ужасно, если они увидят своего мертвого малыша.

– Давайте здесь, – сказала я, и прочертила на земле носком своей сандалии прямоугольник.

Я хотели взять у Харли одну лопату, но он сказал:

– Нет, Перл, у тебя силенок недостаточно.

– Я смогу, – возразила я и попробовала копать, но лопата была слишком большой, а земля слишком твердой. Я пыхтела, старалась, но сумела отковырнуть лишь небольшой ком земли. От натуги у меня едва глаза на лоб не полезли.

– Дай мне, – сказала Джоди. Она осторожно положила мертвого барсучонка на землю, вытерла руки о свою испачканную кровью футболку, поплевала на ладони, взяла лопату из моих вспотевших рук и начала копать. У Джоди это получалось намного лучше, чем у меня, хотя она и покачивалась на своих высоких каблуках.

Харли тоже стал копать, и они, поймав ритм, двигались сейчас как две механические игрушки. А я отправилась в лес, собирать для барсучонка цветы. Мне попался только бурачник, но хотя это всего лишь сорняк, цветы у него были красивые, голубые. Кроме цветов, я нарвала еще большую охапку щавеля.