Время отмщения - Алексей Волков

— Я же предупреждал! — Бхан в гневе стукнул кулаком по подвернувшейся большой ветке. — Предупреждал! Вот я ему покажу!

Еще никто не ведал, что это желание предводителя, всегда славившегося твердостью своего слова, так и останется невыполненным. Наказывать вторую половину отряда за совершенную ошибку будут другие. И наказание выйдет намного более суровым, чем это сделал бы командующий.

Кто из полководцев станет уничтожать собственные войска направо и налево? Никто…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Мы провели в городе больше двух недель. Довольно спокойных, в том смысле, что никаких тревог и боев за весь промежуток не было и не намечалось. Мы даже стали потихоньку заниматься обычными армейскими делами в виде разнообразных учений. Не по полной программе, все же, обстановка заставляла быть настороже, но все-таки…

Взятых с собой продуктов хватало, а когда подчиненные Плужникова сумели каким-то образом запустить обнаруженную ими старую насосную станцию и даже наладить фильтр для воды, житье стало довольно безбедным, и мало чем отличалось от лагерного. Разве что, роты по-прежнему располагались далеко друг от друга, и соответственно, были возможны некоторые вольности, которые так любят солдаты в любом походе.

У нас даже брага имелась, хотя и не так много. Но и позволить себе настоящие посиделки мы все равно не могли, а несколько раз да по чуть-чуть — не страшно.

Местные заявились дня через два. Задолго до города к ним присоединилась наша разведрота, взяла их под охрану во избежании повторения трагедии, но нападений не было, и предосторожность оказалась излишней.

Можно сказать, я впервые увидел аборигенов. Во всяком случае, живых. Они приехали на таких же машинах, какие стояли разбитые и расстрелянные на улице. Вернее, развалины были давно убраны, трупы — аккуратно помещены в цинки. Явившихся было человек тридцать, примерно поровну мужчин и женщин. Что поразило сразу — все они были чем-то похожи. И вроде, возраст разный, пол, но было в них нечто общее, этакая смесь презрения к миру и в то же время растерянности, и еще что-то, чему я сразу не сумел найти определения. Даже одежда была более-менее одинаковой: свободные шорты до колена и свободные же рубахи. Разве что, несколько отличались цвета, да и те более-менее находились в одной яркой гамме. Красные, зеленые, желтые…

С нами аборигены не общались. Я не беру с расчет командование. Но мы, простые солдаты и офицеры, для местных словно не существовали. Прямо скажем: было очень неприятно чувствовать подобное отношение к себе, и наверно хорошо, что видели мы приезжих хозяев всего несколько раз.

Полк представлял собой сборище молодых мужчин, но почему-то почти ни у кого в итоге не возникло желания «подкатить» к одной из бабенок, и виной этому не только языковой барьер. Могли бы вести себя чуточку почеловечней, все-таки, мы их защищали хоть от каких-то проблем.

Аборигены провели в городе пару дней, поторчали на заводах и укатили восвояси под охраной той же разведроты. Как говорили, сами они практически ничего не делали, лишь управляли какими-то небольшими аппаратами, этакими подобиями минироботов, которые сами искали неисправности и сами же их устраняли. Уехали — и скатертью дорога. Не люблю, когда на меня пытаются взирать свысока, даже если знают побольше моего.

После прибытия разведчиков у солдат появился чарс. Где его достали «глаза и уши армии» осталось тайной, но факт остается фактом. Я привычно закрывал глаза на мелкие солдатские радости. Где-нибудь посреди России — иное дело, но в боевой обстановке человек должен иметь какой-то способ расслабления. Главное — чтобы не переходили при этом некую грань. Брага у бойцов тоже имелась, уж не знаю, в каком количестве. Но что в небольшом — точно. С другой стороны, в свете объявленной в Союзе войной с пьянством получался полнейший абсурд. Жизнь за родину ты обязан отдать в восемнадцать лет, но выпить имеешь право лишь с двадцати одного.

Учитывая наше положение, нам приходилось труднее всего. Даже по ту сторону были дуканы, какие-то точки, сюда же спиртное не поступало вообще, и максимум наших возможностей было гнать самогон или же готовить брагу. Не к тому, чтобы я был каким-то алкоголиком, однако иногда же хочется…

Заводы были запущены, но мы продолжали торчать в городе. На сами предприятия хода нам не было, опять-таки, за исключением начальства, особистов и нескольких штатских из числа ученых, устроившихся при штабе, но как донесла вездесущая солдатская молва, интересное там было, а понятного — не было.

