Техники семейной терапии - Сальвадор Минухин

Бабушка: Их двое против меня одной.

Минухин: Но вы правы, а они неправы. Пусть даже их двое, но все равно вы правы.

Бабушка: Ну, я просто считаю, что не надо давать ребенку все, что он захочет. Я не знаю, правда, не знаю, но я все время им это повторяю, а они отвечают только, что я зря беспокоюсь из-за сущих пустяков.

Минухин: Ему семь лет, но на самом деле он во многих отношениях гораздо младше, и это потому, что они вас не слышат. Не можете ли вы поменяться местами с дочерью, чтобы сидеть рядом с мужем? Мне кажется, что это именно он вас не слышит. Я думаю, что он главный виновник конфликта. Если бы вы сумели убедить его, то, мне кажется, смогли бы убедить и дочь. У меня такое ощущение, что вы не можете убедить своего мужа.

Бабушка: Это верно.

Минухин: Но вы знаете, что вы правы, и я думаю, что они причиняют большой вред ребенку, которого все любят.

Бабушка (мужу): Вот вчера ты опять причинил ребенку вред. Это было как раз перед обедом, помнишь? Я сказала, что мы очень скоро сядем обедать, а ты все равно дал ему поесть. Сколько раз я тебе повторяла: "Не корми его раньше времени. Ему это не нужно". Но нет, ты все равно даешь ему бифштексы, огромные бутерброды и все такое.

Нарушение равновесия терапевтом восстанавливает подсистему мужа и жены, которые отдалились друг от друга после возвращения в дом дочери с внуком, и реорганизует подсистему матери и ребенка без участия деда, оказывающего дисфункциональное влияние на исполнительные функции матери по отношению к сыну.

Обычно терапевт применяет поочередно несколько приемов нарушения равновесия, готовый сменить прием в соответствии с потребностями терапии. Используя приемы нарушения равновесия, важно внимательно следить за сигналами обратной связи, исходящими от системы и указывающими на то, какой тип перестройки семьи имеет место. Существует множество возможных реакций семьи на приемы нарушения равновесия. Члены семьи могут объединиться против терапевта, но продолжать терапию; семья может прекратить лечение; член семьи, выступающий в качестве "мишени", может отказаться явиться на сеанс; может также произойти трансформация семьи, открывающая новые альтернативы разрешения конфликта.

Терапевт может оказаться вынужден применять приемы нарушения равновесия на протяжении многих сеансов, сохраняя у семьи состояние стресса. Подвергая систему стрессу, он должен иметь возможность поддерживать членов семьи. Для этого ему необходимо создать в системе атмосферу доверия и сотрудничества с членами семьи, испытывающими стресс.

Во время сеанса с семьей Келлерманов терапевт берет под свое покровительство мужа, вступает с ним в коалицию против жены, блокирует поддержку, оказываемую жене дочерью и в конце концов показывает, как супруги взаимно дополняют друг друга, сохраняя между собой дисфункциональную дистанцию. Семья состоит из родителей, обоим за шестьдесят, девятнадцатилетней дочери Дорис и семнадцатилетнего сына Дэна, который является идентифицированным пациентом. Мать жалуется, что Дэн плохо учится в школе, не слушается, поздно приходит домой, и вообще она с ним не может справиться. Тем не менее, на первом сеансе, когда терапевт спрашивает, в чем состоит проблема, которая привела их на лечение, отец берет роль пациента на себя и определяет проблему как недостаток у него эмоциональной отзывчивости.

Отец: Чтобы ответить на ваш вопрос, почему мы здесь… Ну, у нас плохие отношения, и поэтому, а может быть, и независимо от этого у нас проблемы с детьми.

Минухин: Например?

Отец: Например… Ну, если говорить обо мне, то я не очень эмоциональный человек и не слишком проявляю свои чувства Другие члены семьи очень часто принимают это за отсутствие интереса, и это стало проблемой. А я никогда не выставляю своих переживаний напоказ.

Минухин: Как вы представляете себе реакцию детей на домашние проблемы?

Отец: Ну, реакция Дорис — уйти из семьи; у нее появились другие интересы. Дэн как бы уходит в свои дела, которые позволяют ему сохранять некоторую дистанцию: он иногда увлекается велосипедом, а в последнее время — скейтбордом. Я думаю, Дэн так реагирует на мать. Они много спорят о том, какие домашние дела ему поручить, или как и что надо делать, или когда ему прийти домой.

Минухин (матери): А как вам это представляется?

