Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите - Кристофер Хэдфилд

Сначала нужно растянуть этот похожий на грелку пакет и убедиться, что маленькая мембрана между презервативом и пакетом максимально открыта и сила вашей струи сможет преодолеть сопротивление небольшого одностороннего клапана, тогда моча попадет внутрь пакета и не будет разбрызгиваться наружу на вас, на стены и на все вокруг — ну, вы представили себе картинку. Когда пакет наполнен, вы кладете его в другой пакет с застежкой зиплок на случай, если он вдруг протечет (по меньшей мере один раз точно протечет), и энергично его трясете, чтобы реагенты хорошо смешались с мочой.

На данном этапе ваши руки покрыты каплями мочи, и еще эти капли парят в воздухе по всей душевой кабине, и тут самое время напомнить себе, что вы все это делаете в интересах науки. Потратьте минуту на то, чтобы вытереть себя, а когда закончите, возьмите дезинфицирующую салфетку — у вас, конечно же, найдется еще одна свободная рука! — и протрите начисто потолок и стены.

Отлично, теперь пора заполнить тестовые пробирки: в зависимости от рода исследования иногда нужно будет заполнить только одну пробирку, но обычно — пять. С помощью маркера нужно написать на каждой пробирке текущее время, дату и ваше имя. Пока вы трясли пакет и смешивали реагенты с мочой, в нем образовались пузырьки, так что теперь нужно очень аккуратно его покрутить, чтобы, как в центрифуге, все пузырьки собрались в том конце, где закреплен презерватив. Потом через маленькую голубую мембрану нужно наполнить каждую тестовую пробирку примерно на три четверти, чтобы осталось место для расширения образца при его замерзании. К счастью, на пробирках есть липучки, поэтому вы можете прикрепить их к стене. Потом нужно упаковать большой пакет в пакет с застежкой, выпустить оттуда весь воздух и снова вытереть себя от капель.

Теперь нужно включить сканер, считать штрихкоды с пробирок, потом убрать их в сетчатую сумку и поместить ее в специальный холодильник MELFI, температура в котором -90 ºС. Выглядит он как те холодильники, которые можно увидеть в морге. Он снабжен выдвижными ящиками, в которых установлены длинные прямоугольные коробки. Эти коробки настолько холодные, что придется надеть специальные перчатки, чтобы работать с ними. Холодильник можно открывать не дольше чем на 60 секунд, чтобы не подвергать опасности все остальные биологические образцы, которые там уже лежат. Это довольно сложно, поскольку, как только вы откроете коробку, куча лежащих в ней сетчатых сумок тут же вылетает наружу. Вы, как пчеловод, должны затолкать их все обратно в улей вместе с новой сумкой и аккуратно закрыть выдвижной ящик — если хотя бы маленький уголок ткани застрянет, то ящик может заклинить. Мы практиковались делать это на Земле, где, конечно, нет невесомости и вещи не разлетаются в стороны. И самая забавная часть этого мероприятия (серьезно): когда закрываешь ящик, оттуда вылетают кристаллики льда, которые обволакивают верхнюю часть тела, как ледяное облако.

Снимите перчатки: все, вы закончили! Вся процедура заняла всего-то около 40 минут. Теперь вы знаете, сколько времени вам потребуется всякий раз, когда вы соберетесь сходить в туалет пописать в течение следующих четырех дней, — примерно столько вам придется собирать образцы для каждого отдельного исследования. Да, и не забудьте согласовать посещение душевой с другими членами экипажа, которые также мочатся во имя науки — между каждым открытием холодильника MELFI должно пройти не меньше 45 минут.

И все же научные исследования, которые мы проводили, были связаны не только с жонглированием мочой. Например, наш экипаж принимал участие в испытании устройства под названием Microflow. Это коробка размером с тостер, в которой используются оптоволокно и лазер. С ее помощью можно в пределах 10 минут провести анализ образцов крови и получить результаты. Прекрасная портативная технология, которая может стать волшебным подарком для сельских жителей. Еще мы работали с устройством RaDI-N 2, канадским экспериментальным прибором для поиска и измерения уровня нейтронного излучения в разных частях МКС. Мне нравился этот прибор, он был одновременно простым и элегантным: тестовые трубки, наполненные чистым полимерным гелем, размещались в разных частях станции, и когда нейтрон сталкивался с трубкой, образовывался видимый газовый пузырь. Сканер анализировал трубки и определял, в каком из модулей МКС повышен уровень радиации. (Выяснилось, что некоторые модули лучше защищены, чем другие, хотя пока до конца не понятно, насколько серьезна эта проблема и какие могут быть последствия для здоровья астронавтов в долгосрочной перспективе.)