Как говорили, местные поставили вокруг какие-то автоматические огневые точки, но пока мы были здесь, они были неподключены на всякий пожарный случай.

Еще через некоторое время появились огромные автоматические грузовики. Машины стремительно подносились к городу, несколько сбрасывали ход на улицах и исчезали на заводских территориях, чтобы довольно быстро выехать обратно, но уже тяжело загруженными полученным продуктом. Той самой синтетической жратвой, из-за перерыва поставок которой разгорелся весь сыр-бор. Желания попробовать ее не возникало. Пусть мы жили на одних консервах, включая хлеб и картошку, но все-таки в их основе было все натуральное.

Было странно смотреть на гигантские, не меньше чем по двести тонн, мастодонты с бесконечными рядами огромных колес, самостоятельно выруливающие на дорогу. В них даже места для водителей были не предусмотрены. Но с другой стороны, ничего особо удивительного в подобной автоматизации не было. Трасса к столице была прекрасной, да и фантасты успели прожужжать все уши о том, что человек не слишком-то нужен для большинства операций. Если в нашем мире автоматические станции летают к другим планетам, стоит ли удивляться грузовозу без шофера? Всего лишь иной уровень техники, и ничего сверхестесственного. У нас тоже когда-нибудь водитель станет анахронизмом. Дайте только срок.

Вскоре все мы привыкли к этому зрелищу, и перестали обращать на него особое внимание. Машины появлялись с завидной регулярностью, одна минут этак в сорок, и день или ночь не играли для них какой-нибудь роли.

Судя по отсутствию выхлопных труб, в качестве двигателя использовалось что-то вроде электромотора. Это у нас вечная мечта Жюль Верна — компактный и емкий источник питания — до сих пор была не решена, однако на ином витке развития изготовить его наверняка возможно, и тогда отпадает вечная потребность в нефти и сопутствующее нашей технике загрязнение воздуха. А, может, принцип действия двигателей был тут вообще иным, о котором мы пока не имеем понятия.

Техника будущего, мать ее!..

Так мы и служили — занятия, караульная служба, ожидание неведомо чьих нападений, изредка — блуждание по городу, и …скука. Лучше уж скучать, чем воевать. Правда, поговаривали, будто один из грузовозов подвергся нападению, однако никаких последствий для нас разговоры не имели. Словно безопасность дорог вдруг перестало волновать начальство.

Так мы и скучали — до того дня, пока не пришел приказ вернуться обратно в лагерь.

Обратный марш прошел почти без сучка и задоринки. Несколько небольших поломок техники, почти сразу устраненные на месте ремонтниками, можно не считать.

Мы поневоле искали где-нибудь на обочине разбитый грузовоз, однако никаких его следов не было. Или разговоры о нападении были досужими выдумками, или оно попросту было неудачным. Судя по обгонявшим нашу колонну мастодонтам, шли они на скорости за сто километров, и попасть в них являлось проблемой. Да и попадание попаданию рознь. Что толку пробить кумулятивной гранатой кузов? Иное дело — двигатель. Но…

Всю долгую операцию скорее можно было назвать затянувшейся прогулкой. Только это не значит, будто по возвращении дело обошлось без привычной баньки со всеми сопутствующими ей удовольствиями.

Я очень надеялся увидеть Дашу, однако почти все модули ученых были пусты. Лишь несколько человек из их братии находились в лагере, но переводчицы среди них не было. Говорили, будто вся команда по-прежнему пребывает в здешней столице, и здесь практически не появляется.

Увы, ни о каких увольнительных для нас по-прежнему не было речи. Нами пользовались словно наемниками, но предпочитали держать подальше от населенных аборигенами городов.

Вновь началась вполне нормальная армейская жизнь с ее учениями, занятиями, хозработами и прочими довольно мирными делами.

Плужников со своими саперами в лагере пробыли лишь пару дней, после чего их выслали на расчистку того самого леса, какой смущал меня при проводке колонны. Пусть случаев нападений пока не повторялось, начальство решило использовать наш предыдущий опыт, и максимально обезопасить дорогу. Полкач в сопровождении чинов штаба отправился выбирать места для застав, что до леса, он очень близко подходил к трассе, и требовалось «отдалить» его хоть до какого-то расстояния. Даже если не полностью безопасного, но чтобы в худшем случае выстрелы грянули не в упор.