Танец Искры - Ирина Кузяева

— Да, прибудет с тобой работа, Лантэн!

— Пусть растут ваши труды! — ответил на приветствие молодой муравей, слегка склонившись в почетном поклоне.

— Сегодня много дел, — улыбнулся старик, не отрывая больших глаз от рукописи, но усики у него на голове радостно зашевелились. — На полках возьми коробку для повара Джефа. Я вчера закончил для него очередную нагревательную панель.

— Когда же вы успели, Дамир? Мы ведь только вчера начали ее собирать, — вытянул от удивления усики молодой муравей.

— Я взял детали домой и ночью все до собирал! — гордо произнес старый мурмицин, погладил свою куцую длинную бородку и первый раз оторвался от записей.

Затем спохватился, поняв, что впустую тратил драгоценные мгновения и хмуро приказал:

— Хватит болтать, Лантэн, иначе никогда твоя работа не возрастет! Тебе еще надо отнести в печатный цех капсулы, заправленные новыми чернилами, для станка и заменить старые. Не забудь взять пустые сосуды обратно с собой.

Лантэн быстро записывал поручения старика, между делом нагружая тележку различными предметами.

— И самое главное, забеги к Королеве. Витте понадобился сегодня ремонтник-создатель, и она обратилась именно к нам.

У Лантэна от этих слов чуть не сломался грифель в руках, усики вытянулись в струнку и замерли в восторге от такой новости. Он сможет посетить королевский двор и, возможно, увидеть саму королеву.

— …только веди себя прилично, не опозорь старого Дамира, — голос мурмицина вывел Лантэна из мира фантазии и вернул в рабочее настроение.

После недолгих сборов под монотонное бубнение старика, молодой муравей вскоре выбежал в петляющий лабиринт улиц Толуса. Он поборол желание отправиться сразу вниз в сердце города, к дворцу, потому что остальные задания Дамира располагались, как раз по пути к королевской вотчине.

Для начала он забежал в швейный цех. Просторное помещение заполняли большие столы, вокруг которых небольшими группками что-то шили и кроили мастерицы. Как только Лантэн вошел, рукодельницы весело захихикали и, не переставая работать, стали бросать кокетливые взгляды в сторону юноши. Он сильно засмущался, темная кожа от застенчивости приобрела багряный оттенок, усики неловко болтались, не зная, куда спрятаться от настойчивых взглядов. А ведь ему предстояло обойти все машины и проверить работоспособность каждой. Подойдя к первому столу, где сидела совсем молодая мастерица, облаченная в обтягивающий бежевый комбинезон, он неловко поздоровался:

— Да прибудет с вами работа! Есть какие-то замечания по машинке? — стараясь не смотреть в большие темные глаза рукодельницы, проговорил Лантэн.

— Пусть растут и твои труды! — поприветствовала в ответ девушка. — Что-то плохо шить стала. Посмотришь?

— Для этого я и здесь. Наверное, просто игла затупилась. Давай поменяю.

Мастерица завершила строчку, грациозно встала со стула, вышла из-за машинки и прошла к части стола для раскроя, слегка задев плечиком муравья, которой замер каменным изваянием не мог пошевелиться. Лантэн заворожено следил, как девушка ловко делала свою работу — легкими и четкими движениями разрезала на замысловатые пропорции ткань, края скалывала тонкими булавками. Муравей, словно под гипнозом, следил за каждым движением ее миниатюрной и гибкой руки. Соседки весело перешептывались, что до задних рядов помощник ремонтника дойти, сегодня не успеет.

— Что здесь происходит? — раздался властный голос хозяйки цеха. — Почему работа так замедлилась, словно не рукодельницы, а домашние ленивые слизни сидят за столами.

Хихиканье сразу стихло, работа пошла обычным ускоренным темпом, а Лантэн вышел из ступора и принялся менять иглу в машинке для шитья, на это ему потребовалось всего несколько мгновений.

Остальные столы он обошел довольно быстро, сноровисто настраивая технику, смазывая детали, ремонтируя неполадки. Собрав инструменты, скромно попрощался, схватил тележку и помчался в печатный цех.

Лестница. Поворот. Еще один. Спуск.

Десятки коридоров, вокруг кишели сотни муравьев, занятые своей лихорадочной жизнью.