Моими любимыми экспериментами были те, целью которых было найти ответы на по-настоящему важные вопросы. Например, из чего состоит Вселенная? Магнитный альфа-спектрометр, установленный снаружи станции, анализирует темную материю и высокоэнергетичные частицы, чтобы попытаться найти ответ на этот вопрос. В другом эксперименте изучается поведение наночастиц: как они взаимодействуют и сливаются в единое целое в отсутствие гравитации. Большая часть из 130 экспериментов, проводимых на станции, просто не может быть осуществлена на Земле; и мы контролируем, чтобы ученые там, внизу, получили всю необходимую информацию.

Работать в этой огромной орбитальной лаборатории — серьезная ответственность и большая честь. Исследования в области поддержания жизни во враждебной среде космического пространства привели к возникновению тысяч сопутствующих результатов, которые приносят пользу на Земле, начиная от нижнего белья с терморегуляцией и заканчивая искусственным сердцем, в основе которого лежат технологии создания топливных насосов для двигателей шаттла. Реально полезные технологии и побочные продукты тех научных исследований, которые мы проводим в космосе, затронули многие отрасли — от сельского хозяйства до медицины и робототехники. Данные, собранные шаттлами и МКС, позволили создать интерактивные карты Google Maps; эксперименты с различными диетами и программами тренировки открыли способ надолго избавиться от одного из видов остеопороза; робототехнические устройства, которые теперь используются на атомных электростанциях — там, где человеку находиться слишком опасно, являются прямыми потомками системы Canadarm2 — и этот список можно еще долго продолжать.

Очень часто приходится выполнять не очень приятную работу, но это нормально. В конце концов, расположение самого рабочего места просто великолепно.

Каждое утро на МКС мы получаем из НАСА план того, что нужно сделать за день, разбитый на пятиминутные интервалы. Почти каждый такой план состоит из трех одинаковых частей. Во-первых, некоторое базовое обслуживание — проверка систем, уборка и чистка, осмотр оборудования на предмет износа, ну и все в таком духе. Время от времени сюда входят плановые ремонты, например, модернизация коммуникационной системы. Вторая часть ежедневного плана работ посвящена науке: мне предписывалось работать над экспериментом Х в течение Y минут, пока Том занимался экспериментом Y в течение X минут, ну и так далее. Зачастую мы находились в разных модулях и работали над совершенно не связанными друг с другом задачами. И наконец, в расписании дня было свободное время.

Наше существование было строго регламентировано, но мои служебные обязанности во многих отношениях были проще, чем на Земле. Мне не нужно было постоянно куда-то ехать; у меня здесь не было бесконечной подготовки ко всяким непредвиденным ситуациям. Немного времени я тратил на тренировки — практиковался управлять манипулятором Canadarm2 на тренажере, общался по конференц-связи с инструкторами при подготовке к будущему сближению с прибывающим кораблем, — но в целом здесь к рабочему времени предъявлялось меньше требований, и иногда мы даже справлялись с заданиями быстрее, чем рассчитывали на Земле.

Так чем же заняться на МКС, когда вы на 10 минут опережаете свое расписание? Ну, можно посмотреть в иллюминатор, для меня любая свободная минута на МКС — это возможность упиваться окружающим видом. Еще в свое свободное время мы злоупотребляли полетами в невесомости. Не было ничего необычного, если кто-то из коллег кувыркался, вращался или переворачивался в воздухе просто ради развлечения. Мы любили играть с водой. Кто-нибудь осторожно выдавливал крутящийся пузырь воды из питьевого пакета, а потом мы, словно дети, играющие с мыльными пузырями, перемещали этот парящий пузырь, нежно на него дуя. Если кто-то был неаккуратен, то пузырь, конечно, разлетался и устраивал большой беспорядок; вентиляция, которая затягивала предметы, заметно усложняла управление водяным пузырем, и иногда единственным способом избежать катастрофы было быстро его проглотить. Несколько раз мы использовали зубную нить, чтобы загнать и закрутить пузырь. Мы хохотали и преследовали его, пока он не подлетел слишком близко к стене, и нам пришлось накрыть его полотенцем, ткань которого впитала воду.