Мать: Для него образцом служит отец, он делает в точности то же самое, что и отец. Никогда не знаешь, что он чувствует — ничего он не чувствует, а по-моему, это ужасно, просто ужасно поступать так с ребенком. Милт говорит, что он не проявляет своих чувств, но я не знаю, чувствует ли он вообще хоть что-нибудь. Я этого не знаю уже много, много лет. Как-то ночью мне приснилось, что он — статуя, и внутри этой монолитной бетонной статуи есть место, где должны находиться чувства, и это место совсем пустое. А снаружи — бетонная статуя. А я очень чувствительна к негативным аспектам отношений, и на мне это больше всего отражается.

Определения проблемы, предъявленные обоими родителями, выглядят совпадающими. Отец берет на себя роль семейной проблемы, даже несмотря на то, что идентифицированным пациентом является сын, а мать описывает поведение сына как копию поведения отца, утверждая тем самым, что истинный пациент — отец. Уже через несколько минут после начала сеанса терапевт становится свидетелем этой энергичной атаки жены против мужа, что подводит самого терапевта к критическому моменту. Если в начале сеанса его маневры присоединения позволяли ему чувствовать себя в семье легко и свободно, то в этот момент мать делает заявление, которое явно требует от терапевта той или иной реакции, что может помимо воли привести его в лагерь матери. Если он начнет прослеживать высказывания матери, это может быть истолковано как принятие им такой организации семьи, когда отец дисфункционален и находится на периферии. Хотя, судя по медленной речи и непроницаемому лицу отца, терапевт может предположить, что оценка супругов верна и отец действительно является идентифицированным пациентом. Принятие такой установки будет означать поддержку семейного гомеостаза, и отец останется идентифицированным пациентом, а мать — страдающей, бессильной, но стремящейся помочь женой. Сын по-прежнему окажется носителем симптома вместо отца, а дочь — всеобщей помощницей. Таким образом, уже в начале работы с семьей терапевт должен принять какое-то решение. Возможно, было бы полезно немного потянуть время, пока ему не станет более понятным направление требуемых изменений, однако вместо этого он решает нарушить равновесие в семье. При этом терапевт руководствуется принципом поддержки слабейшей стороны. Кроме того, он следует еще одному правилу терапии: вызвать когнитивный шок, оспорив усвоенное членом семьи определение самого себя.

Минухин: То, что вы говорите, — по-моему, какая-то бессмыслица.

Мать: Почему вы так считаете?

Минухин: Это литература, метафора, но все равно какая-то бессмыслица. Вы говорите, что ваше восприятие мира отличается от восприятия мира вашим мужем и что (обращается к мужу) ваше восприятие мира ей не нравится. А все остальное — какая-то бессмыслица. Бессмысленно говорить, что вы лишены всяких чувств. Все дело в том, что вы другой человек, вы тоже можете сердиться, испытывать недовольство или удовлетворение, но не так (обращается к жене), как вы, и вам это не нравится.

Мать: Но я этого не замечала…

Минухин (мужу): Она настаивает на том, что вы должны быть таким, как она.

Отец: Ну, большинство людей такие.

Минухин: Да, но почему вы должны быть таким, как она?

Отец: Я и не пытаюсь быть как она.

Мать: А как насчет Дорис? Она то же самое говорила.

Минухин: То, что говорила ваша дочь, — тоже бессмыслица. Вы говорите, что хотели бы, чтобы ваш муж был больше похож на вас, и это даже положено на музыку. В "Моей прекрасной леди" Рекс Гаррисон говорит: "Почему женщины не могут быть больше похожи на мужчин?" (Обращается к мужу.) Она говорит: "Почему Милт не хочет быть больше похож на меня?" Так что вы можете даже петь это под музыку. Какая там мелодия в "Моей прекрасной леди"?

Отец: Это не очень выразительная мелодия. Скорее речитатив.

Минухин: Ну да, речитатив. Вы можете припомнить мотив?

Отец: Мотив — нет.

Минухин (жене): Не забывайте, что есть множество людей, которые не похожи на вас. Разные модели, разные стили.

Отец: Мы — две крайности.

Минухин: Разные люди, просто разные люди.

Терапевт вступает в коалицию с мужем против жены. Он уделяет ему больше внимания, больше времени, а жену не воспринимает серьезно и обращается с ней пренебрежительно. Жалобы жены он определяет как ее личные пристрастия и перекладывает ответственность за требуемое изменение с мужа на жену. Опасность такого раннего вмешательства состоит в том, что отец может не согласиться вступить в коалицию, и, действительно, его первая реакция — настаивать на своей роли пациента ("большинство людей такие"). Однако в ходе диалога с терапевтом его лицо делается более выразительным, монотонная речь приобретает живые интонации, и становится ясно, что он, хотя и находится в подавленном состоянии, имеет более широкий диапазон возможных аффектов. Метафоре из сна матери терапевт противопоставляет свою легкомысленную метафору, воспользовавшись словами из песни и, в сущности, положив драматические заявления матери на музыку из "Моей прекрасной леди". Результатом этого вмешательства становится структурный сдвиг.