Подбегая к цеху, юноша уже слышал громкое уханье печатных станков, почувствовал резкий запах краски. Лантэн забежал в помещение и увидел, как в лоток из-под скатерти лавиной хлынул «Муравейник». Сильный запах краски слегка резал глаза. Он подошел к пожилому печатнику и похлопал его по плечу. Тот обернулся, увидев ремонтника, чему-то обрадовался и махнул рукой другому муравью. Тот кивнул, нажал несколько кнопок и станки, громко лязгнув, наконец-то затихли. Печатник воодушевленно схватил одну из газет и, активно размахивая ею перед носом Лантэна, заорал:

— Посмотри с чем нам приходиться работать! Чернила иссохлись, разве это можно продавать? Вы нас без работы хотите оставить?

Чернила действительно немного поблекли, но не критично. Текст читался хорошо и без каких-либо забелений. Но старый печатник всегда любил поворчать, возможно, сказывался целый день, проведенный без общения, все-таки в таком шуме особо не поговорить.

Под грозные ругательства мурмицина Лантэн быстро заменил чернила, не забыв забрать почти пустые капсулы, и попрощался:

— До следующей заправки!

— Да прибудет с тобой работа, — пожелал удачи старик.

Лантэн схватил тележку, в которой лежала пара бесплатных экземпляров «Муравейника», и выбежал в коридор, за спиной снова загрохотал печатный станок.

Пролет вверх. Поворот направо. Лестница вниз. Снова поворот.

В конце очень длинного коридора расположился пекарский квартал, но ароматные запахи от него разносились на дальние улицы, заставляя Лантэна сглатывать слюну и представлять всевозможные кушанья, отчего в желудке нещадно засосало.

Лавка Джефа находилась в самом начале квартала. Добродушный старик и его жена Лия радостно приветствовали юношу. Мурмицин отправился проверять плиту, охая и ахая от радости и расторопности ремонтника-создателя.

— Теперь наша работа пойдет еще быстрее, — приговаривал он, бережно распаковывая новую панель для жарки, — пусть и на вашу лавку снизойдет много забот.

Лия усадила гостя за большой вытянутый стол, налила в глиняный стакан сладкий сок полевых цветов и поставила тарелку с хорошо прожаренной отбивной слизня. Лантэн с благодарностью набросился на угощение. Пышнотелая хозяйка с белым передничком весело щебетала, рассказывая последние новости пекарского квартала, и укладывала для юноши в небольшую плетенку сдобные булочки. Ее усики при этом весело покачивались из стороны в сторону. Лия, не смотря на комплекцию, очень проворно перемещалась по кухне, тогда как худосочный Джеф вечно во все врезался.

Лантэн закончил трапезу, когда старик завершил проверку нагревательной панели. Хозяева предложили еще немного с ними посидеть, но юноша отказался, сославшись на дела. Впереди его ждал королевский дворец.

Лантэн подхватил свою тележку и помчался замысловатыми лабиринтами и длинными извилистыми лестницами вниз, в самое сердце Толуса. За неприступными стенами города, под землей, расположилась еще одна крепость, место пребывания королевы Витты.

Каменная стена в три муравьиных роста плавно переходила в две высокие круглые башни со срезанными вершинами. В левой башне располагались широкие ворота с тяжелыми деревянными створками, обитыми листовым железом, в которые спокойно могли бы в ряд войти четыре муравья. На входе стояло несколько дозорных. Лантэн подошел к ним, представился и сообщил о цели своего визита. Один из стражников скрылся в боковом помещении, наказав юноше ожидать здесь. Лантэн остался на месте и восхищенно смотрел по сторонам.

Двор королевского дворца был выложен мозаикой из перламутровых раковин, а стены в некоторых местах инкрустированы золотом. В нишах стояли статуи из чёрного камня, сжимавшие в холодных дланях шары света, которые излучали мягкое, словно дневное, свечение. Вокруг кишели сотни муравьев.

Мимо шел пастух и гнал королевскому повару двух жирных домашних слизней. По всей видимости, он вышел с пастбища, находившегося недалеко от ворот, еще ранним утром и вполне мог дойти до кухни к вечеру. Лантэн позавидовал терпимости пастуха. Молодой муравей, вечно работающий в бешеном ритме, не понимал, как можно передвигаться так медленно. Для себя он решил, что пастух мастер медитации, никогда не выходящий из нирваны.

— Смирно! — донесся до Лантэна мощный голос главнокомандующего, который муштровал во дворе элитный отряд королевской охраны.

Солдаты были обтянуты в прочные хитиновые доспехи, которые благородно смотрелись на толусовцах с отличной военной выправкой. Первый в строю с гордостью держал знамя Толуса — зеленый стяг с белым треугольником внутри.

— Шаг вперед…Кругом…Направо…Шагом марш…Стой…Налево…Равняйсь! — доносились до юноши четкие команды.