Искры. Подпольные историки Китая и их битва за будущее - Ian Johnson

Благодаря образованию, полученному в частной школе генерала Тана, его английский был выше среднего, поэтому он прошел тест на лучшую должность учителя английского языка в средней школе.

В 1953 году у супругов родился первенец - непоседливая дочь, которую они назвали Ай Сяомин. Это было шаблонное имя той эпохи, призванное продемонстрировать преданность новому режиму. Слово "сяо" означает "рассвет", а "минг" - "яркий". При коммунистах в Китае начинался новый яркий день.

Ай Сяомин, ее 14-летняя сводная сестра от первого брака матери, а через несколько лет и ее брат, росли как "внуки генерала". Это была спокойная жизнь с небольшими привилегиями: они меньше, чем другие, страдали от пайков, и люди с уважением относились к их семейному происхождению. Но семья понимала, что их положение шатко. Миллионы людей, связанных с прежним правительством, были вычищены или убиты во время первых кампаний коммунистов. Их существование зависело от доброй воли партии.

Когда Ай росла в Ухане в 1950-60-е годы, она вспоминает, что ее окружала тишина. Ее мать, Тан Ренкун, была психологически неустойчивой и склонной к приступам шизофрении. Ее пол стал центром сложной семейной жизни генерала. Ранее он уже был женат, но когда его жена смогла родить только Тан Жэньцюнь, генерал развелся с ней - ему нужен был сын для продолжения рода. После развода Тан Жэньцюнь жил с генералом и его новой женой. Поскольку его вторая жена также не родила ему детей, супруги одевали Тан Жэньцюнь как мальчика, выдавая ее за желанного сына. Когда ей исполнилось 10 лет, Тан Жэньцюнь сломалась и стала кричать о своей матери. Ее отправили жить к матери, а затем выдали замуж за первого мужа, пилота ВВС. После его смерти, возвращения домой и брака с Ай Ренкуаном она наконец-то обрела любимого мужчину. Она была психологически стабильна. И все же социальное давление снова давило на нее. И снова в центре семейных проблем оказалась кровная связь.

Ее родители знали, что их личные биографии тесно связаны со старым режимом. Поэтому они старались дистанцироваться от своих детей, надеясь уберечь их от чувства вины по ассоциации. Они сказали Аи и ее братьям и сестрам, что не могут посоветовать им, как стать хорошими гражданами. Их главный совет - не привлекать к себе внимания и вписываться в окружающее общество.

"Мой отец был очень строг с нами, но эта строгость была направлена не на то, чтобы мы продвинулись в жизни или сделали карьеру", - вспоминает Ай. "Напротив, он не хотел, чтобы мы создавали проблемы или мыслили независимо. Он хотел, чтобы семья и дети были в безопасности".

В 1966 году опасения ее отца оказались верными, а годы осторожного конформизма - неадекватными: началась Культурная революция. Генерала Танга арестовали и отправили в тюрьму, где он умер в 1970 году в возрасте 81 года. Ай Ренкуан подвергся нападкам за то, что был приемным сыном (и зятем) гоминьдановского генерала. Его называли не только "историческим контрреволюционером" - на коммунистическом жаргоне он обозначал человека, совершившего какую-то ошибку до 1949 года. Его также называли "нынешним контрреволюционером ", то есть активно выступавшим против правительства с тех пор.

В качестве доказательства партия привела примеры из его урока английского языка. Его обвинили в том, что он написал на доске по-английски "Мао Цзэдун родился в Китае", а также "Лэй Кай - снайпер". В своем признании Ай Ренкуан написал, что эти две фразы не имеют ничего общего друг с другом. Первое предложение было взято из учебника. Во втором речь шла о бывшем ученике, который теперь стал снайпером и пришел в школу, чтобы рассказать о том, как изучение Мао привело его к тому, что он стал отличным стрелком. Никакого скрытого смысла или подразумеваемой угрозы в адрес Мао не было.

Несмотря ни на что, Ай Ренкуана уволили с работы, избили и обрили налысо; следующие годы он провел, убирая туалеты. Позже, поскольку он так хорошо владел руками, ему разрешили ремонтировать тракторы, часы и другое оборудование. Он также работал на кухне поваром.

Его жену Тан Жэньцюнь, дочь генерала, тоже избивали, держали под стражей и заставляли писать самокритику. Помимо обличения отца, она также подробно разобрала ошибку, которую совершила в средней школе, где работала библиотекарем. Желая приготовить соус чили, она использовала свои продовольственные купоны, чтобы купить чили в школьном буфете. По ее словам, это была серьезная ошибка. Она смогла позволить себе чили только потому, что у нее были лишние талоны на питание, ведь ее отец был известным генералом. Ее готовность использовать продовольственные талоны для приобретения такой роскоши свидетельствует о плохом понимании своего привилегированного положения.

Ей пришлось писать и переписывать самокритику, пока ее отец и муж сидели в тюрьме, а Ай Сяомин и ее младший брат остались дома без родителей. (Их старшая сводная сестра, чей отец был погибшим инструктором ВВС, вышла замуж и ушла из семьи). В конце концов ее выпустили, но перевели на новую работу - подметать на туристических объектах. Ее шизофрения снова вспыхнула, и она иногда выбегала к соседям и стучалась в их двери, спрашивая, почему ее семья была уничтожена.

В тот же день, когда был разоблачен ее отец, 12-летняя Ай Сяомин стала мишенью. Она направлялась в школьную столовую. Двое учеников преградили ей дорогу, сказав, что она должна отдалиться от отца. Она не знала о происходящем и почувствовала себя пораженной молнией. В оцепенении она бросилась домой.

В тот вечер она взяла газету и написала жирными каллиграфическими штрихами донос на отца, обвиняя его в том, что он был тираном в доме. Это не было серьезным обвинением, и ее плакат не был огромным, но это был единственный известный ей способ разорвать связь с семьей. На следующий день она вернулась в столовую, забралась на стул и повесила плакат на стену.

Внутри нее царило смятение. Она по-прежнему ходила на занятия, но была похожа на робота. Ее отец исчез, а мать проводила дни, исповедуясь о своих преступлениях, связанных с перцем чили, или ездила на работу в туристический центр и целый день подметала. Аи и ее младший брат были предоставлены сами себе.

Однажды учительница позвала ее к себе.

"Что ты написал в тетради для сочинений?"

"Просто пишу".

"Вы писали об Ай Ренкуане?"

"Я не делал этого!"

"Мы знаем все о твоем отце. Вы не смогли отрезать. Почему? Что ты помнишь? Думай!"

Учитель достал учебник по сочинению Аи и перевернул его. На обороте было написано: "Ай Ренкуан - молодец". Это